Двенадцать световых лет

Пока руководитель клуба рассказывал, кусочек металла стали поочередно передавать из рук в руки каждому присутствующему. Все прикасались к нему осторожно, с нескрываемым трепетом, как будто передавали священную, не имеющую цены реликвию.

– Это сплав железа, никеля, ванадия и кадмия с измененной молекулярной решеткой. По прочностным и техническим характеристикам он не имеет аналогов в современной металлургии. В институте мне сообщили, что сплав создан в условиях чрезвычайно высоких температуры и давления, с использованием неизвестных науке катализаторов. В результате совокупного воздействия этих факторов прочность металла почти в полтора раза превосходит известные современной науке аналогичные сплавы. Кроме повышенных прочностных характеристик и низкого удельного веса металл обладает поистине фантастической коррозионной стойкостью.

Савельев на секунду умолк, отхлебнув глоток чая из чашки, которую поставила на небольшой столик хлебосольная хозяйка дома. Утонченными расписными чашками был заставлен весь столик. С продолговатого блюда, расположенного в его центре, источали аппетитный запах уложенные в несколько рядов теплые пирожки.

Сергей Алексеевич продолжил:

– Но поразительно еще и то, что возраст этого сплава достаточно велик. Кусочек металла, который вы сейчас держите в руках, вышел из плавильной печи или из чего-то ей подобного около восемнадцати тысяч лет назад.

– Выходит, что это осколок инопланетного корабля, – осторожно высказал свои соображения Евгений Макаров. – Значит, они были на Земле не так уж и давно по планетным меркам.

Савельев отрицательно покачал головой.

– Вряд ли это инопланетный корабль. Если бы осколок нашли неглубоко от поверхности, а не на такой приличной глубине, тогда можно было бы это предположить. Здесь что- то другое. Да, металл был произведен, когда наши предки лишь только обучались делать из камней ножи и наконечники для копий. Производство металла в то время нашей нынешней цивилизацией исключено, но можно предположить, что до нашей на Земле существовали другие высокоразвитые цивилизации.

Сергей Алексеевич вновь отхлебнул из чашки с нежными розочками по бокам.

– Кроме того, есть еще одна закавыка не в пользу внеземного происхождения металла. Дело в том, – продолжил математик, – что в институте мне открыли принципиальную составляющую исследования. Все материалы, из которых состоит данный сплав, с большой, почти стопроцентной долей вероятности, земного происхождения. Я не знаю, на основании каких исследований они пришли к таким выводам, но я им склонен безоговорочно верить. В институте работают мастера своего дела.

Все присутствующие в комнате с нескрываемым интересом смотрели на своего руководителя и были готовы, казалось, бесконечно, с напряженным вниманием выслушивать произносимые им слова.

– Это еще не всё, – увлеченно продолжал Савельев, – дело в том, что кусочек металла действительно являлся осколком, частью таинственного механизма, спрятанного под толщей земных пород. Вы думаете, почему он такой небольшой?

– Наверно потому, что не удалось отколоть больше, – совсем неуверенно предположил Дима Кондрашов.

– Совершенно верно! – Сергей Алексеевич выставил вверх руку с поднятым указательным пальцем в утвердительно-восклицательном жесте. – Шахтеры напрочь сломали несколько фрез у проходческой машины, когда она напоролась на таинственную металлическую глыбу, выступающую из пласта каменного угля.

– А фрезы у них из какого сплава были? – спросил Андрей.

– Точно ответить не могу, но что-то по типу победитовых резцов. Прочность этого сплава примерно равна прочности победита, поэтому кусочек и откололся. Но большего ребята добиться не смогли. Так и оставили эту разработку, пошли в другом направлении.

– Ну и что же мы предпримем? – посмотрев на руководителя, спросил Евгений Макаров.

– Для этого я и собрал вас сегодня, – Савельев встал со своего места и начал медленно расхаживать по гостиной. – Что бы там ни было – инопланетный корабль или что-то иное, чего мы не можем сейчас представить и предположить, решение напрашивается само собой. Нужно ехать в Новопечорск и своими руками прикоснуться к тайне. Другого решения этого вопроса я не вижу.

Все без исключения члены клуба поддержали руководителя.

– Нечасто выпадает такая удача – найти НЛО, и не просто заметить в небе, а ощупать на земле, вернее, под землей, – выпалил Юра Хрусталев.

Женя Макаров с едва заметными нотками озабоченности спросил у Савельева:

– Сергей Алексеевич, а вы узнавали о степени безопасности экспедиции? Какой там радиационный фон? Опасные газы присутствуют?

– Да, я спрашивал ребят об этом, – математик достал блокнот со своими записями, – радиационный фон в пределах нормы. Насчет газов – присутствует метан в небольших количествах, но в шахтах существуют системы безопасности, так что нам особенно беспокоиться не следует. В шахтах применяется принудительная система вентиляции, хотя взрывы порой случаются. Но от этого и в Москве никто из нас не застрахован, террористов развелось в последнее время предостаточно. На Сицилии сейчас спокойней, чем в Кузьминках.

Разговор прервала Инга Михайловна:

– Что же вы не едите мои пирожки? Они быстро остынут, – улыбаясь, пригласила она всех к столу. – Давайте немножко перекусим. На сытый желудок соображается куда лучше.

Столик придвинули к дивану. Все гости разместились вокруг и начали с восхищением уничтожать приготовленное хозяйкой угощение.

Обстановка в гостиной царила торжественная и одновременно непринужденная. Юра Хрусталев, неутомимый весельчак и балагур, чтобы немного разрядить серьезность происходящего, сел на своего любимого конька:

– А знаете последний анекдот про новых русских? – Юра поставил свою чашку на стол и сделал ладонями успокоительно-обещающий жест, как бы притронувшись ими перед собой о невидимую стену. – Слушайте: едет новый русский с очередной презентации, естественно немного «загрузившись». Вдруг не вписывается в поворот и врезается в дорожный каток, трамбующий свежеуложенный асфальт. Катку, естественно, ничего, а шестисотый «Мерседес» – всмятку. Вызвали соответствующие органы. Подъезжает гаишник. Осмотрел место происшествия, подошел к водителю катка, похлопал его по плечу и дружески так говорит: «Ну, ничего, дружище, с кем не бывает! Теперь расскажи, как обгонял, как подрезал?!»

Все рассмеялись, чуть не пролив из чашек горячий чай, который подливала им из большого чайника Инга Михайловна.

Под веселые истории Юры Хрусталева угощение хозяйки казалось еще вкусней. Количество пирожков на объемистом блюде уменьшалось с катастрофической скоростью.

Но постепенно разговор вновь возвратился к главной и единственной теме дня.

– Сергей Алексеевич, а почему у осколка одна сторона матовая и черного цвета? – спросила молчавшая до сих пор из-за плохо скрываемого стеснения Таня Морозова.

– Да, мы тоже хотели вас об этом спросить, – наперебой пробасили закадычные друзья Игорь и Дима, отхлебывая из чашек душистый напиток.

– Резонный вопрос, – Савельев вновь взял кусочек металла в руку и повернул его темной стороной к свету. – Как вы думаете, что должно произойти с металлом за такое почтительное время?

– Он должен окислиться, – неуверенно проговорила окончательно освоившаяся в коллективе Елена.

– Теоретически верно. Всё зависит от качества металла, – руководитель клуба приподнял осколок над головой. – У этого сплава качество великолепное, просто фантастическое качество! Он не окислился; произошло взаимопроникновение молекул металла и молекул каменного угля в пограничной зоне соприкосновения этих двух материалов. Толщина слоя всего несколько микрон, но этого оказалось достаточно, чтобы образовалась каменноугольная матовая пленка. В остальном объеме сплав сохранился превосходно. За время, которое он находится на современном свежем воздухе, окисление металла практически не происходит. Это замерили приборами в лаборатории Института стали и сплавов.

Савельев немного перевел дыхание.

– Вообще, что бы мы делали без ребят из этого института. Все исследования они провели буквально за три вечера, во внеурочное время.

– Так что мы будем решать? – перевел разговор в практическое русло Женя Макаров. – Когда начнем снаряжение экспедиции?

– Прежде всего, нужно сориентироваться, кто сможет поехать. Исходя из этого, будем думать, какое время целесообразней выбрать. Хотелось бы такое дело не затягивать, – Сергей Алексеевич окинул взглядом всех присутствующих. – Лично я свободен до начала учебного года, до первого сентября.

Савельев взял свой блокнот и стал поочередно опрашивать членов клуба на предмет их участия в предстоящей экспедиции.

Почти без раздумий согласился ехать завсегдатай клуба и правая рука Сергея Алексеевича Евгений Владимирович Макаров. Посовещавшись между собой несколько секунд, утвердительно кивнули Дмитрий Кондрашов и Игорь Лебедевский.

– А я, вернее всего, поехать не смогу, – огорченно вздохнул Юра Хрусталев, – хотя, откровенно говоря, очень хочется. Но с работы меня не отпустят, сто процентов. В «Склифе» сейчас настоящая запарка, и так врачей не хватает. Зарплаты у нас, сами знаете какие, половина поразбежалась кто куда. А какие были специалисты! Теперь в Лужниках турецкими тряпками торгуют.

– О чем они там наверху только думают? – удрученно вздохнула Инга Михайловна, заваривая очередную порцию чая в фарфоровом цветастом чайнике.

– Скорее, не о чем, а о ком, – поддержал хозяйку Женя Макаров. – О себе они думают в первую очередь, и в последнюю очередь – тоже о себе!

Савельев немного раздосадованно сказал:

– Жаль, что с нами в экспедиции не будет врача. Это, пожалуй, самый незаменимый человек в экстремальных ситуациях. А ситуации такие у нас частенько случаются.

– У меня еще одна уважительная причина, – улыбнулся Юра, – я вам всё не решался сказать. Меня жена не отпустит, она на шестом месяце. Ждем второго пацана.

Все заулыбались, стали поздравлять Юру, хлопать по плечам, говорить разные приятные ему слова.

– Врач в экспедиции будет! – с волнением в голосе проговорила молчавшая всё это время Наташа Кольцова. – Пусть я не совсем врач, а всего лишь медсестра, но первую помощь оказать смогу.