Такой холодной рыбы не встречал!
И в голове твоей – одни опилки!
Не знаю, где их в море ты берёшь,
Но даже у последней самой кильки
Мозгов гораздо больше ты найдёшь!
РЫБКА
Ты, старый, заговариваться начал!
Язык ты свой попридержи слегка,
Пока не разозлилась я, иначе
Останешься совсем без языка!
Но обрела я сути пониманье:
Твоя Старуха тяжело больна,
И ты пришёл, дед, загадать желанье,
Чтоб вновь здоровой стала вмиг она?
СТАРИК
Желанье, Рыбка, я и впрямь имею,
Что со Старухой на двоих – одно.
Раскрой-ка уши ты, да посильнее,
И выслушай желанье. Вот оно:
(Громко и торжественно)
"Хочу я, Рыбка, чтобы ты засохла!
Чтоб к пиву ты закускою была
В пивнушке привокзальной!
(С интонациями Анатолия Папанова)
Шоб ты сдохла!
Шоб на одну зарплату ты жила!!!"
РЫБКА (после долгой паузы, ошеломлённо)
Хоть рыбы и не пьют валокордина,
Ведь бесполезен рыбам он вполне,
Но я бы капель триста накатила,
Чтоб не сойти с ума на месте мне.
Хоть рыба несравненного ума я,
Морской окончила я институт,
Но всё же, хоть убей, не понимаю,
Что, скат мне в глотку, происходит тут?!
СТАРИК (обличающе)
Я привожу одни сухие факты,
Они же – вещь упрямая весьма:
Ты довела Старуху до инфаркта,
Практически свела её с ума.
А тактика твоя была такая,
Что даже я сумел понять не враз:
Ты, нам материально помогая,
Морально раздавить пыталась нас!
Швыряла нам презрительно подачки,
Благодеяньем их звала притом.
Нас унижает развалюха-дачка
И к пенсии рублей аж целых сто!
И мы за это скромное деянье
Ещё благодарить тебя должны?!