Смутные времена. Книга 8

Смутные времена. Книга 8
Николай Захаров

Анна Ермолаева

Как это не прискорбно осознавать, но вся История России – Смутные времена. Из тьмы веков и до дня нынешнего. Все совпадения имен персонажей с реально жившими и живущими людьми, совершенно случайны. Содержит нецензурную брань.

Глава 1

… А еще через пару километров за Дунайским проспектом, "Вольво" обошло джип и, подставив свой фаркоп, заставило Петра Павловича снизить скорость до сорока километров. "Вольво" не позволяло себя обойти и Петр Павлович, шепотом матерясь, повернул голову к сыну.

– Врезать ему с маху, чтобы убрался или колеса может из "Перуна" пробить?

– Колеса. Зачем машину увечить?– Михаил, сидящий рядом с ним, опустил стекло и прицелился в дергающийся впереди автомобиль, но выстрелить не успел, так как справа его опередили, причем сразу с трех точек по джипу выстрелили из переносных компактных гранатометов. Три выстрела, выдали в черноту ночи, три снопа пламени почти одновременно и три попадания – практически в упор, подбросили джип, одновременно переворачивая и разрывая на куски…

Последняя мысль, мелькнувшая в голове Михаила, прежде чем он, разрываемый тысячей оттенков болей выпал из реальности, с ее крутыми и непредсказуемыми поворотами, была совершенно запоздалой, хоть и совершенно бесспорной.– " Попали, как пацаны сопливые, блин". Он даже, кажется, успел выкрикнуть последнее слово, уже захлебываясь этим криком, но три яркие вспышки, чередующиеся одна за другой, в доли секунд, трижды исполосовали его тело миллионом мельчайших осколков, гася сознание и вышвыривая кровавым облаком в чернильную ночь. Ночь без конца и края, растеклась над всей Землей, выползла в космос и окутала Вселенную. Она гасила Галактики, ползла чернильным пятном, заполняя бесконечную пустоту, и Михаил растекался вместе с ней, ощущая себя неразрывным целым с этой субстанцией, которую он назвал поспешно "ночью", и которая на самом деле была чем-то совсем другим. Чем-то окончательным, как та сила, что должна в конце времен "свернуть небо как свиток" вместе со звездами, Луной и Солнцем. Декорации, отслужившее свое время, Творец, убирал с легкостью театрального декоратора и Михаил, забыв о том, что только что был болезненно убит, затаив дыхание, наблюдал, как это происходит. Гасли звезды, как огни большого города, засыпающего и на их месте появлялось чернильное пятно, фиолетово-багряное. На миг высветив очередной "прибранный уголок", будто демонстрируя кому-то качество выполненной работы, а затем мигнув вполне обыденно, затухало. Михаил вертел головой и всюду наблюдал ту же картину. Будто звезды ждали его взгляда, чтобы тут же погаснуть, тихо и навсегда,– "Они гаснут, потому что я на них смотрю",– подумал он и, ему стало жаль эту бриллиантовую россыпь, воспетую тысячами поэтов всех времен и народов,– "Не смотри!"– приказал он сам себе и зажмурился. Зажмурился изо всех сил, стиснув зубы и кулаки. И ночь пропала, стало просто темно и в этой темноте, он увидел лицо. Очень неясно вначале просматривавшееся, оно приближалось и став обычного размера, стало узнаваемо. Это была физиономия Ванюши, конопатая, курносая, родная.

– Привет, корефан. Чего прижмурился?– расплылась физиономия в улыбке и подмигнула синим глазом.

– Это что?– спросил Михаил в ответ и голос его прозвучал глухо как в подземелье.– Где мы?

– В пирамиде, которую вы "мазаришарифкой" окрестили,– ответил Ванюша, перестав улыбаться и вздыхая.

– Почему темно и звезды гаснут?

– Побочный эффект. Бывает и хуже, когда организм на молекулы рассыпается, а потом опять в одно целое его собирать приходится,– опять, вполне будничным голосом, объяснил Ванюша.– Открывай глаза уже,-

Михаил послушно приподнял веки и зажмурился от света, хлынувшего ему на сетчатку, будто вышел из подземелья резко в солнечный полдень. "Лазарет",– узнал он помещение и рядом с ложем, на котором оказался лежащим, увидел присевшего на манипуляторы "прапора" Кондратия, посверкивающего сетчатыми видеосенсорами. И только потом увидел, уже наяву, Ванюшу, расположившегося у него на груди. Устроился Иван вполне комфортно, развалясь, как на лужайке. Руки за голову забросил и закинул ногу на ногу.

– А с остальными что?– спросил Михаил, вспомнив своих спутников.– Они где?

– Здесь,– лаконично ответил Ванюша, выпрямляясь и усаживаясь.– Костлявый, ты Миха, и дергаешься как параноик, вся задница уже наверняка в синяках от этих твоих конвульсий.

– Ну, ты и наглец,– буркнул Михаил.– Расселся и еще недоволен. Кондратий, убери этого недомерка с меня и в ведро мусорное отнеси, чтобы не выпендривался,– распорядился он, повернув голову к "прапору". Тот дернулся было, вытягивая передние манипуляторы в сторону Ванюши, но тут же их прибрал и проворчал в ответ, голосом Силиверстовича.

– Как жа, дасть он себя в ведро-то сунуть. Пади клешни мигом пообрыват. Нет уж, Хозяин, ты чего другое прикажи. Кофейку сварганить может?

– Давай,– согласился с предложением Кондратия Михаил, почувствовав вдруг и голод, и жажду.– По-турецки и пару бутербродов сочини,– Кондратий браво махнул "клешней" перед видеосенсорами и зашелестел манипуляторами в сторону выхода, ворча:

– А то я не помню, что турецкий, что пару бутербродов, вот обязательно надо напомнить, будто я "Троян" тупо организованный,– Михаил улыбнулся, провожая его взглядом и повернув лицо к молчащему Ивану, спросил:

– Может, расскажешь, Вань, как я тут оказался? и вообще хотелось бы все с самого начала услышать.

– Э, брат, в двух словах не получится,– Ванюша нахмурил белесые бровки и, подперев кулачком подбородок, задумался. Очевидно, выстраивая сюжет предстоящего повествования.

– Давай в трех, чего тянешь кота за хвост?– нетерпеливо подогнал его Михаил.– Начни с джипа. Что за козлы по нему из гранатометов шандарахнули? Неужто длинные ручонки швейцарских гномов?

– Не-е-е-е-т. Не гномов. Из другой системы стрелки. Расшевелили вы братцы российский муравейник. Это надо же… один день всего как в реальность эту сунулись и все концы на себя натянули. Мудрено ли что тут же команда поступила "Устранить", как самых активных и одиозных.

– Чья команда, Вань? Что за манера изъясняться недомолвками?

– Известно чья – власть предержащих. Ты думаешь, они все так и отдадут без сопротивления? Со стадионом у них прокол случился – низы что-то накосячили, но на верхних эшелонах все в порядке. Собрались, посовещались и выработали стратегически верную линию.– "Всех активных к ногтю". Список, кстати, совсем коротеньким оказался. Патриарх незаконно провозглашенный с его командой, да вы все скопом.

– Все? Женщины тоже?– Михаил дернулся, и Ванюша чуть не упал, вовремя успев схватиться за складки его одежды.

– Тпру, лежи смирно,– рявкнул он, ткнув пяткой Михаила довольно чувствительно.– Нет, женщин в расчет не приняли. Не посчитали потенциально опасными.

– А мужчин, значит, всех ликвидировали?

– Все уже здесь,– кивнул Иван.– Силиверстовича с Федором Леонидовичем завалили снайперы.

– А ты как оказался тут?– Михаил кивнул благодарно Кондратию, подкатившему к его ложу столик с кофе и бутербродами.

– Случайно. Мимо пробегал. Глядь, а наших мочат.

– Хохмишь? Ну и ладно. Не хочешь говорить, не надо. А почему в "альтернативку" вышвырнуло всех?

– А куда еще? В лучший Мир вам пока рано видать,– вздохнул Ванюша, будто сожалея об этом.– И потом, здесь вам работы выше головы. Заварили кашу, а расхлебывать ее за вас кто будет? Пушкин Александр Сергеевич?

– Ничего не "кашу". Тут все под контролем. Расхлебаем и будет все в лучшем виде,– буркнул недовольно Михаил, прихлебывая мелкими глотками горячий кофе.

– Нашему бы теляти, да волка съесть. Не кажи гоп, пока не перескочишь,– выдал в ответ Иван.

– Ладно, поживем, увидим. А ТАМ как же без нас? И Патриарх этот незаконный, его тоже зачистили уже?

– Там без вас все пойдет, как Создатель начертал. Не оставит без попечения чай. А Патриарх? Ему тоже пока рано уходить в чертоги вышние. У него свой крестный путь. Жив пока и все ближние его тоже. Господь милостив,– Ванюша широко обмахнулся крестом православным, удивив Михаила несказанно этим, но от комментариев и вопросов он удержался, поняв, что не время и не место.

– А нас, значит, сюда вышвырнули, как котят нашкодивших?– Спросил он все же с обиженными нотками в голосе.

– Почему как? Коты и есть,– пожал плечами Ванюша.– А главное, активные такие. Везде норовите это самое… Поспеть.

– А мы что же должны были сидеть, сложа руки и безучастно наблюдать за происходящим вокруг?– Михаил уже откровенно злился и голос его зазвучал уже не с нотками обиды, а раздражения.

– А вот это вам самим решать, конечно же. Вольному воля, только вон оно как обернулось… Хорошо, что я рядом оказался,– не стал с ним спорить Иван.

– Ты мне лапшу на уши не вешай, Вань. "Рядом, случайно мимо пробегал". Колись, как узнал, что нас мочить собрались?

– Ну, присматривал за вами краем глаза,– Ванюша смущенно опустил глаза. Извини. Вообще-то у меня нет такой привычки – подсматривать, но уж очень вас резко из "князи в грязи" опустили, вот я и решил присматривать слегка. Ну, и "голос" мне был. "Присмотри".

– Чей?– не понял Михаил.

– Я спросить постеснялся, Миха, но сказано было очень убедительно,– Ванюша расплылся в шутовской улыбке.

– Ладно, понял. Значит, ты теперь вроде нашего Ангела Хранителя?

– Вот уж это нет,– замахал руками Иван.– Ангелами вы и без меня с рождения, да крещения, обеспечены. А я так – на подхвате… От случая к случаю. В общем – в резерве. Так что не стесняйся теперь, если что… Зови.

– В резерве? А основные Ангелы где? Вот скажи мне без лукавства, Вань, почему мы их не видим, не слышим, вроде бы и нет их? И вообще чем они заняты с утра до ночи?

– О, брат, вопросец ты мне подкинул такой, что вот так с маху не ответить. Долго и даже нудно получится,– Ванюша сморщился виновато.