Семейная хроника. Том 2

Хранительница семьи Осиных во многих, многих поколениях.

Эпилог

В Кевде, против Петеньки Стенякина внизу у речки, за одну ночь было перерезано волками всё колхозное стадо овец! Мы, дети, бегали смотреть эту трагедию на следующее утро. У овчарни была разрыта соломенная крыша и эта банда тешилась над бедными овцами, пока не загрызли всех до одной. Все стены изнутри были облиты кровью, а в каком состоянии оставлены мёртвые овцы – жутко воспроизвести словами! Оказалось, несколько штук были утащены с собой через дыру в крыше. Это было видно по крови вокруг дыры. Как всё это им удалось?

Я боюсь задавать сейчас себе вопрос? Что было бы, если бы не было второго топора, и кольцо хищников сомкнулось в лесу?

Всё просто. Это их дом и они в нём хозяева.

А, если бы сомкнулось кольцо вторых хищников в деревне?

Тогда в тюремные лагеря добавилась бы ещё бесплатная рабочая сила. Что касается нас, то мы в любом случае должны были увеличить население детских домов на пять человек.

Рим

Известно, что все дороги ведут в Рим. В Кевде все дороги ведут в Чулпан. Знаменитость этого посёлка в том, что он с незапамятных времён занимался самогоноварением.

Самая короткая дорога считается от Васёныча и Гаранина сада до Бражняцкого выгона и далее по лесозащитной полосе до вершины пруда у Кирпичного завода, потом через «Котёл» в Чулпан. «Котлом» место называется потому, что овраг имеет с трёх сторон достаточно высокие склоны. Лесозащитная полоса служила хорошим ориентиром в зимнее время. Клоки соломы и сена на сучьях деревьев как на расчёсках служили при метелях вёшками.

Теперь «Чулпана» нет, и всё осиротело. Жители Чулпанского кладбища умерли второй раз по глупости районных руководителей, которые из-за удобства раздачи нарядов укрупняли населенные пункты. Сорвать людей с обжитого места было решением крайне неразумным. «Чулпан» был нужен всем. В случае свадьбы или непредвиденных похорон за первой помощью обращались в «Чулпан». Это была единственная возможность решить алкогольный вопрос. Конечно, по крупному счёту кто-то может возразить – алкоголь прерогатива государства! Бери в магазине за 2 руб. 87 коп. Всё хорошо! Только вот на что? На трудодни? Расчёт по ним был, как правило, в конце года, после уборочной, когда подобьётся баланс по всей хозяйственной деятельности колхоза. Путь денег до рук людей их заработавших был долгим и тернистым. И я хорошо помню, какая была головная боль у матерей – отправлять детей в школу!

А если кто-то умирает? Покойник не может ждать до конца года! Выручает в этом случае Чулпан. Себестоимость и продажная цена самогона устраивала обе стороны и была до 1961 года – 10 рублей. С 1961 года – 1 рубль. И это было постоянным до конца жизни «Чулпана», несмотря на разорительные набеги «Чембарской» милиции. Набеги устраивались под флагом борьбы с алкоголизмом, а на самом деле для обогащения местной власти. Это всегда были слёзы для одних и радость для других.

Значительно трудней милицейским «разведчикам» было в татарских поселениях.

Очень показательна в этом случае история, которая произошла с отцом в Решетино. Дело было зимой. Он поехал на мельницу в «Титово» молоть белую муку из пшеницы «стеклянки». Пока шла очередь, пока молол – выехал обратно часа в четыре. По дороге легкая позёмка разыгралась в хорошую метель. Лошадь сбилась с дороги и по брюхо в снегу совсем выбилась из сил. Надежда остаться в живых умирала с каждой минутой. Вдруг лошадь стала короткими перебежками по глубокому снегу выбираться на огонёк. Отец, поняв смертельно опасную ситуацию, доверился ей и отпустил поводья. Если бы это были волки, она бы захрапела и встала на дыбы. Но она продолжала рваться к огоньку. В итоге выбралась к селению. Отец постучал в крайний дом и спросил:

– Куда я попал?

Ему ответили:

– В «Решетино».

Это оказалось в семи километрах от «Титово» и в восемнадцати километрах от Кевды. Ехать дальше в такую пургу – это верная смерть.

– А где у вас живёт вот такой-то?

– Нету его. Уже 3 года как похоронили. А тебе на кой его?

– Заблудился я. Надо бы переночевать. Мы были с ним вместе на фронте. Потом вместе попали в госпиталь. Знакомый мой.

– А-а. Ну, тогда иди через четыре дома живёт.

Постучал в окно. Хозяин весь красный, как помидор, сидит у самовара пьёт чай с семьёй.

– Здорова, Микалав. Заходи – чай пить будем, ужинать будем. Как в гости так поздно попал?

Отец рассказал:

– Ездил в «Титово» и на обратной дороге заблудился. Спасибо лошади – спасла, иначе бы замёрз где-нибудь. Вывела на «Решетино». К тебе попал случайно. Сосед сказал, что ты уже 3 года как помер.

– Э, у нас такие порядки. Неизвестному человеку как скажешь?

Переночевал. На следующее утро метель стихла, и он уехал домой.

Война. Госпиталь. Вот он, крайний слева, спаситель отца в метель. Отец – крайний справа.

Вероятно, вот почему такие покупатели как из «Решетино» нравились жителям «Чулпана», хотя и жили далеко от их посёлка.

Сколько я помню, коммерцией занимались в «Чулпане» всегда женщины. Зимой одевались в шубу – дублёнку, на голове как у Солохи платок завязан на лбу узелком. В повозке были резиновые грелки с продукцией и узелок с куском хлеба и куском свинины. Это была очень рискованная коммерция. Кусок свинины мог легко превратиться в простую картошку – еду бедняков. Часто у продавца и покупателя было общее: у обоих не было денег. Были только трудодни. Поэтому, как и чем ты живёшь, никого не волновало. В эти времена ты уже был потенциальный виновник всех существующих законов. Поехал в лес за дровами, чтобы зимой истопить печь для тепла и что-то приготовить поесть – тюрьма! Если ты решил в магазин сходить что-то купить, а для этого надо как-то заработать денег – тюрьма! А у 90 % народа возможность заработать какую-то копейку была единственной для всех – это самогон. А, это – тюрьма! У власти были развязаны руки для полного произвола, чем она и пользовалась, начиная с милиции. В фильмах «Тени исчезают в полдень», «Председатель» и ряде других это хорошо показано. Не обошло это стороной и Белинский район. Люди были как стадо затравленное собаками, вместо которых была милиция. Это зло звучит с моей стороны, но это было так. Хорошо, что мать была «рукастой» и могла подрабатывать для семьи какую-то копейку шитьём! Скольким людям в Кевде она сшила всякого! Это была и мужская и женская и детская одежда. Она шила даже фуфайки! Кроме шитья, составлявшего 90 % главной подработки, к ней обращались с вопросами реставрации «образов», т. е. икон. Мать с огромной осторожностью делала то, о чём её просили люди. Она шла им навстречу, рискуя многим. Тогда это часто стоило жизни. Реставрация икон была под запретом как пропаганда религии, и в любой момент могло всё закончиться тюрьмой для матери! Не трудно догадаться какая перспектива ожидала нас детей в этом случае!

Уместно вспомнить историю с пожаром на улице «Сибирь» в Кевде. Одноклассник брата Володи – Дёмин Василий был очевидцем этого страшного события изнутри. Как и чем закончилось это трагическое событие описано в рассказе «Пожар».

Нам ощущение последствий пожара хорошо знакомо! Пережили это дважды.

Поэтому исчезновение «Чулпана» вызывает боль подобную последствиям пожара. Попытаемся ответить на вопрос: а нужен ли он вообще? Ответить можно очень легко и просто. Достаточно представить «Чулпан» живым или мёртвым.

Рассмотрим оба эти варианта:

1. «Чулпан» живой.

Люди выращивали хлеб и для себя и для государства.

Они выращивали мясо и для себя и для государства.

Они выращивали сахар для государства и себя.

Они помогали людям в свадьбах и похоронах.

2. «Чулпана» нет в живых.

Ничего этого нет.

Значит, ликвидация Чулпана является, если не чистой воды вредительством то, что это такое? Кто в этом виноват и как он ответил за эту глупость? Это же убийство своего государства и превращение его в рынок сбыта для других государств! Лучшие плодородные земли России зарастают бурьяном, а мы покупаем хлеб за границей!

Горестно осознавать, во что превратился «Титовский» элеватор! Во что превратились поля, которые заполняли элеватор зерном?!

Милое Титово
Всё в тебе не ново.
Известный элеватор
В разрухе стал новатор.
Стоит пустой и мрачный
Как сын в семье внебрачный.
Везде под синим небом
Земля дышала хлебом. Поля мои родные,
Колосья золотые, Куда же вы пропали
В чьи руки вы попали…