Пятый постулат. Сборник фантастических рассказов – 4

Капитан уверенно сказал:

– Не решаемых проблем не существует…

Добровольцев десантироваться на поверхность Немезиды набралось много. И каждый настаивал на том, что он достойнейший. Решение принимал капитан. После некоторых раздумий, он отрядил в экспедицию на Немезиду бортового психолога. В его выборе был свой резон. Если там, на поверхности планеты, вдруг, обнаружится гуманоид, что совершенно невероятно, то кому, как не бортовому психологу вступать с ним в контакт. В помощники психологу определили универсального робота. На него ложилась вся черновая работа по сбору различных данных, имеющих научную ценность. Но главной функцией робота была защита человека и оказание ему всяческой помощи.

Посадочный модуль приземлился на берегу океана, рядом с невысокой скалой. Робот тотчас приступил к своей работе, а человек не мог оторвать свой взгляд от завораживающих видов прекрасного, но смертельно опасного, чужого мира. Чувство опасности обостряло глубину ощущений человека. Он с трудом осознавал, что стоит на поверхности чужой планеты и обогревается лучами чужого солнца.

Всходило оранжевое солнце. Скала, рядом с которой стоял человек, затонировала свою зубчатую вершину в цвета червонного золота. Рубленые края её окрасились в пронзительно призрачные цвета, от тёмно-фиолетового цвета в тени, до ярко-оранжевого цвета на свету. Мистической красотой своей она стала похожа на звездолёт из далёких миров. Такие же рваные, как зубы дракона, формы уходили вглубь суши, и тонули в лиловой утренней дымке…

А у ног человека плескался океан. Его волны накатывались на мелкий, синеватый песок, лениво и невесомо. Космонавта поразила их хрустальная чистота и летучесть.

Чужой мир безмолствовал. Слышался лишь тихий, мерный шум, накатывающихся на берег, волн плавикового океана.

– Неужели планета мертва, – разочарованно пробормотал человек, – неужели здесь всё так стерильно и несовместимо с жизнью, что не смогут выжить даже простейшие? Если это так, то очень плохо. Такая вокруг красота, а любоваться ею некому!

Печально вздохнул.

– Как жаль…

Между тем робот, находящийся рядом с космонавтом, спокойно делал своё дело по сбору информации о странной планете. А, главное, он оберегал человека. Но неприятности, похоже, не предвиделись ни со стороны суши, ни со стороны океана, ни со стороны высокого, прозрачного неба. Небо было чистым и прозрачным, а суша и океан были пустынны.

И бортовому психологу, невольно, вспомнилась метафизическая живопись итальянского художника Джорджо де Кирико. Изображённые на его картинах, городские пейзажи тоже были пустынны и безжизненны. Красоты архитектуры выглядели бессмысленно. Потому что там отсутствовал человек. Этими красотами некому было восхищаться…

Неожиданно, в монотонный шум океанических волн, влился ещё один звук. Он был высоким по тону, и переливчатым. Человек вздрогнул: такой звук могло издавать только живое существо! Едва слышный вначале, он плавно усиливался. Космонавт словно прирос к тому месту, на котором стоял. Забыв обо всём на свете, он зачарованно слушал эту странную, ни на что не похожую, мелодию. Она, то прерывалась, то возобновлялась вновь. И звучала, всякий раз, всё громче и всё мелодичней. Создавалось ощущение, что источник этой дивной мелодии приближается к посланнику Земли.

Человек стоял в тени скалы. Утренняя тень её казалась бесконечной. Вдруг, взволнованный взгляд космонавта увидел загадочное тёмное пятнышко тени на синеватом песке, которое медленно выплывает из-за скалы. По мере того, как загадочная тень росла, у человека учащался пульс. Робот тоже заметил движущуюся тень и привел свой излучатель в боевое положение. Замер, ожидая команды человека на его боевое применение.

А тень, тем временем, продолжала расти, выдвигаясь из-за скалы всё больше и больше. Человек словно окаменел. Хотя, сердце его так и рвалось на свободу. Оно предчувствовало встречу с кем-то таинственным и прекрасным!

И этот великий миг наступил! Человек увидел, вышедшее из-за скалы прекрасное существо. Это была женщина неземной красоты. Высокая, стройная, пластичная, укутанная в летучие одежды, она остановилась напротив человека и, тоже, замерла. От неожиданности. Её распахнутые, бездонные глаза смотрели на гостя из космоса прямо и удивлённо. Уста замерли, прервав прекрасную мелодию на полу-звуке…

Их разделяла пропасть реальности, но мог объединить разум…

Пленники планеты Атис

На эту чудесную планету мы десантировались небольшой группой. Это была оптимальная, по количеству участников, команда, необходимая для первичного исследования нового небесного тела. Добровольцев, из состава экипажа звездолёта, набралось много, но отправиться на неведомую планету подфартило только нам.

В исследовательской группе нас четверо: я – бортовой психолог и, по совместительству, руководитель команды, планетолог, биолог и пилот.

Нам с планетой повезло. Да, собственно, по-другому и быть не могло. Ведь производить полёты в дальний космос вслепую, занятие абсолютно бессмысленное. Это все равно, что тыкать пальцем в небо. Цель полёта, изначально, отрабатывается до последней мелочи. Сюда подключается вся мощь астрономической науки. И не только её. Всё делается для того, чтобы, в итоге, не остаться на бобах.

Планета оказалась размером с нашу Венеру. И это благо, потому что сила тяжести на её поверхности, пусть не на много, но меньше, чем на Земле. Атмосфера разреженней венерианской, но гуще земной раза в полтора. Формула её такова, что лучшего и желать нечего. Азот, кислород, немного углекислого газа и, едва заметные, следы примесей других газов. Их доля настолько ничтожна, что за малостью, ею можно было пренебречь. Зато удельный вес кислорода в ней был значительно выше, чем в нашей родной атмосфере. О таком подарке можно только мечтать – не воздух, а сказка.

Ось вращения её наклонена чуть меньше, чем у Земли, поэтому контрасты сезонных переходов, скорее всего, будут выражены слабее, чем у нас. Температура на поверхности благостная. Воды много. По первому впечатлению – не планета, а эдем. Только не земной, а ещё лучше. Хоть, сейчас переселяйся сюда всем человечеством, и живи, не зная забот!

Мы покинули посадочный модуль и замерли, в восхищении, у его могучих лап, созерцая красоты новой планеты. Рядом, с местом посадки, протекала река. На расстоянии вытянутой руки, синел дремучий лес. А вокруг необъятным, пёстрым ковром расстилалась равнина. У нас сразу же возникло желание откинуть забрало гермошлёма, и подышать живительным воздухом. Но биолог строго предостерёг от этого опрометчивого шага: нельзя! Чужая планета, чужая жизнь!

Местный жёлтый карлик находился немного ближе к планете, поэтому от Солнца ничем не отличался. Разве что лучи его были немного теплее и ярче.

Планетолог не мог сдержать своих позитивных эмоций.

– Красота!

Пилот с ним согласился:

– Действительно, красиво. Но, куда ни глянь, видны сплошные фракталы. До самого горизонта. А хотелось бы чего-нибудь искусственного. Железку какую-нибудь интересную, например. Тогда бы всем нам стало окончательно хорошо.

Биолог возразил ему:

– Зачем тебе железка? Особенно, на первых порах. Не надо никаких железок. Хватит и фракталов. Железка – это уже предостережение, и даже, опасность. Сразу возникает масса вопросов. Кто её соорудил? С какой целью? Ведь никто не знает, что у местных аборигенов на уме.

Пилот иронично улыбнулся.

– Ты возражаешь против встречи с братьями по разуму? Вот не ожидал. Это же счастье для нас! Снимется, наконец, проклятие нашего унылого одиночества в этом мире!

Биолог примирительно ответил:

– Кто бы возражал. Но, желательно, чтобы счастье это обрушилось на нашу голову не всё сразу, а по частям. В противном случае, есть опасность умереть от удовольствия. От передозировки. А пока, давай осмотримся, как следует. Может, и увидим какую-нибудь железку.

Планетолог поинтересовался у биолога.

– Ты полагаешь, что здесь нет разумной жизни?

Биолог пожал плечами.

– Ещё рано что-то полагать. В таких благоприятных условиях, которые царят на этой планете, может завестись всё, что угодно.

В это время над нашими головами, трепеща прозрачными крыльями, пролетела нехилая, по размерам, стрекоза.

Биолог ахнул от удивления.

– А вот пожаловал и первый представитель фауны. Летучий. Насекомое, но какое роскошное. Отъевшееся. Это всё от избытка кислорода.

Предостерёг коллег:

– Надо думать, что это не самый большой и самый опасный сюрприз здешней фауны. Можем встретить штучки и заковыристей.

Я кисло улыбнулся.

– Ты хочешь сказать, что здесь могут ползать муравьи и тараканы, или нечто подобное, величиной с молочного поросёнка?

Он ответил мне такой же улыбкой.

– Не исключаю. Поживём, увидим.

Пилот брезгливо поморщился.

– Фу, какая гадость!