Друзья Пушкина в любви и поэзии

А ведь каждого из нас посещают такие мысли, все мы думаем о бренности земного. И хочется сказать:

Да, всё уходит постепенно,
Всё исчезает не спеша,
И лишь нетленна в мире тленном
Высоких помыслов душа…

Ведь эти мысли волновали во все времена, волнуют и ныне. Когда стихотворение, содержащее эти строки, было положено на музыку учительницей из Мытищ Ольгой Молодовой и исполнено ею вместе с сестрой, тоже учительницей, я обратил внимание на особое отношение к исполнению этой песни на творческих вечерах.

Ну а на рубеже восемнадцатого – девятнадцатого веков мистические начала в творчестве особенно были в моде.

Несчастная любовь

Жуковский подрастал, мужал, а вокруг него кипели любовные драмы и трагедии в судьбах его сестёр. Сёстры были значительно старше него, а потому не всё в их жизни было понятно, да и не всё известно. Другое дело племянницы. С ними сложились самые добрые, чуткие отношения.

Если племянницы – дочери старшей сестры – были почти что его сверстницами, то дочери Варвары Афанасьевны, его крёстной матери, моложе. Перед ними – Марией и Сашенькой – он уже выступал как учитель…

Именно своей племяннице Сашеньке Протасовой поэт посвятил балладу «Светлана», написанную в 1808 году. Сашеньку некоторые литературоведы даже причисляли к возлюбленным Василия Андреевича. Но это не так. Жуковский был влюблён в старшую сестру Александры – Марию. Да и посвящение обозначено: «А.А. Воейковой». То есть урождённой Протасовой, вышедшей замуж за Александра Фёдоровича Воейкова (1778–1839), поначалу друга Жуковского, поэта, переводчика и литературного критика, а в последующем, не без содействия Василия Андреевича, ставшего издателем и даже членом Российской академии (1819). Воейков предал Жуковского. Но об этом – в своё время.

Если «Людмила» была переводом, то «Светлана» написана практически как оригинал. Правда, и в этой балладе сюжет отчасти позаимствован в поэме «Ленора» немецкого поэта Готфрида Бюргера. Но в отличие от трагизма поэмы «Людмила», в «Светлане» хороший конец:

На дороге снежный прах;
Мчат, как будто на крылах,
Санки кони рьяны;
Ближе; вот уж у ворот
Статный гость к крыльцу идёт…
Кто?.. Жених Светланы.
Что же твой, Светлана, сон,
Прорицатель муки?
Друг с тобой; всё тот же он
В опыте разлуки;
Та ж любовь в его очах,
Те ж приятны взоры;
То ж на сладостных устах
Милы разговоры.
Отворяйся ж, божий храм;
Вы летите к небесам,
Верные обеты;
Соберитесь, стар и млад;
Сдвинув звонки чаши, в лад
Пойте: многи леты!

Александра Андреевна (Сашенька) Протасова (1795–1829), племянница и крестница Василия Андреевича, считалась музой поэтов Н.М. Языкова и И.И. Козлова. В некоторых стихотворениях проскальзывают строки, которые несколько сбивают с толку. Вот стихотворение И.И. Козлова:

К другу В<асилию> А<ндреевичу> Ж<уковскому> по возвращении его из путешествия…

Светлана добрая твоя
Мою судьбу переменила,
Как ангел божий низлетя,
Обитель горя посетила —
И безутешного меня
Отрадой первой подарила.
Случалось ли когда, что вдруг,
Невольной угнетён тоскою,
Я слезы лил, – тогда, мой друг,
Светлана плакала со мною;

Датировано стихотворение 1822 годом.

Слышите намёк в словах «Светлана добрая твоя»? Но ведь сказано Светлана! Ничего удивительного. В литературных кругах Александру Воейкову, урождённую Протасову, называли Светланой. Оттого ли, что это имя нравилось ей больше, и потому Жуковский назвал балладу, ей посвящённую, «Светлана»? А может, как раз наоборот – так стали называть после поэмы. Речь в балладе не о несчастной любви. Жуковский создал поэтическое произведение, наполненное надеждами, радостью, отойдя от настроя мрачной «Леноры». Он посвятил её племяннице, в ту пору ещё не испытавшей горя и унижений, ещё расцветающей чудным цветком. Он любил её, как и всех сестёр, как и всех племянниц, искренней, чистой братской любовью. Этой любовью он любил всех, кроме одной, кроме Машеньки, Марии Андреевны Протасовой, которой отдал своё сердце и руки которой собирался просить у своей сестры.

А предыстория этой любви такова…

Младшая дочь Буниных Екатерина Афанасьевна, которая, как помним по рассказам её внучки Екатерины Елагиной, побывала «в ссылке» сибирской, сопровождая старшую свою сестру, возвратившись в Тульскую губернию, вышла замуж за тульского губернского предводителя дворянства Андрея Ивановича Протасова. В 1805 году, после смерти мужа она перебралась из своей деревни Муратово в Белёв. В.В. Огарков отметил: «Как женщина умная она сознавала, что детям необходимо дать образование. Жуковский, живший в Мишенском и видевший расстроенные дела Екатерины Афанасьевны, взялся помогать ей в деле образования дочерей, к чему его, конечно, склоняло и влечение к симпатичным девочкам. Действительно, по рассказам знавших их современников, это были прекрасные существа…»

Жуковский с энтузиазмом взялся за дело. Он составил свой, своеобразный учебный план занятий, в который включил и занятия по русскому языку, и изучение русской литературы. Конечно, включил и произведения иностранных авторов – Шиллера и Гёте, Шекспира, Расина, Корнеля, Вольтера, Руссо. Познакомил племянниц с произведениями Ювенала и Горация.

Известно, что настоящий педагог, готовясь к занятиям, учится сам. Ведь уже избитое, известное, много раз пройденное повторять неинтересно.

Кроме литературы Жуковский занимался с племянницами философией и даже живописью. Он ведь и сам отлично рисовал. Немало осталось эскизов, набросков и даже небольших полотен, посвящённых живописным краям, в которых проходили детство, отрочество и юность поэта.

Жуковский жил в Мишенской и ежедневно ходил в Белёв к своим ученицам. По дороге было о чём подумать. Занятия занятиями, но дело молодое и сердцу не прикажешь…

В 1807 году он посвятил Маше несколько строк, подписав «М. на новый Год при подарке книги»:

На новый год в воспоминанье
О том, кто всякий час мечтает о тебе!
Кто счастье дней своих, кто радостей исканье
В твоей лишь заключил, бесценный друг, судьбе..

Да, он полюбил свою племянницу Машеньку, хотя понимал, что любовь эта бесперспективна. И он обещал свой сестре Екатерине Афанасьевне держать в тайне свои чувства. Екатерина Афанасьевна верила в порядочность и честность своего сводного брата, любимца всей семьи, всех сестёр, фактически воспитанного сёстрами. Но вера верой, а всё же Екатерина Афанасьевна старалась присутствовать на занятиях своего сводного брата с Машей и Александрой. Она часто вмешивалась, делала замечание, чем мешала Жуковскому вести уроки. Но даже не это возмущало его. Он считал, что Екатерина Афанасьевна слишком строга и часто несправедлива к Маше. Зная, что сестра читает его дневник, чему он и не противился, понимая, что ей хочется точно знать о его планах относительно Маши, Жуковский специально сделал такую запись:

«Тяжело и несносно смотреть на то, что Машенька беспрестанно плачет; и от кого же? От вас, своей матери! Вы её любите, в этом я не сомневаюсь. Но я не понимаю любви вашей, которая мучит и терзает. Обыкновенная брань за безделицу… Но какая ж брань? Самая тяжёлая и чувствительная! Вы хотите отучить её от слёз; сперва отучитесь от брани…»

К сожалению, это не подействовало.

Что же оставалось Жуковскому? Да то, что остаётся в таких случаях поэту. Он писал стихи… Причём он не мог даже поверить бумаге настоящее имя своей любимой.

В 1808 году стало окончательно понятно, что любовь вряд ли может привести к их соединению брачными узами. Крик души слышен в стихотворение, которое поэт назвал: «К Нине. Послание»:

О, Нина, о, Нина, сей пламень любви
Ужели с последним дыханьем угаснет?
Душа, отлетая в незнаемый край,
Ужели во прахе то чувство покинет,
Которым равнялась богам на земле?
Ужели в минуту боренья с кончиной —
Когда уж не буду горящей рукой
В слезах упоенья к трепещущей груди,
Восторженный, руку твою прижимать,