Сандинистская революция в Никарагуа. Предыстория и последствия

Во внешней политике сложными оставались (и остаются по сей день) отношения между Никарагуа и Коста-Рикой. Обе страны хотели контролировать реку Сан-Хуан, которая все еще рассматривалась как важнейшее звено будущего межокеанского канала. В 1876 году президент Никарагуа Педро Хоакин Чаморро двинул против костариканцев пятитысячную армию.

К американцам никарагуанцы относились более чем настороженно, и очередной президент страны Гусман подчеркнул при вступлении в должность в 1867 году, что между Никарагуа и США пока не заключено ни одного договора[91 - Foreign Relations of the United States, 1867, Nicaragua (см.: http://images.library.wisc.edu/FRUS/EFacs2/1867-68v02/reference/frus.frusl86768v02.i0021.pdf).].

В ноябре 1869 года Англия передала свой протекторат над Москитией Гондурасу, что, естественно, не могло понравиться Никарагуа. Против этого восстали и местные индейцы. 28 января 1860 года Никарагуа в Манагуа удалось заключить с Великобританией договор, по которому Берег Москитов признавался территорией Никарагуа. Никарагуанцы, в свою очередь, обязались сохранить автономию местного индейского населения, часть которого была англоязычной. «Король» Москитии Джордж Август Фредерик II (правил с 1845 года) согласился с новым положением дел в обмен на ежегодную субсидию в 1000 фунтов стерлингов до 1870 года. После его смерти в 1865 году Никарагуа отказалась признать нового короля. Теперь бывшее королевство стало называться «резервацией».

Однако английские поселенцы в этом районе по-прежнему продолжали чувствовать себя господами и побуждали индейцев к сепаратизму, на что никарагуанцы пожаловались США в 1867 году. Анклавом управлял индейский вождь при помощи племенного совета в Блуфилдсе. Никарагуанцы считали весь совет английскими агентами, а вождя – их марионеткой. Индейцы-мискито полагали, что суверенитет Никарагуа над Москитией не должен означать вмешательства никарагуанских властей в их внутреннюю жизнь.

Спор был передан на усмотрение императора Австро-Венгрии как третейского судьи, и Франц Иосиф в 1880 году решил его в пользу местного индейского самоуправления. Суверенитет Никарагуа над Москитией оставался чисто номинальным.

Но главной проблемой для Никарагуа оставался вопрос канала. Американская транзитная компания по-прежнему ничего не предпринимала для строительства этой межокеанской артерии. В 1868 году был заключен никарагуанско-американский договор (договор Дикинсона – Айона), который провозглашал, что будущий канал должен быть открытым для судов всех стран. Суверенитет над зоной канала оставался за Никарагуа.

Но американцы внимательно следили за тем, чтобы Никарагуа не передала право на строительство канала подданным других стран. Когда в 1867 году никарагуанцы передали право на строительство канала между озерами Манагуа и Никарагуа немцу Зонненштерну, американцы фактически заставили их дезавуировать сделку, пригрозив лишить поддержки в споре с Англией по поводу Берега Москитов[92 - Foreign Relations of the United States, 1867, Nicaragua (см.: http://images.library.wisc.edu/FRUS/EFacs2/1867-68v02/reference/frus.frusl86768v02.i0021.pdf).].

В 1868 году по приказу давнего ярого сторонника никарагуанского канала Наполеона III с Никарагуа начал переговоры французский журналист и друг императора Мишель Шевалье. Но в 1870-м Наполеона свергли. К тому же Коста-Рика была настроена резко против этого проекта. Отказались участвовать в нем и американцы (французы пригласили США принять участие в совместном строительстве канала).

В 1872 году до американского посланника в Манагуа дошли слухи, что Никарагуа и Коста-Рика готовы поручить строительство канала британским подданным. Последовал резкий дипломатический протест США в Манагуа. Мол, участие европейцев в строительстве канала подорвет фундаментальные принципы «американской системы» (то есть доктрину Монро).

Со временем госсекретарь США Сьюард (который купил у России Аляску в 1867 году) стал обращать свои взоры к панамскому перешейку, принадлежавшему тогда Колумбии. Сьюард полагал, что если построить канал там, то это вызовет меньшее противодействие Великобритании, влияние которой в Колумбии было гораздо слабее, чем американское. К тому же госсекретарь думал, что Панамский канал станет достойным ответом на канал Суэцкий и покажет всему миру мощь американской промышленности и силу инженерного гения США.

В 1868 году начались американо-колумбийские переговоры, и 14 января 1869-го был подписан двусторонний договор, по которому США получили эксклюзивное право на строительство канала через колумбийскую территорию. Колумбия обязалась не разрешать никому прокладывать канал или железную дорогу через Панамский перешеек без предварительного согласия Вашингтона. Правда, колумбийский конгресс отверг этот договор, но в январе 1870 года в Боготе был подписан новый договор. Теперь канал провозглашался открытым для судов всех стран за исключением тех, с кем воевали Колумбия и США.

Но не забывали американцы и никарагуанский вариант. В 1872 году американская экспедиция высадилась в устье реки Сан-Хуан, чтобы изучить возможность прокладки канала. Но члены экспедиции утонули, не успев даже начать дело. В 1873-м маршрут все же был изучен. Американцы установили, что на участке канала от озера Никарагуа до Тихого океана придется соорудить 20 шлюзов. Но это было все равно меньше, чем, например, при прокладке канала через Мексику (там требовалось более 100 шлюзов, что делало движение судов очень медленным). Стоимость никарагуанского канала была оценена в 100 миллионов долларов, Панамского – в 150 миллионов.

В 1876 году президент США Грант поручил начать строительство никарагуанского канала в течение года. Тут уже заволновались европейцы, и Гранту пришлось заявить, что канал будет международным и открытым для судов всех стран, а зона вокруг него – нейтрализована. Никарагуанцам представили проект договора, по которому зона будущего канала должна была управляться неким международным комитетом. В таком варианте Никарагуа фактически лишалась суверенитета над своей территорией. К тому же правительство Никарагуа никак не устроила гарантированная ему мизерная доля прибыли от операций будущего канала.

Коста-Рика вообще потребовала в качестве предварительного условия поддержки со стороны США в территориальном споре с Никарагуа (который не урегулирован по сей день).

В 1878 году США прервали переговоры с обеими странами.

В 1867-1870 годах американцы стали давить на правительство Никарагуа, чтобы оно согласилось передать США суверенитет над островами Тигре в тихоокеанском заливе Фонсека (такой же прессинг американцы применили и в отношении Гондураса и Сальвадора, для которых залив был не менее важен). США аргументировали свои требования тем, что у их флота нет ни одной базы между Панамой и Сан-Франциско. Залив Фонсека был единственным природным заливом на всем тихоокеанском побережье Никарагуа. К тому времени три соседние страны (Никарагуа, Гондурас и Сальвадор) никак не могли определить свои границы в заливе и не желали видеть там еще и американцев.

США были встревожены сообщениями о том, что военно-морскую базу на «Тигровых островах» хочет заполучить Пруссия. Немцы к тому времени активно заселяли Коста-Рику: половина иностранцев в этой стране говорили по-немецки.

Президент Никарагуа Гусман перенес столицу в Манагуа, к чему его вынудила очередная эпидемия холеры.

После изгнания Уокера произошли большие изменения в никарагуанской экономике. В 60-е годы страна впервые начала экспортировать на мировой рынок кофе. Специально для наращивания прибыльного кофейного экспорта была построена железная дорога до тихоокеанского порта Коринто и введено в эксплуатацию пароходное сообщение до Манагуа. Основным регионом производства кофе стали центральные районы страны. В 1885-1890 годах экспорт кофе достиг 9,3 миллиона фунтов и стал основной статьей вывоза Никарагуа, население которой в 1890-м составляло 423 тысячи человек[93 - Staten C. L. The History of Nicaragua. Greenwood Publishing Group, 2010. P. 31.]. Другими экспортными товарами были хлопок, сахар, кожа и табак. В 1850 году весь экспорт Никарагуа составлял примерно миллион долларов – то есть по 3,7 доллара на душу населения (в Гватемале – 1,7 доллара, в Коста-Рике – 11,4)[94 - Bulner-Thomas V. T. The Economic History of Latin America since Independence. Cambridge University Press, 1994. P. 38.]. Сделав главную ставку на кофе, Никарагуа последовала примеру своей соседки и соперницы Коста-Рики, которая активно вывозила кофе уже в 40-х годах XIX века. К 1913 году на кофе приходилось 64,9 % никарагуанского вывоза.

Для кофейных плантаций требовались свободные земли и рабочие, поэтому все эти годы продолжалось наступление на общинное землевладение. В марте 1881 года вспыхнуло восстание индейцев (вошедшее в историю Никарагуа как «индейская война»), зверски подавленное национальной армией. Новый президент Карденас амнистировал в 1883-м уцелевших участников восстания. Тем не менее либералы в соседнем Гондурасе пытались организовать новую революцию с целью отстранения консерваторов от власти.

Никарагуа следовало опасаться не только традиционной английской или американской экспансии. В 1878 году к берегам страны подошли четыре германских военных корабля под стандартным предлогом защиты своих граждан.

Поводом было нападение на почетного консула только что созданной Бисмарком «железом и кровью» Германской империи Айзенштюка в городе Леоне в 1876 году. Падчерица довольно долго жившего в Никарагуа Айзенштюка была разведена, что являлось скандалом по меркам католической страны. Поэтому на семью консула уже два раза нападали на улице. Первый раз на Айзенштюка напал бывший зять, требовавший вернуть ему жену и трижды выстреливший из пистолета. 29 ноября 1876 года на консула напали полицейские, которые избили и арестовали его. Хотя Айзенштюка и выпустили, учитывая его дипломатический статус, но обидчиков его наказывать не собирались. Судья заявил, что дело носит не уголовный характер, а гражданский, «семейный».

Германия по американскому образцу потребовала от Никарагуа наказать нападавших, отдать салют чести германскому флагу военнослужащими никарагуанской армии и выплатить компенсацию в 30 тысяч долларов. Никарагуа проигнорировала ультиматум, так как не имела с далекой Германией серьезных отношений в какой-либо сфере.

Немцы усилили давление, подключив в качестве посредников одновременно Великобританию и США. Но никарагуанцы обошлись с американским дипломатом-посредником довольно невежливо, и США даже прервали с Никарагуа дипломатические отношения. Тогда немцы направили к тихоокеанскому побережью Никарагуа три военных корабля своей Восточноазиатской эскадры. Еще один корабль как раз находился в Вест-Индии и был направлен к атлантическому побережью Никарагуа.

17-18 марта 1878 года немецкая эскадра подошла к никарагуанскому побережью. Правительству республики пришлось выплатить 30 тысяч долларов, обидчиков консула оштрафовали на 500 долларов, а солдаты морской пехоты Никарагуа салютовали германскому флагу.

Падчерица же Айзенштюка вернулась к мужу и жила с ним до 1914 года.

Этот инцидент еще раз показал никарагуанцам, что расчет на помощь одной империалистической державы против другой является полнейшей иллюзией. Ведущие державы того периода разговаривали только на языке силы и только такой язык понимали сами. Отсюда следовал логичный вывод, что только объединение центральноамериканских стран может служить надежной гарантией их независимости.

Нужно отметить, что на протяжении всего XIX века то в одной, то в другой центральноамериканской стране предпринимались попытки восстановить былое государственное единство всего региона. В тех конкретных условиях сделать это можно было только военным путем: местные правящие элиты отдельных государств ни за что не хотели ни с кем делиться властью, а главное – своими экономическими выгодами, которые давало независимое положение. Ведь больше всего денег можно было заработать тогда на таможенных пошлинах или на сдачу иностранцам различных участков территории в концессию. Естественно, в случае объединения решение всех этих вопросов отошло бы к новым центральным властям.

Однако самые передовые и прогрессивные представители центральноамериканской элиты понимали, что только объединение сможет предотвратить военную и политическую экспансию США в Карибском бассейне и Центральной Америке.

В 1862 году воссоздать центральноамериканскую федерацию предложил президент Никарагуа Мартинес. В качестве главы единого государства он предложил реакционного гватемальского диктатора Карреру, что обрекало все предприятие на крах ввиду ненависти, которую испытывали к Каррере все либералы региона. Сама мысль, что объединение региона возглавит лютый враг Морасана, заставляла относиться ко всему этому прожекту как к фарсу. Тем не менее было проведено несколько встреч полномочных представителей центральноамериканских государств, однако Сальвадор наотрез отказался войти в федерацию под руководством Карреры.

В 80-х годах XIX века попытку воссоединить Центральную Америку предпринял президент Гватемалы Хусто Руфино Барриос.

Барриос родился в 1835 году, изучал право и в 1862-м стал адвокатом. Три года спустя скончался правивший много лет реакционный диктатор Гватемалы Каррера – заклятый враг Морасана. Барриос, обладавший недюжинным интеллектом и кипучей энергией, с головой окунулся в политику, присоединившись к либеральной партии. В 1867 году он примкнул к восстанию в регионе Лос-Альтос, жители которого хотели провозгласить независимость. В боях с правительственными войсками Барриос показал себя талантливым военным лидером-самородком. В 1871 году Барриос с другими гватемальскими эмигрантами вторгся в Гватемалу с территории Мексики. Либералы начали вооруженную борьбу с целью свержения многолетнего господства консерваторов в стране. Благодаря военному гению Барриоса либералы одержали победу, их лидер Гарсия Гранадос стал президентом, а Барриос – губернатором провинции Лос-Альтос.

Барриос был классическим либералом XIX века. Он считал католическую церковь главным препятствием на пути прогресса страны, а сам этот прогресс видел в развитии народного образования и привлечении передовых иностранных инвестиций при неукоснительном соблюдении суверенитета страны. По инициативе Барриоса из Лос-Альтоса были высланы все иезуиты[95 - Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 119.]. В ответ на это священники спровоцировали реакционное восстание в Гватемале, что привело к высылке из страны уже архиепископа. Но тот в эмиграции не сидел сложа руки и уговорил правительство Гондураса начать против Гватемалы войну.

Барриос как главнокомандующий гватемальской армией принял вызов, но одновременно заявил о желании восстановить на базе гондурасско-гватемальского союза центральноамериканскую федерацию времен Морасана.

В мае 1872 года Барриос всего на 32 дня стал временным президентом Гватемалы. За этот короткий срок он провел в стране коренные реформы: была провозглашена свобода прессы, ликвидированы монастыри и национализировано их имущество. В стране открылись первые школы для женщин. В 1873 году Барриос был избран президентом и немедленно национализировал уже все имущество церкви, которое подлежало продаже с торгов. В 1875-м в Гватемале было введено бесплатное светское начальное образование. Особое внимание президент обращал на подготовку национальных ремесленных и технических кадров, без которых было невозможно развитие гватемальской отечественной промышленности.

К концу правления Барриоса в Гватемале было 844 начальных школы, 47 вечерних школ для ремесленников и 17 вечерних школ для рабочих[96 - Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 122.].

В 1881 году Гватемала заняла первое место среди стран Центральной Америки по экспорту кофе.

При Барриосе в стране была создана нормальная полиция (которую даже можно было публично критиковать), появились железнодорожные линии и телеграфное сообщение. В 1879 году была принята конституция – первый основной закон страны с момента получения независимости. Консерваторы правили, опираясь на штыки Карреры, и в конституции особой надобности не испытывали.

В 1877 году посланник США в Гватемале характеризовал Барриоса как диктатора с консервативными наклонностями, который не хочет вмешиваться во внутренние дела соседних стран[97 - FRUS 1877-1878 (см.: http://images.library.wisc.edu/FRUS/EFacs2/1877-78v01/reference/frus.frus 187778v01.i0013.pdf).].

В 1880 году Барриос был избран президентом на шесть лет и приступил к осуществлению своей главной мечты – восстановлению единого центральноамериканского государства.

Сначала гватемальский президент решил урегулировать давний гватемальско-мексиканский пограничный конфликт из-за региона Чьяпас. Во время испанского колониального владычества Чьяпас входил в генерал-капитанство Гватемалу, но после образования центральноамериканской федерации был занят мексиканскими войсками. Однако все правительства Гватемалы всегда считали Чьяпас частью национальной территории. Стремясь заручиться поддержкой или, по крайней мере, нейтралитетом Мексики в ходе предстоящей тяжелой борьбы за объединение Центральной Америки, Барриос в 1882 году признал Чьяпас мексиканской территорией.

Еще в феврале 1872 года Барриос поддержал инициативу Гондураса по созыву в Сальвадоре (что символично, в городе под названием Ла-Уньон, то есть «союз» по-испански) конференции всех центральноамериканских государств для обсуждения вопросов общего экономического развития региона. 17 февраля был подписан договор, предусматривавший строительство межокеанского канала, организации единой телеграфной линии и шоссейной дороги. Однако реального смысла договор не имел, так как к нему не присоединилось консервативное правительство Никарагуа.

Конференция кончилась тем, что гватемальские и сальвадорские войска вторглись в Гондурас и отстранили президента этой страны Медину от власти.

Но Барриос не сдавался и в 1875 году направил всем главам государств Центральной Америки приглашение приехать на конференцию, посвященную объединению всех стран региона. Начать он предлагал с единого механизма внешней политики и обороны региона. Конференция состоялась в 1876 году, но прибывшие на нее делегаты не имели никаких полномочий для решения поставленных на встрече вопросов.

В январе 1882 года Барриос направил во все страны Центральной Америки эмиссаров с целью прозондировать отношение правительства к идее создания единого государства. Но этот проект опять встретил сопротивление Никарагуа и Коста-Рики.

Никарагуанцы считали, что строительство межокеанского канала через территорию Никарагуа озолотит страну, и не хотели делиться будущими баснословными доходами с другими государствами. Так как будущий канал должен был проходить по пограничной с Коста-Рикой реке Сан-Хуан, обе страны еще в 1858 году заключили соглашение о координации усилий в деле строительства канала. Таким образом, Коста-Рика также надеялась на будущие прибыли и не хотела поступаться своей независимостью.

Против объединения центральноамериканских государств был настроен мексиканский диктатор Порфирио Диас, который считал Мексику естественным гегемоном своих южных соседей. Но в регионе был гегемон и посильнее. США тоже не нравилась активность Барриоса, так как американцы считали и Мексику, и Центральную Америку зоной своего исключительного влияния. Со слабыми государствами дело Вашингтону было иметь гораздо проще. Авантюра Уокера показала, что совместными силами центральноамериканские страны вполне способны дать отпор даже военной интервенции США.

Барриос понял, что только одними конференциями своей цели он не добьется. В 1883 году он опубликовал ставшее знаменитым письмо к «Моим друзьям по либеральной партии центральноамериканских республик». Фактически он призывал либералов региона начать борьбу за объединение Центральной Америки, на пути которого стояли консерваторы. Сам Барриос в письме торжественно отказывался от поста президента будущего единого государства, чтобы не быть заподозренным в честолюбивых амбициях[98 - Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 130.].

Мексиканский диктатор Диас (в указанный период он формально не был президентом, но пост главы государства занимал его ставленник), сторонник консервативных убеждений, хотя и считавший себя либералом, и противник любых революций был изрядно встревожен письмом Барриоса. Мексиканские посланники в Центральной Америке получили указание побудить все страны региона дать отпор инициативе Барриоса. Тем более что тот был готов (как и Морасан) добиваться воссоединения Центральной Америки силой.

В ноябре 1882 года мексиканский посланник Васкес доносил в МИД, что консервативное правительство Никарагуа настроено резко против объединения и ведет переговоры с Коста-Рикой о совместном отражении агрессии Гватемалы и ее потенциальных союзников.