Отморозки, часть 1

– Нормальный бизнес этот экстрим, Пашунь. Читала я в сети про фирмы такие. На Западе процветают. У нас о такой первый раз слышу. Почему нет? Тем более, что оплату достойную предлагают. Ну, а если почувствуешь, что нечистое что-то, то уйдешь и все. Кий твой от тебя никуда не денется и Савелий всегда тебя с радостью обратно примет, если что. А квартирку бы нам с тобой метров на двести свою получить… Ох!!!– Настена пригорюнилась, подперев кулачком подбородок за столиком кафе и Пашке стало ее жутко жалко и стыдно одновременно перед ней, что вот такой он "голь перекатная", но на всякий случай возразил все же:

– Зачем нам такая огромная?

– Огромная?– вытаращила на него глазищи Настена и Пашка понял, что для таких глаз не такая уж и огромная.

– Боюсь я, Насть, что подставить могут. Повесят гадость какую-нибудь и пойдешь потом паровозом. Мутный все же бизнес какой-то.

– Не подписывай ничего, кроме ведомости платежной,– нашла компромиссное решение дама сердца и, прильнув к плечу Пашкиному, промурлыкала.– Ты же у меня вумны-ы-ы-й.

– Вумный,– вздохнул Пашка.– Ты бы рожу этого Толяна видела. Крысиная.

– А что тебе его рожа? Его рожа – его проблема, Паш. Не парься. Я бы на твоем месте попробовала. Не предлагают что-то ничего такого.

– Ты учись, давай. Один курс всего остался и диплом. Не предлагают ей, видишь ли. Пусть только кто нибудь попробует предложить такое, ноги выдерну,– нахмурился Пашка.

– Кому ноги? Мне?– всполошилась притворно Настена.

– Всем остальным. Твои нельзя, я их вместе с тобой люблю,– буркнул Пашка.

Мнение подруги оказалось весомее родительских и Пашка, позвонив Коняеву после разговора с ней, договорился на сегодня и подъехал по указанному адресу. Правда, гостарбайтеры своим перфом подняли раньше времени, но нет худа без добра. Проспал бы еще. А Пашка опаздывать не любил. В общем, подъехал вовремя и удивился, когда оказался во вполне приличном офисе.

– Что таращишься? Думал, мы в сарае сидим?– протянул ему руку Конь, вырядившийся в костюм с галстуком и вполне походящий на мелкого чиновника.– Все по-взрослому у нас, брат. "Экстрим-досуг" – фирма солидная. На века создаем. Пошли в мой кабинет.

– У тебя свой кабинет есть?– Пашка совсем растерялся, не веря своим ушам.

– Есть и у тебя будет, если шугаться перестанешь. А ты думал я тут на ящике из-под стеклотары, на коленке контракты составляю? Эх, Паша, я тут технический директор. Я все организовываю. Без меня тут сразу коллапс настанет. Звиздец всему, если попросту. И мне зам нужен. Помощник. Зашиваюсь один. Ноги к вечеру гудят. Бросай ты ко всем чертям моего папахена и вали ко мне. Я ведь подожду, подожду и найду кого-нибудь другого. Просятся тут. Тогда уж извини, только менеджером низовым, с окладом, конечно, поболее, чем у тебя сейчас раза в три, но в замах-то ты поболее имел бы. Не жуй сопли, Кикс.

– А чего это пусто как-то у вас?– огляделся по сторонам Пашка, проходя по коридору вслед за Конем в его кабинет.

– Все в движении, Кикс. Вон, дежурная телка сидит, на телефоне контактном и принимает предварительные заявы. А все остальные работают в поле, как говорится. Ну и я здесь. Толян опять же у себя. Вот его нора,– ткнул в дверь, мелькнувшую мимо, Конь.

Кабинет у Мишки-Коня оказался крохотным, размером с чулан, но с окном и стол канцелярский с двумя креслами в него влезли.

– Садись. Тесновато, правда, но мне тут сидеть почти и не приходится. Чай, кофе?– Конь включил электрочайник и, улыбнувшись довольно, развалился в кресле вращающемся.– Ортопедическое, десять штук стоит,– не удержался и похвастался он. Затем спохватился и принялся выставлять на стол кружки.– Чифирнем и побазарим заодно,– объявил он программу неформальной встречи.– Окей?

– Да я дома позавтракал полчаса назад,– замялся Пашка.

– Тогда, так посиди. А я чифирну,– Конь высыпал в кружку полпачки чая и залив ее кипятком из чайника, вытащил из стола мини кипятильник и, сунув его в кружку, принялся колдовать, размешивая получившуюся смесь им же. Доведя смесь до кипения, он выдернул кипятильник, потом опять включил и так раз пять, пока половина содержимого из кружки не растеклась по столу.

– Все, харе. В самый раз,– Конь швырнул кипятильник обратно в ящик стола и, смахнув выплеснувшуюся заварку ладонью на пол, вытер руки об оконные шторы, удобного серого цвета, слегка прикрывающие оконный проем. Даже свежие мокрые пятна на них были почти не видны. Высохшие, предыдущие наверняка, тем более.

– Ынц-ынц и готово,– Конь, примял ложкой заварку и с блаженным выражением, сделал первый глоток.– Кайф, кто не понимает. Ну, так че ты решил?

– Пока ничего,– пожал плечами Пашка.– Хотелось бы узнать, какие, ну там, обязанности у меня будут, ну там, как с оплатой подробнее и рабочий день как?

– Перестраховщик, ты Кикс. На готовенькое хочешь заползти место теплое. Понятно все с тобой. А самому такое место слабо согреть? У нас сдельно-аккордная оплата. Я же тебе уже базарил в клубе. Берешь коммерса-буржуя и пасешь его весь его экстрим-отпуск. Получаешь в конце свои проценты. Как мой зам будешь иметь тридцать процентов. Треть считай. Десять штук вполне можешь окучивать в месяц. Это если выезжать далеко не надо в командировки. Будет у тебя в подчинении человек пять отморозков на все способных, с ними и будешь пасти клиента. Гарантами ему будете, чтобы экстрим-отдых без летальных последствий прошел. Работа, конечно, нервная, рисковая, беспокойная, но зато бабло сыпется само на карман. А главное, что опекать нужно клиента ненавязчиво, чтобы он вас не усек. Усекаешь?

– Нет,– честно признался Пашка.

– Ну, ты, тормоз. Ненавязчиво – значит незаметно. Чтобы кайф фраеру буржуйскому не обломать. Он должен почувствовать стопроцентное погружение в экстремальную среду обитания. Маячок, правда, мы на него навешиваем и камеры слежения суем там, сям по ходу. Но за ним следуем скрытно. Есть у нас уже три такие транспортные единицы. Пикапчики такие. В них и дежурить придется. Ничего. Зато бабки быстро на квартиру соберешь. И потом, мы ведь только начали, поэтому руководство само бегает, а потом расширимся и будешь только контрольные функции исполнять. А проценты те же. Просекаешь?

– Ну, почти,– кивнул неуверенно Пашка.

– Тогда так давай. Поработай недельки две с одним клиентом и потом решишь, годится тебе такая работа или нет. От папахена моего можешь на это время не увольняться. Возьми отпуск у него за свой счет на это время. Если не понравится у нас, вернешься к нему. Понравится, остаешься. Годится так?

– Давай, попробую,– согласился Пашка. Конь явно шел ему навстречу, как приятелю и подвохов никаких пока он в его словах и поступках не видел.

– Завтра и начинай. Утром подгребешь, с бригадой познакомишься и вперед. Пока как стажер будешь. У них свой бугор. Он тебя в курс в основном и введет.

Две недели стажерские для Кикса пролетели так бысто, что он и опомниться не успел, как по окончанию их уже подписал постоянный контракт в кабинете у Толяна. Помещение у него было посолиднее, чем у Коня и обставлено с претензией на элегантность, так что впечатление на Пашку сумело произвести благоприятное. Да и сам "крысеныш" в этом интерьере и рубашке белой с галстуком, выглядел как-то убедительно и можно сказать солидно.

– Как тебе наш бизнес?– спросил он Пашку, сунув ему свою влажную, вялую ладонь, которую тот пожал с внутренним отвращением, подумав,– "Помыть срочно и с мылом".

– Вполне. Только я не понял, за что эти придурки деньги такие платят. Этот-то, которого мы выпасали, мог и сам к бомжам сунуться и бесплатно хоть год у них жить. Еще и морду ему там пару раз начистили. А он по штукарю, я слышал, в сутки отстегнул.

– Платит, потому что мы его ангелы-хранители. Гарантия, что мордобой белыми тапками не закончится. И не по штукарю, а по два. У богатых свои причуды, Кикс. Им поплакать в кайф. Ты рожу вспомни этого клиента в начале отпуска и в конце.

– Да, уж,– улыбнулся понимающе Пашка.– Сонная была, когда в первый день я его увидел. А когда прощался, то дергался и по сторонам озирался.

– Во-о-от. За это и заплатил. За адреналин. Только ты-то в самом простом экстриме участие принял, а у нас есть и покруче сценарии. За них клиент и по пять косарей зеленых слюнявит в кассу.

– Ну да!– не поверил Пашка.– Это куда же вы их суете?

– Поработаешь, сам увидишь. Мы не повторяемся. Творческий подход к каждому клиенту практикуем. Учитываем его психологический этот…– Толян поскреб лоб.-… Чего мы там учитываем, Михаил Савельевич?

– Психотип учитываем, Анатолий Дмитриевич,– подсказал Конь, присутствующий в кабинете.

– Ага… этот психотип. Ну, темперамент там и прочие параметры гороскопные. У нас для этого свой психический мазила привлечен. Проходят клиенты предварительное собеседование у него перед отпуском. А он рекомендацию потом нам пишет. Что этому кренделю можно, а чего нет. Ну и учитываем пожелания заказчиков, в рамках Закона, заметь. У нас и адвокатишка локтями елозит с самого первого дня. Шустрый такой. УК.РФ. наизусть цитирует. Сам проверил. Наум Рафаэльевич. Тебе с ним общаться частенько придется. Слушай, что будет базарить и ни шага в сторону.

– Солидно подошли,– вынужден был согласиться Пашка.

– А ты думал. И заметь, всего два месяца работаем. А что через пару лет будет? Да мы тут миллионами будем жонглировать, чтоб мне тюремной баландой захлебнуться. Подписывай и гордись, что вливаешься в нашу корпорацию. Подфартило тебе, Кикс. Джекпот этот… Бинго выдернул у судьбы косорылой,– Толян сунул под нос сидящему Пашке пару листов печатного текста.– Распишись там, где галками помечено и ты в шоколаде.

Пашка принялся читать контракт под ироническими взглядами двух пар глаз и, не выявив подвохов в условиях, подписал.

– С бригадой будешь работать с той же, только бугра мы на другую тему перекинем. Теперь ты у них начальник. Давай, кореш, дерзай и неси в клюве бабло в закрома,– напутствовал его Толян – Анатолий Дмитриевич.– Ни пуха тебе, ни хера.

И начал рубить Пашка бабки, только треск пошел. Так ему казалось, когда он расписывался в очередной платежной ведомости. Работа, конечно, беспокойная до предела и выезжать несколько раз в другие регионы страны приходилось, так что с Настеной они виделись теперь редко. А когда после первого месяца разлуки она увидела его, так буквально запричитала:

– Ой, Пашенька, похудел, осунулся, круги под глазами. Ты что не спишь совсем и не кушаешь?

– Ненормированный рабочий день. И спать урывками иногда приходится и перекусывать как попало. Работа такая, Насть. Зато уже пять тысяч отложил на квартиру. Пару лет можно и потерпеть. Привыкну. Парни вон – напарники мои, говорят, что первый месяц тоже худели и бледнели, а потом привычка появляется и организм все восполняет,– успокоил любимую и прямо из-за ресторанного столика, где с ней ужинал, умотал в очередную командировку в славный город Севастополь. Это Украина, кто не знает. В Крыму. То есть за рубежом теперь.

В заграничном украинском городе-герое Севастополе его ждал очередной экстрим, расписанный в сценарии для очередного "денежного мешка".

Став иностранцами украинцы еще не успели окончательно утратить за прошедшие годы сермяжный менталитет и если бы с экранов телевизоров не "размовляли" на "ридной мове" дикторы, то Пашка и разницы бы не понял. Те же проблемы и матершина проскакивает насквозь русская, от которой, кстати, самостийники открестились, повесив ее родимыми пятнами исключительно на край осиново-березовый. Забыв напрочь, что Киев – мать городов русских. Или отец? В общем – ближайший родственник. Ну, а если папа с мамой не матершинники, то дети-то откуда все эти словеса заковыристые узнали? А главное загибают через слово нормальное по нескольку кряду, этажи из них громоздят. Загадка этнопсихологическая, впору поручить какому-нибудь профессору Похлебкину исследование провести, чтобы прояснить этот вопрос окончательно. Как с водкой. Правда, с водкой поляки бучу подняли и чуть народ русский не лишили сомнительного права, гордиться изобретением этого напитка. Так ведь сумел же вышеназванный профессор доказать, что ляхи не правы. Покопался в пыли архивной и заткнул рот соискателям. Нашел документы, убойно доказывающие, что Польши и в помине не было на картах географических, а русские уже водку из самоваров ведерных после бани ковшами хлестали, так и, называя – ВОДКА, а не горилка там какая-нибудь или, не дай Бог, виски. Вот так же и с матершиной нужно изыскания провести. А вдруг эти слова брендовые и не в России появились, и даже не на Московской или Владимирской Руси свое начало берут, а как раз из Руси Киевской вылупились и до наших дней благополучно доколдыбали.

Ну, самостийники с их трезубцем, все больше в западных областях "незалижной" кучкуются и возможно, что общаются между собой исключительно цензурно, а вот в славном городе-герое Севастополе народ уже на вокзале железнодорожном, встретил Пашку с бригадой, родным, хоть и не замысловатым увы, матерком.