Голубыми дорогами мира

– Иваныч, лапу у якоря отрезали…

– Что ты мелишь? Как отрезали? Да и кому это нужно было.

– Понимаете, решил я подшутить над практикантом. Он у меня отпрашивался, а я дал ему пилку по металлу и сказал, что вот как отпилишь лапу у якоря, так свободен. А он, гад, сварщиков заводских привел, те и отрезали газом лапу.

– Это пароход или сумасшедший дом? – вскочив, взревел капитан. – И схватился тоже за голову, как боцман на кнехте. – Да вы что? Нам же всем головы поснимают, а тебе, Михалыч, в первую очередь.

Все замолчали, думая, как же выбраться из положения.

– Зовите деда сюда.

Дедом на судах зовут старшего механика. Старпом позвонил на мостик.

– Пригласите стармеха к капитану.

Из судовых динамиков раздалось:

– Старшему механику просьба зайти в каюту капитана.

Минут через десять пришел старший механик.

– Рассказывайте, олухи царя морского. – приказал капитан.

Рассказали. Стармех схватился за живот и чуть не упал на палубу от смеха. Остальные с негодованием смотрели на него. Кому горе, а кому смех!

– Яковлевич, хорош смеяться! Можно приварить лапу снова к якорю? – спросил капитан.

– Приварить то можно, но работать она не будет. Там же огромная нагрузка, она отломится потом. Она же литая, каленная. Это нужно подумать, что можно сделать.

– Яковлевич, подумай! Нам же голов не сносить, – сказал капитан. – Кстати, а что с мальчишкой, где он?

– Стоял у трапа, я его вгорячах пугнул, – сказал боцман.

– Иди и отправь его домой.

– Сейчас.

Сашка понуро стоял на причале у трапа.

– Иди домой, все на сегодня. – крикнул ему боцман. – Завтра к восьми приходи.

– Хорошо. Спасибо, до свидания.

И Сашка, поднявшись на борт и переодевшись, убежал прямо на вокзал, где его ждали друзья, еще было не поздно.

В каюте у капитана продолжался поиск выхода из положения. Стармех, поразмыслив, предложил попробовать такой вариант. Он пойдет в литейный цех и узнает, смогут ли литейщики приварить лапу к якорю. Если смогут, то потом нужно будет поговорить с технологами, как место соединения закалить до нужной кондиции. На этом и порешили. Капитан достал бутылку и разлил старпому, стармеху и себе. Выпили.

– Аж сердце закололо. – сказал капитан.

– Ничего, Иваныч, разберемся. – Слово «разберемся» было любимым у стармеха.

Стармех пошел в литейный цех. Нашел начальника цеха, рассказал, что нужно приварить лапу якоря. У того глаза на лоб полезли.

– А что может случиться с якорем? Бывает, что судно давно отслужило свой срок, а якоря служат другому судну.

Стармех рассказал. Начальник цеха долго смеялся. Затем позвал технологов. Те сказали, что нужно глянуть. Пошли смотреть якорь. На месте решили, что лапу приварить и закалить можно. На этом и порешили. Через час многотонный якорь и лапа были погружены на грузовик и отвезены в литейный цех.

На судне всегда есть и запасной якорь. Якоря суда теряют часто. Их много лежит на дне морей, бухт, заливов. Можно было подсоединить к цепи и запасной якорь. Но как объяснить исчезновение основного якоря? Во время ремонта? На заводе? На рейде не стояли, якоря не бросали. А в завод становились с четким описаниям перечня судового имущества, в котором все якоря числились на месте.

На другой день Сашка явился на судно к восьми. Боцман покосился, но ничего не сказал. Сашка пошел в свой ящик. А после обеда уже почти на всех судах в портах, на судоремонтных заводах, у причалов и пирсов всевозможных мореходных компаний знали о происшествии. Дошло и до иностранных судов, разгружавшихся в порту. Потеха была великая. Кое кто даже не верил, посчитав происшедшее за очередную байку пьяного матроса. Члены экипажа с «Синей звезды» стыдливо улыбались, когда их распрашивали о случае. Сашка же стал героем.

В кабинете капитана раздался телефонный звонок берегового телефона. Капитан подошел к телефону и поднял трубку.

– Слушаю.

– Здравствуй, Ростислав Иванович, Кравченко звонит.

Кравченко был начальником рефрижераторной судовой компании.

– Да, Семен Константинович, есть ко мне вопросы?

– Ты когда планируешь быть в управлении?

– Сегодня, часика через полтора.

– Ты зайди, пожалуйста, ко мне.

– Хорошо, зайду.

Капитан положил трубку. Он уже догадывался, что Кравченко звонил по поводу якорной лапы.

Придя в управление и сделав свои дела, он пошел в кабинет начальника. Секретарша в приемной попросила подождать. Доложила и пригласила капитана в кабинет к начальнику.

– Здравствуй еще раз, Иваныч!

Они пожали друг другу руки. Начальник жестом пригласил садиться.

– Что у тебя там с якорем?

– И ты уже знаешь? Ну и народ, по всему городу разнесли.

– Так это правда?

– Правда, Семен Константинович, правда! Пошутил себе на голову боцман. Спишу к черту. А жаль, хороший боцман, давно с ним работаю.

Кравченко вдруг начал тихо смеяться, потом громче, потом захохотал. Смеялся от души и долго. У капитана отлегло с души. Если человек смеется, то все должно обойтись. Начальник, насмеявшись вволю, вытер платочком глаза.

– Значит так, мальца этого, практиканта, не трогать. Объявить ему благодарность за находчивость при выполнении служебного задания. Боцмана не списывай, вкати ему строгий выговор по судну. А я тебе вкачу обычный выговор… Понял? Старпому тоже вкати выговор по судну, его хозяйство.