Гендальев

Она оскорбляла его последними словами, но всё это было уже не важно.

Она не знает кто это! Она не знает Армена Закромяна! Слава тебе, господи, спаситель наш!

– Сонечка, прости, Сонечка, я просто тебя так люблю! – лепетал он, и слёзы радости текли из глаз.

– Даун! – подвела итог Соня и повесила трубку.

В кабинет вошла Милана.

Он торопливо вытер лицо.

– О, привет!

– Привет, – Милана удивлённо приподняла бровь. – А что это ты так рано сегодня?

– Нуу, я же обещал, что не буду опаздывать!

Пройдя боком, так, чтобы она не увидела его покрасневших глаз, он включил чайник.

– Кофе?

– Да, пожалуй, – ответила Милана, усаживаясь за свой стол. – И всё же, что-то у тебя произошло. Ну да ладно, дело твоё.

***

После обеда он поехал в суд.

Такая страшная поначалу, эта часть работы стала для него теперь обыденной и почти привычной. Его участие в заседаниях ограничивалось одним и тем же арбитражным судом, по одним и тем же типовым делам и почти всегда у одних и тех же судей.

Мелкие задолженности ответчиков, которые и на заседания то практически никогда не являлись. От него требовалось только менять данные в исковых заявлениях, сдавать документы и присутствовать в скучном однообразии судебного процесса.

Арбитражный суд располагался в невзрачном двухэтажном здании, половину которого, вместе с судом, делил пенсионный фонд. Здесь рассматривались споры между организациями и для области, в которой жил Гендальев, такого маленького помещения было вполне достаточно. Люди не особо доверяли правосудию и решались судиться в самую последнюю очередь. А что есть организация, как не собрание этих самых людей?

Он вошёл внутрь здания и показал паспорт судебному приставу, караулившему вход.

– Проходи, – сказал тот. Он его уже знал и в документ даже не посмотрел.

Внутри пахло канцелярией и смесью запахов пота и парфюмерии. То и дело по тускло освещённому коридору, сновали туда-сюда молодые люди и девушки, держа обеими руками толстые папки. Он поднялся по лестнице на второй этаж и остановился перед дверью с табличкой «Судья А.И. Товарова».

Прислонившись к стене, он достал из кармана мобильник и написал смс Соне. Удостоверившись, что сообщение доставлено, он включил незамысловатую игру и упулился в маленький экран.

Дверь кабинета судьи Товаровой открылась, и симпатичная секретарь провозгласила:

– По иску «И рыба и мясо» есть?

– Да! – он торопливо убрал мобильник в карман.

– Давайте паспорт и доверенность, – сказала секретарь.

Гендальев дал, девушка исчезла за дверью.

Через минуту она вернулась:

– Проходите.

Он быстро вошёл в кабинет. То, что Гендальев привык к судам и воспринимал походы сюда как обыденность, было не совсем точным. Пожалуй, он просто свыкся с неприятным. Судей Виктор продолжал бояться как огня. Эта разновидность юристов была, что называется, на верхних ступенях правоведческой иерархии. К этой должности люди стремились годами и, сев однажды в мягкое кресло, предпочитали оставаться в нём как можно дольше.

Конечно, у них тоже были свои сложности, иерархия внутри иерархии. Тайные знания и негласные правила поведения, но этого, таким как Гендальев, знать было не положено. Он видел перед собой небожителей, величественных тёть и дядь, в руках которых была сосредоточена ВЛАСТЬ.

– Здравствуйте, – подобострастно произнёс он.

В громадном кресле у окна, за массивным столом, сидела женщина средних лет, с коротко стриженными, русыми волосами и листала папку с надписью «Дело». Не удостоив Гендальева взглядом, она указала быстрым жестом на стулья, стоящие возле стены.

– Проходите, присаживайтесь.

Он послушно прошёл и присел.

Женщина продолжала листать папку.

– Так, акты выполненных работ на месте, вижу. Хорошо. Что там ответчик, Лена, уведомление вернулось? – спросила она секретаря.

– Да, вернулось, – с готовностью ответила Лена.

– Когда получили извещение о судебном заседании?

– На прошлой неделе.

Судья продолжала быстро листать дело.

Просмотрев, таким образом, всю папку она, наконец, подняла глаза на Виктора и сказала:

– Ладно, откладывать не будем, решение сможете получить через неделю. Не смею вас больше задерживать.

Гендальев быстро встал.

– Спасибо большое. До свиданья.

– Подождите, – сказала секретарь. – Паспорт, доверенность.

– Ах да, спасибо, – он схватил документы и вышел из кабинета.

Чего он так боялся? Что решение вынесут не в пользу конторы, в которой он работал? Что его вдруг что-то спросит эта невзрачная, похожая на лягушку, судья Товарова, а он не сможет ответить? Он не знал точно, чего боялся, это было чем-то вроде страха перед змеями, или пауками, которые вроде как могли быть в зарослях высокой травы. И ты идёшь такой по тропинке, задевая ногами колючки, и вздрагиваешь от каждого шороха, не понимая при этом толком, что конкретно могут тебе сделать эти несчастные создания, даже если они и есть в зарослях.

Он спускался по лестнице на первый этаж, когда неожиданно зазвонил телефон. Достав трубку из кармана, Гендальев сильно удивился. Звонил начальник отдела Полуоткатов, что было очень необычно, так как сношался он как правило, всегда с Миланой, а уж она, в свою очередь, перепоручала что-то из мелких задач Гендальеву.

– Да, здравствуйте, Семён Вадимович! – он постарался вложить в интонацию как можно больше уважения.

– Привет, привет, – заговорил быстрый голос, – Витя, ты где находишься сейчас?