Восставшие из пепла

– Да, да, да, – кричал во весь голос профессор, да так, что стены метрополитена раскачивались, а сверху сыпался песок и щебень. Выплеснув эмоции, он шепнул в гулкой тишине, – Драконы ко мне. Громко чеканя шаг, кто-то приближался к главнокомандующему. Из воздуха проступал облик полковника Этны.

– Мой генерал, эскадрилья духов вулканов по Вашему приказанию собралась и ждет Ваших распоряжений.

– Прекрасно, полковник. Я хочу их видеть.

Этна величественно поднял руку. Мгновенно всё вокруг приобрело кроваво-красный оттенок. Огромное помещение оказалось заполнено непонятными существами. На Шальникова со всех сторон были направлены клыки, шипы, кожистые наросты. Из раскалённых пастей попыхивало пламя. Сотни пылающих глаз пожирали крохотного человека. От этого зрелища профессора передернуло, по спине побежали капли холодного пота. Эта минутная слабость не ускользнула от пристального взгляда Этны. Его презрительная ухмылка явно выдавала давнюю неприязнь к человеческой расе.

– Друзья мои, начал, наконец, Шальников. – Только что большим коллективом во главе со мной был разработан план боевых действий против армии Халькотронов. Вашей доблести в этом плане отведена чрезвычайно большая роль. Вкратце я вас с ним ознакомлю.

Постепенно, стиснув зубы, драконы приобретали человеческие черты, превращаясь в посредственно слушающую студенческую братию. В огромном зале в ночи гулко звучал голос профессора. Необычайнейшая была та лекция. Скопище почти людей тесно обступило лектора. Кто-то внимательно вглядывался в голографические картинки, проплывающие над головой, кто-то тихонько перешёптывался с соседями, а кто-то откровенно дремал, привалив голову на чью-то чешуйчатую спину, измотавшись за день. Шальников рассказывал, но мысли его были где-то очень далеко. Как же давно он не читал лекций! Сколько утекло воды с тех пор. Да, да, еще до войны, когда совсем молодым доцентом он впервые вошёл в аудиторию и на первых своих студентов смотрел со страхом не меньшим, чем сейчас на это стадо плохо управляемых монстров.

– Итак, я заканчиваю. Ваша главная задача – энергетическая поддержка инверсии пролептонного пояса планеты. Как я уже говорил, пролептоны – элементарные носители информации во вселенной. Переведя их полностью на нижний зеемановский или верхний уровень, это безразлично, мы создадим прочный информационный щит, и не одна директива врага не пройдёт извне. Это состояние с высокой энергией, и все электростанции планеты не смогут его удержать, не говоря уже об аппаратурном оформлении. Сейчас каждый из вас уже получил данные о том, в какой точке пространства нужно находиться, и каких параметров магнитные поля надо генерировать.

Собрание зашумело и заискрило. – Но, мой генерал, мы превратимся в живые мишени.

– Это предусмотрено, на время, пока вы держите оборону, вас будет прикрывать огнём орбитальная лазерная гелеостанция.

– Послушайте, Вы, – взревел Этна, – мы сами кого угодно можем поддерживать огнём, или Вы сомневаетесь? – Этна громко хрипел, из ноздрей его летели искры. – Но на кой дьявол мы будем держать этот дурацкий щит, когда гораздо проще атаковать негодяев, тем более, что удерживать его мы сможем не более часа. И, вообще, собратья, это измена, он хочет подставить нас под удар и сдать планету Халькотронам.

Возбуждённая толпа кипела, громко возмущалась и была готова к бунту. – Да кто он такой? Урод, человек! А мы этих людишек насквозь видим. Мелочные продажны твари, и этот не лучше остальных. Взять его!

К Шальникову потянулись когтистые лапы. – Всё, это конец, – подумал он, – сейчас от меня полетят клочья. – Прямо на него в центр толпы продирался огромный седой дракон. Даже в сравнении с самыми крупными он казался гигантом. На его груди сверкал орден, а к потрёпанной форме пришиты были сержантские нашивки. Некоторые почтительно расступались перед ним, многие глядели с нескрываемой злобой и страхом. Было видно, что он очень раздражён. Длинные седые патлы без конца прилипали к лицу и дополнительно выводили его из себя.

– Полковник Этна, Вы забываетесь. Хочу напомнить, что Вы непочтительно отзываетесь о старшем по званию. Более того, о Верховном Главнокомандующем и Верховном духе планеты. Если Вы немедленно не извинитесь в соответствии с Уставом сил обороны планеты, я должен буду Вас арестовать.

– О чём Вы говорите, Везувий. Этот человек – предатель и заслуживает смерти!

– Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю. Все, все посмотрите на этого дебила. Он и такие как он довели нашу планету до такого позора. – Везувий грозно жестикулировал, наступая то на толпу, то на полковника.

– Вы все погрязли в интригах, сплетнях, а ведь мы живём на одной планете и поэтому обязаны договориться, работать все вместе, как одна команда. И не важно, кто ты, человек или дракон, копаешься ты в глине или летаешь в атмосфере. В единстве наша сила, как сила пальцев в кулаке. – При этом сержант показал кулак ближайшему щуплому дракону, от чего тот шлёпнулся в обморок. – А что касается плана, то мы – солдаты, и не нам обсуждать планы и приказы начальства, пусть даже это начальство – человек, но он поставлен командовать Землёй, а планета знает лучше нас, что делать. Вспомните, как когда-то мы уже изгнали врага. А кто был главнокомандующим? Гоблин, к вашему сведению. При слове "гоблин" кого-то потянуло проблеваться. До Шальникова, наконец, дошло, что его уже не порвут на куски. Это несколько его приободрило, и для поддержания торжественности момента он тоже решил высказаться.

– Спасибо, полковник Везувий.

– Сержант, мой генерал, сержант Везувий.

– Нет, отныне полковник, более того, командир эскадрильи духов вулканов. Веди вперёд наше войско, храбрый герой, в тебе я вижу задатки истинного лидера.

– Слушаюсь, мой генерал.

Вдруг низкорослый Этна кошкой взвился и вцепился в горло Везувия.

–Ах ты змея, пригрел я тебя, а ты вот как ответил на мою заботу, продажный, почти как человек.

Неизвестно на что рассчитывал бывший полковник, но этот выпад окончательно подорвал его авторитет. Полузадушенный Везувий хрипел, – Хозяин помоги. – Толпа стояла с каменными лицами. Шальников, наконец, понял, что от него требуется. Лёгким движением Верховный дух оторвал Этну и с размаха шлёпнул о землю. Тот, кто ещё недавно щеголял военной выправкой и командовал последним боеспособным подразделением планеты извивался на полу как недодавленный червяк.

– Я, Верховный дух, властью данной мне планетой, приговариваю духа вулкана Этну к смерти. – Шальников вынул меч из ножен и, размахнувшись, отсёк голову бунтовщика. Обезглавленное тело тут же вспыхнуло и растеклось красной лавовой жижей.

– Мой генерал, нам пора, – обратился Везувий.

– Удачи тебе, полковник.

Взревели столбы пламени. Драконы, размахивая перепончатыми крыльями и довершая разрушения могучими ударами чешуйчатых хвостов, один за другим взмывали вверх, окутываясь клубами синего дыма. В клубах дыма они исчезали в толще каменного свода. Вскоре Шальников остался один посреди разрушенной станции метро. Он посмотрел на часы. Было без десяти пять, второе мая.

– Нехорошо как-то, скоро пойдут поезда, а здесь такой разгром! – подумал Шальников. Он поднял ладонь и сжал её в кулак. Станция сразу же приобрела первоначальный, даже лучший вид. К станции приближался заспанный уборщик, волоча за собой на изодранной бечёвке полотёр. Полупав глазами на сверкающий чистотой зал, он решил плюнуть на уборку и развалился на полу, блаженно затянувшись козьей ножкой.

– Так, с энергообеспечением разобрались. Теперь надо отслоить систему управления Халькотронов от моей планетной системы. Раздробить на отдельные элементы и потом безболезненно для себя стереть, никак не повредив свою систему. Что мне для этого надо? – Шальников поднял с пола листок бумаги, прочёл и спрятал во внутренний карман френча. До самого своего конца он так и не переборол своей неприязни к вычурности и торжественной многозначительности церемониалов и образов, которые так лелеял его предшественник Гольденборг. Вот и теперь, не устраивая большого шума, он извлёк лучевой ключ, тот самый кусок хрусталя, который так поразил воображение Абрикосова. Только лишь небольшая искра плазмы обозначила момент его получения. Деловито насвистывая, он выплавлял оптоволоконный шнур. Расплавленный кусок кремнёвки умелые руки быстро плющили, извивали и превращали в качественное изделие. Несколько последних штрихов и магический кристалл соединён с компьютером. Теперь следовало раскодировать ключ для включения системы удалённого управления форматом.

Профессор вставил в псевдокристаллическую массу лучевого ключа менее крупный кристалл. Началась расшифровка. Чтобы не тратить времени зря. Шальников развернул комплект связи и вызвал личный номер академика Абрикосова. На экране появилось отёкшее лицо Абрикосова, глаза его были красными от хронического недосыпа. Первое, что увидела автоматическая система идентификации личности – это сидящего внутри Абрикосова Халькотрона. Пришелец скалил зубы и корчил пошлые рожи, полагая, что невидим для всех. Шальников стремительно набрал необходимую директиву, и через 40 секунд матрица врага была отслоена от человека и стёрта. Теперь можно было говорить спокойно.

– Здравствуйте, учитель, – в голосе Шальникова чувствовался приторный елей.

– Здоровья и тебе, Кирилл Алексеевич, у меня неплохие новости. Только что на станции закончили лучеметание с орбитальной базы Луна-9. Опыт полностью подтвердил расчёты на твоей машине, потери лучевой энергии в накопительных тороидах ничтожны. Буквально завтра можно начинать монтировать единую лучевую систему энергообеспечения. Сынок, ты что не весел? Дело, между прочим, пахнет Нобелем, ни много, ни мало.

– Учитель, это всё хорошо, но…

– Никаких но, такие события бывают не каждый день. Через три часа встречаемся в Москве в Астории. Мне доложили, что ты уже в первопрестольной. Надобно обсудить насчёт искусственных биогенных имплантантов. Интереснейшую ты подкинул теорию белковой несовместимости, как причины отторжения.

– Извините, Иван Николаевич, что перебиваю, но выполните, если не трудно, несколько моих просьб на Арарате.

Шальников знал, что если не остановить академика, то разговор затянется надолго, памятуя о том, как они, бывало, засиживались до утра, горячо споря и мирно беседуя о заоблачных теориях, переходя к сиюминутным техническим проблемам и заканчивая обсуждением рецептуры булочек, которые Абрикосов пёк неподражаемо и обеспечивал ими чуть ли не весь персонал.

– Что, хочешь старика запрячь в работу, а сам погулять на славу?

– Я скоро присоединюсь к вам.

– Узнаю, узнаю, моя школа, работать до седьмого пота. Но что за спешка?

– Это не сетевой разговор. Сейчас мне надо знать, закончена ли глобальная система управления форматом, у кого второй ключ от системы, возможно ли перевести в 64-битный формат, скажем 20-25 человек.

– Хорошо, – Абрикосов развернулся к вычислительной машине и извлёк требуемую информацию. Итак, для создания системы необходимо ещё 12 спутников класса "Восток", второй ключ хранится у хозяина, а перевести в 64 формат можем прямо сейчас, но…

– Только не это!

– Да, методика не отработана на лабораторных животных, а использовать людей в экспериментах очень опасно для их жизни.

– Хорошо, учитель, объявите о том, что нужны добровольцы и всё объясните, тогда ваша совесть будет чиста: они сами этого захотели.

– И всё же я против.

Шальников понял, что придётся надавить, причём обычный мат и рукоприкладство здесь не помогут. Он внимательно посмотрел на межбровье академика и отчётливо произнёс, – Учитель, Вы сделаете всё, о чём я Вас прошу сразу же после нашего разговора. – Далее беседа пошла как-то не по-человечески, а сухо по машинному.

– Слушаюсь, – ответил Абрикосов.

– Сколько у нас в наличии спутников?

– На балансе три спутника класса "Восток".

– Подготовьте их к запуску по программе А.