Модель

– Это – когда же мне столько будет?!! – В этом вопросе знак вопроса явно был окружен восклицаниями – словно речь шла не о пятидесяти пяти годах, а о пятидесяти пяти веках.

И я вернул девушку в нынешнее столетие.

В эру, которая называется новой:

– Когда – уверенность в том, что приобрел жизненный опыт, окажется в прошлом, а попытки формировать взгляды на жизнь – все еще в будущем.

– А какое будущее у вас? – В вопросе Златы не было ничего неожиданного, но я подзадумался:

– Не знаю.

– И вас это не расстраивает?

– Нет.

Но меня утешает одна надежда, – сознался я; и девушка уточнила мое представление о сознании:

– Какая?

– Надежда на то, что у моего будущего окажется вполне приличное прошлое…

– … Мы тут как-то встречались с одноклассниками и говорили о том, какими мы будем в зрелом возрасте, – сказала девушка; и я, оценив ее слово «зрелый», деликатно заменившее слово «старость», уточнил:

– И где вы встречались с одноклассниками?

– Как – где? В кафе.

– Так вот, зрелость – это когда одноклассников чаще встречаешь не в кафе, а в поликлинике…

– …Вы так много жили и, наверное, много чего помните? – Девушке явно хотелось сделать мне комплимент, но ее личное человеческое лицемерие, видимо, еще не натренировало ее формы общения:

– У вас наверняка хорошая память.

Я отозвался микстом из кивка и улыбки.

Не говорить же мне ей было, что в моем возрасте если еще помнишь, что у тебя склероз, значит, с твоей памятью все нормально…

– …Скажите, а в вашем возрасте еще есть любовь? – После разговора о моем возрасте ее вопрос о любви был естественным.

Впрочем, вопрос о любви естественен после любого разговора.

И даже – до.

– Да, – ответил я, – Только в вашем возрасте цена любви – восемнадцать прожитых лет, а в нашем – пятьдесят.

Наша любовь ценнее.

– Почему?

– Потому что наша любовь взрослее.

И мы лучше знаем ей цену.

– Какой вы умный, – девушка отступила на пол маленького шага, словно стараясь осмотреть мой ум со стороны:

– Вы таким стали с возрастом?

Куда мне до вас.

На ее слова я просто улыбнулся, и эта улыбка стала ответом:

– Не бывает такого возраста, в который нельзя было бы умнеть, – сказал я правду.

Впрочем, я сказал ей не всю правду.

Я не сказал девушке, что, как бы человек умен ни был, своей возможностью сделать глупость он всегда сможет воспользоваться.

Да и вообще, мы страна, в которой иногда глупо быть умным…

– У вас такой большой личный жизненный опыт, – сказала Злата; и я не понял – к чему?

Но она тут же пояснила свою мысль так, что мне пришлось улыбнуться:

– Наверное, он помогает вам жить.

Улыбнулся я молча потому, что мне не хотелось открывать главную тайну каждого человека такой молодой девчонке – тайну, которую далеко не все люди открыли для себя: «Личный жизненный опыт – самая ненадежная опора в жизни…»

– …А какая у вас машина? – сделала она мне комплимент, после того как вопросы о возрасте, уме, любви опыте показались ей исчерпанными.

Наверное, моя внешность показалась ей такой презентабельной, что я тянул на БМВ.

А может, даже, на мечту идиотов – «Хаммер».

Но все дело в том, что водить машину я так и не научился.

Зато с тех пор как разобрался в том, как это делается другими людьми, стал переходить улицу только по подземным переходам.

– У меня нет машины. – Мой ответ вызвал у нее не разочарование, а удивление.

И она искренне отреагировала на него:

– Разрешите обалдеть.

– И как же можно жить без машины? – спросила Злата, после того как справилась со своим обалдением.

– Очень просто.

Нужно регулярно есть фрукты, а по утрам делать зарядку…