Дорога в Алатырь

– А ну, пора спать, вояки. Совсем отца замучил, – подходит мама.

– Пап, мы завтра будем бороться? – с надеждой вопрошает Ванька.

– А как же, конечно будем, спи давай…

Проезжающая по шоссе машина высветила окна в комнате, свет пополз по потолку, стене, исчез. Урчание удаляющейся машины растворилось в наступившей ночной тиши, которую нарушало лишь поскрипывание родительской кровати да их сдавленный шепот: уж не борются ли они там за шкафом без него, Ваньки?..

День второй. Влюбленный художник

Утро. Мама ушла на работу. Папа заканчивал портрет очередного члена политбюро. Ванька, сидя на скамеечке рядом, тоже мазюкал красками, водя кисточкой по картону, установленному на стуле отцом. Он писал свой автопортрет, иногда поглядывая на себя в зеркало.

Раздался стук в дверь, и в комнату вошел папин коллега по работе, профессор Сверчков. Он мельком глянул на работу отца и остановился возле Ваньки, удивленно рассматривая творение юного художника.

– Талант, несомненный талант, – наконец произнес он, глядя на Ваньку сверху. Ванька засмущался, не прерывая занятия.

Отец с коллегой о чем-то поговорили и засобирались на работу.

– Сынуль, остаешься за старшего, скоро мама придет, пока, – и они исчезли за дверью. Ванька тут же встал и подошел к портретам отца, вглядываясь в них и считая себя заправским художником.

«Как же это папа проглядел, глаза не прописаны как следует, тени не очень глубокие на лицах», – подумалось ему, и он с жаром принялся за работу. Наконец, удовлетворенный и усталый, он полюбовался исправленными произведениями искусства. Они были совершенны.

Ванька вышел в коридор и увидел девочку в школьном платье с фартуком, огромные банты украшали ее косички, в руках – настоящий школьный портфель. Соседи улыбнулись друг другу.

– Ваня, приглашаю тебя к нам в гости, – она взяла его за руку, и Ванька очутился в соседской квартире. Навстречу уже спешила мама девочки.

– Танечка из школы вернулась, здравствуй Ваня. Садитесь обедать…

Таня с Ваней сидели за столом и учили уроки: Таня писала в тетради, выполняя домашнее задание, а Ваня рисовал зайцев, кошек, чертей, потом стал рисовать Таню за уроками.

Таня закончила уроки и заглянула в тетрадь соседа:

– Похоже, и косички с бантами получились. Ты художник, как отец.

– Это ерунда, я и не так могу нарисовать, – зарделся польщенный художник и полез под стол: усевшись, потянул к себе девочку, затем в непонятном волнении стал гладить ее колени. Таня встала из-за стола.

– Ваня, тебе пора домой, – строго сказала она кавалеру. Оскорбленный в своих лучших чувствах Ванька удалился.

Побегав по двору, он привел к себе в гости двух соседских девчонок своего возраста. Уложив их рядком на ковровой дорожке на полу, кавалер лег сверху на одну из них и стал чмокать в губы, подражая взрослым.

Девочке стало щекотно, и она засмеялась.

Тогда кавалер лег на другую, и они стали целоваться. Раздался шум в коридоре и голоса родителей, возвращающихся с работы. Девчонки почему-то испугались и забились на всякий случай под кровать, а Ванька остался стоять столбом посреди комнаты весь взъерошенный.

Вошли родители и подозрительно поглядели на сына. Услышав шум, отец заглянул под кровать и извлек на свет божий двух обольстительниц.

– Вы что под кроватью забыли? В прятки играете?

Смущенные и испуганные девчонки убежали домой, а Ванька признался: – Мы тут в папу с мамой играли. Они мамы, а я папа.

Родители остолбенели от такого признания, не зная, что и ответить.

Вечер. Семейство втроем ужинало за круглым столом. Ванька, наконец, не выдержал и сказал отцу загадочно:

– Папа, ты разве ничего не заметил?

– Нет, а что? – сказал папа, и тут его словно осенило. Он встал, подошел к портретам и замер, восхищенно глядя на них. Мама безмолвствовала. В воздухе повеяло грозой.

– Ну, как? – Ванька торжествовал, его голос прерывался от волнения.

– Неплохо, – ответил папа тоже внезапно охрипшим голосом. Весь побагровев, он снял ремень и подошел к сыну.

– Зачем это? – недоуменно нахмурившись, сын насторожился.

И тут отец снял с сына штаны и выпорол его ремнем. После экзекуции оскорбленный Ванька забился под стол: не оценил отец его искусство.

Отец заглянул под стол, сын отвернулся.

– Понимаешь, сынок, портреты завтра сдавать, а ты все испортил.

– Я же хотел как лучше, – с жаром возразил Ванька.

– Понимаю. Но ты вот все хочешь как лучше, а получается как нельзя хуже. Пора тебе об этом подумать. Теперь придется исправлять, переписывать всю ночь. Чтобы стать настоящим художником, надо много учиться, понял?

Ванька сокрушенно кивнул головой, скрывая слезы.

– Не горюй. Вылезай из-под стола и ложись спать. А завтра подумай над тем, что я сказал. А за порку извини, погорячился.

Мир и справедливость были восстановлены.

День третий. Праздник

Утро. Раз родители дома, значит воскресенье. Мать пекла пироги. Вот она накрыла стол новой нарядной скатертью, поставила вазу с цветами, и комната приобрела праздничный вид.

– Сегодня у нас праздник, да, мама? – допытывался Ванька.

– Праздник у папы на работе, ты ведь хороший мальчик? – начала издалека мама, но Ваньку не проведешь. – Мы уйдем ненадолго, а ты поиграешься дома, хорошо?

– Он уже взрослый, к тому же дал слово, – успокаивал папа маму, и Ванька украдкой вытер выступившие на глазах слезы…

Настал момент прощания: родители стояли у двери, и Ванька восхищенно разглядывал их. На папе новый бостоновый костюм, на ногах коричневые поскрипывающие штиблеты, на голове фетровая шляпа, а мама!

В панбархатном платье, с пышной прической, в замшевых туфельках на шпильках, в руке блестящий ридикюль.

Поцеловав сына ярко-красными губами, она тут же вытерла его щеку платочком, и они исчезли за дверью, оставив сына в глубокой задумчивости.

Что бы сделать такое, чтобы обрадовать родителей, когда они вернутся домой? Ванька оглядел комнату, и она показалась ему недостаточно хорошо убранной: «Ура, придумал! Я наведу идеальный порядок, и они ахнут от восторга, когда увидят, на что способен их сын».

Налив в таз воды, Ванька стянул со стола скатерть и принялся стирать, затем повесил ее сушиться на бельевой веревке на кухне. Не найдя тряпки, взял какую-то занавеску и стал мыть пол. Ну вот, кажется все.