Тайный Дозор

В отдалении Сет играл в Сумраке с чудовищем, словно с собакой. Он дразнил его длинной палкой, и издыхающий червь делал вялые попытки ухватить ее зубами. Монстр еще уменьшился в размерах, от тела его словно поднимался белесый парок.

– Как тебе удалось разобраться с химерой? – В глазах Кролевского мелькнул профессиональный интерес.

Я молча посмотрел на Скифа.

– Это было непросто, но Матвей справился. С моей помощью парень установил с ней ментальный контакт. Сначала он хотел убить ее, но пожалел и внушил химере, что она человек и ее создатель больше не властен над ней. Его можно понять – бедная девочка жила в доме Маклера на положении сексуальной рабыни.

– Протестую, – проскрипел Гантрам, – это личное дело Маклера.

– Принимается, – кивнул Инквизитор.

– Черт возьми, мне даже нравится смотреть, как ты изворачиваешься, – Гантрам сунул папку под мышку и уставился в упор на Скифа, – но советую не тратить время Инквизиции на эти байки. У нас есть слепок ауры вашего вора.

– Мало ли какие слепки у кого имеются. У меня, к примеру, есть прекрасный отпечаток твоей ауры.

– Не мели ерунды! – начал закипать Гантрам. – Мы взяли его слепок на Рублевке, когда мальчишка удирал от нас на мотоцикле!

– Но не в доме Маклера! Он был у метро «Крылатское» по своим делам и приехал туда прямо от Нелли. Это почти алиби, если хотите.

– Силы первозданные! – Темный подпрыгнул на месте. – Видели ли вы когда-нибудь еще такого бессовестного лжеца! Зачем же Гордеев убегал от Дозора, почему оказал сопротивление? Ну?

Скиф достал новую сигарету, чиркнул зажигалкой:

– Ваше требование остановиться и сдаться было незаконным и неспровоцированным. Парень был абсолютно прав, как показало время.

– Да будьте вы все прок… – взревел Гантрам.

– Стоп! – вскинул руку Инквизитор. – Поведение стороны обвинения становится контрпродуктивным. Должен признать, что объективных доказательств пока не представлено. Самого артефакта у вас, конечно же, нет?

– Можете обыскать, – поднял руки Скиф.

– Не нужно никого обыскивать, – промурлыкала молчавшая до этой поры ведьма. Она с улыбкой подошла ко мне. Глаза ее были большими и черными, словно два колодца. – Если воришка ни в чем не виновен и его просто подставили – то ему и скрывать нечего. Пусть раскроет свою память – всего за один последний день. И если мы были не правы – извинимся. Даже готовы на компенсацию. Что скажешь, Светлый? – повернулась она к Скифу.

– Разумное предложение, – кивнул тот.

Я похолодел.

– Однако сканирование памяти – серьезное вмешательство в судьбу Иного. Матвей не осужденный, а только обвиняемый. Ночной Дозор не будет возражать против исследования его памяти… но мы имеем право на симметричное требование. Пусть Маклер предстанет перед нами и предъявит свою память. После этого мы откроемся вам.

– Ты торгуешься, – усмехнулась Алиса, – значит, я попала в точку.

– Ты столь же умна, сколь красива, Темная. Но на сей раз попала не туда, куда целилась.

– Как же, как же… кому, как не тебе, Светлый маг, разбираться в красоте Темных женщин. – Алиса рассмеялась, а по лицу Скифа пробежало едва заметное облачко. Чем-то она достала его, и глубоко.

– Юридически Скиф прав, – прокомментировал Натан Иванович, с интересом следивший за их перепалкой, – требование открыть память нарушает тайну личности Иного и, значит, косвенно влияет на баланс Сил. А если мальчик и в самом деле невиновен?

– Мы все компенсируем, она же сказала, – испепеляя меня взглядом, пробухтел Гантрам.

– Такие вещи не оценить на бегу, – не согласился Скиф, – да и парень не состоит в Дозорах, чтобы его личность и судьба становились предметом торга. Так что нас это не устроит.

– Что ж, ситуация зашла в тупик, – констатировал Инквизитор, – значит, я принимаю решение. – Он посмотрел на меня и поднял руку.

– Постойте, – остановила его Нелли. – Я открою свою память. Добровольно. Без всяких компенсаций.

На мгновение все присутствующие, казалось, потеряли дар речи.

– Протестую, – сказал Скиф.

– Отклоняется, – быстро ответил Кролевский.

– Тогда условие. Смотрим только те воспоминания, что касаются Матвея.

– Да будет так, – подумав, сказал Инквизитор.

Алиса и Гантрам переглянулись. Они явно не ожидали такого поворота событий.

– Скиф, пожалуйста…

Девушка отпустила мою руку и подошла к своему учителю. Тот тяжело вздохнул и коротко щелкнул пальцами. В воздухе перед замершей Нелли заблестела небольшая «хрустальная сфера».

Инквизитор сделал шаг вперед, пристально всматриваясь в нее. Там, словно на крошечном экране, проносились события моей жизни, связанные с Нелли. Вот мы впервые встретились и познакомились в универсаме. Вот что-то обсуждаем, сидя вместе на заднем сиденье автобуса. Вот вчерашним вечером вместе идем под звездным небом к ее подъезду (под курткой у меня украденный артефакт – но этого, естественно, не видно).

«Хрустальная сфера» показывает не все, понял я, холодея. Это только обрывки, участки памяти, которые Ночной Дозор считает нужным продемонстрировать, чтобы убедить Темных в правдивости слов Скифа. И экспромт Нелли…

…я открою свою память добровольно…

…спланирован заранее. Мы с ней обсуждали артефакт, вместе читали книгу преданий. Скиф знает, что можно показывать, а что нет, – значит он успел пролистать ее память, пока я лежал в отключке, пытаясь управиться с Сати.

То, что он сейчас делает, – хождение по лезвию. Одна ошибка, одно сомнительное воспоминание – и Инквизитор вцепится в нас мертвой хваткой.

Вот я стою у окна и оцепенело смотрю вниз, во двор дома Нелли. Девушка подходит ко мне и порывисто обнимает:

– Бедный, бедный мой, ты же ни в чем не виноват.

Я рефлекторно обнимаю ее в ответ… Наши губы сливаются в поцелуе.

– Хватит, – остановил я, – это уже слишком личное. Какие еще доказательства вам нужны?

Целующиеся фигурки в «хрустальной сфере» замерли.

– Застеснялся? – промурлыкала Алиса. – Продолжайте, продолжайте! Только началось самое интересное.

– Интимных сцен не смотрим, – отрезал Скиф.

– Ну, по-моему, главное мы услышали, – крякнул сильно смущенный Натан Иванович, – девочка наедине с Матвеем говорит, что он не виноват. Не могла же она в самом деле знать, что ее будут ментоскопировать…

– О, вы недооцениваете этих интриганов, – закатил к небу глаза Гантрам.