Гукюн

***

Завтра Арслан покидает свой город, чтобы возвратиться с отчётом к Гууку. В Иблисе их ждут долгие разговоры о следующем походе и усиленная подготовка.

Арслан очень любит пешие прогулки по городу на закате, а учитывая, что вновь покидает родные земли на неопределённый срок, то, взяв с собой двух воинов, выходит в центр погулять. Обычно свой путь он начинает с центрального базара, особенно с той его части, где продают специи. Арслан обожает медленно ходить меж рядов, втягивать в себя терпкий запах пряностей, слушать болтовню торговцев и подолгу рассматривать каждый мешочек. Торговцы любят его визиты не меньше, всегда оставляют для главного альфы лучшее и знают, что он щедро за всё заплатит. Нагулявшись на базаре, Арслан обычно через узкие улочки идёт в сторону маленьких парков, где под вечер на низких табуретах восседают и пьют кумыс старцы. Альфа уделяет им хотя бы час своего времени, внимательно слушает сказания о прошлом, чему-то учится, а сам почтенно молчит.

Просидев со старцами достаточное количество времени, Арслан решает закончить вечер пешей прогулкой до дворца. Он выбирает не центральные, а внутренние улочки и дворы и, размышляя, медленными шагами двигается ко дворцу, когда внезапно замирает на месте, услышав звонкий смех, идущий с противоположной стороны каменного забора. Заливистый, искристый смех манит, он подходит к забору вплотную, понимая, что на ту сторону заглянуть не получится, вслушивается и слышит на что-то жалующийся голосок. Этот голос словно пропитан мёдом, Арслан им упивается, пропускает в самое нутро и думает, что груженных золотом лошадей бы к ногам хозяйки этого голоса приводил, лишь бы та не умолкала. Смех возобновляется, и Арслан, отправив воинов обойти забор слева, сам идёт справа в поисках ворот. Не увидев, кому принадлежит этот смех и сладкий голос, – он не уйдёт. Арслан замечает ворота раньше своих воинов. Он подходит к ним, на ходу придумывая, зачем правителю города понадобилось резко навестить дом, судя по всему, или купца, или зажиточного гражданина, и только протягивает руку к кольцу на воротах, как дверь распахивается, и в альфу со всего разбега налетает девушка. Арслан с трудом удерживает равновесие, а растерянная девушка, за которой, оказывается, несётся маленький пёс, ее не удерживает. Альфа ловит уже готовящуюся приземлиться на пыльную дорогу девушку и, притянув ближе, сам теряет почву из-под ног.

Необыкновенная.

Арслан так и держит ее за плечи, не слушает подбежавших и запыхавшихся воинов, смотрит в глаза цвета янтаря и с разумом прощается. Такой красоты свет не видал. Арслан точно. Девушке на вид лет семнадцать. Ее отливающие под солнцем, как драгоценный металл, локоны обрамляют красивое личико, Арслану хочется жмуриться от этого блеска, но он лучше ослепнет, чем хоть на миг глаза от нее оторвёт. Ее губы будто созданы для поцелуев, они такие же сочные на вид, как мякоть опробованных днём персиков на базаре. Девушка смотрит на него сперва испуганно, потом с интересом, Арслан в глубине ее глаз ночное полотно неба с усеявшими его бриллиантами звёзд видит. Мало было такой чудовищной пытки волшебной внешностью, так она и пахнет ещё золотом среди пряностей – она пахнет шафраном. Арслан ее про себя золотой девочкой называет, как она своей красотой и блеском любую драгоценность в его дворце затмит, представляет.

– Кто ты? – наконец-то отходит от немого восхищения Арслан, а интерес на дне чужих глаз вновь испугом сменяется.

Девушка опускает глаза, вздыхает, смотрит в сторону, заставляя и альфу туда повернуться, и, резко его толкнув, срывается вниз по улице.

– Поймать и привести, – приказывает Арслан воинам, а сам на поднявшуюся за девушкой пыль смотрит. Воин поражён в самое сердце. Тот, кто думал, что видел всё и ничто не удивит, минутной встречей повержен, как в нём его новая одержимость корни пускает, чувствует. Она уродливая и жадная, она в нём без разрешения поселяется, в каждый уголок нутра проникает, «она должна быть только твоей» нашёптывает. Арслан уже и не сомневается.

Воины возвращаются ни с чем, девушка смогла ускользнуть. Арслан не расстраивается, входит во двор дома, из которого выбежала незнакомка, и требует хозяина. Дом принадлежит мелкому купцу, а сам хозяин оказывается не в городе. Альфу встречает супруга, которая, поняв, кто перед ней, сразу же чуть ли на колени не падает, думая, что чем-то вызвала его гнев. Арслан спрашивает о златовласой, но женщина оказывается не в курсе. Она вызывает прислугу и узнаёт, что девушка приходила за семенами и живёт в доме одного из приближенных воинов Арслана – Хуана, который раньше командовал одним из отрядов Гуука. Арслан довольным возвращается во дворец.

***

Не спится. Юна ворочается по расстеленной на деревянной скамье, служащей ей кроватью, грязной материи и продолжает вслушиваться в храп и сопение соседей. Всё тело чешется, притом так сильно, что хочется собственноручно содрать с себя кожу. Баней прислуге можно пользоваться только раз в неделю, но учитывая, сколько работы она выполняет в день и то, что большая её часть – это буквальное копание в дерьме, она бы купался каждый вечер.

Сколько бы девушка ни старалась, от чесотки не может заснуть. Невыносимо хочется купаться, хотя бы на пару минут бы в бассейн нырнуть, но даже если Юну не увидят, утром грязный бассейн точно заметят. Голова чешется так, что Юне начинает казаться, что у нее вши завелись. Так продолжаться не может. Можно попробовать хотя бы в пруд в саду разок окунуться, это уже будет блаженством. На дворе середина весны, и пусть пока всё ещё прохладно, Юна готова перетерпеть холодную воду, лишь бы смыть с себя запах навоза. Она осторожно поднимается с места и тихо, чтобы никого не разбудить – хотя уставших после тяжелого труда слуг даже нашествие врагов не разбудит – выходит из барака. Она на цыпочках пробирается к пруду и прислушивается. Слышно только коней и сверчков, порой доносятся голоса воинов, охраняющих дворец, но в сад они вряд ли придут. Девушка второпях снимает с себя лохмотья, служащие ей одеждой, и, морщась от ледяной воды, ныряет в воду сразу с головой, не давая себе шанса испугаться холода. Она выныривает в блаженстве, тело привыкает к температуре, вода ласкает кожу, и начинает мыть волосы. Выходить уже не хочется, но надо, ведь если ее обнаружат, то точно накажут. Она решает ещё пару минут поплавать и, в очередной раз выныривая, внезапно чувствует забившийся в ноздри запах костра, хотя нигде не разведён огонь. Юна лихорадочно оглядывается в темноте, прекрасно зная, кто именно так пахнет, но никого не видит.

Юна уверена, у нее уже паранойя, и это смешно, ведь альфа, вернувшись с поездки, ни разу о ней не вспоминал, а она ни разу о нём не забывала. Это из-за него она вынужден тайком купаться в ледяной воде, из-за него она недоедает, так далеко от дома и лишена всего. Юна захочет, его не забудет, поэтому, не выслав ему мысленно ежедневную дозу проклятий, ни в коем случае не засыпает.

Гуук даже не ложился. После долгого разговора с Хосровом о предстоящем нашествии он провёл час с Рином и вышел подышать ночным воздухом и заодно проверить охрану, когда услышал всплески воды со стороны сада. Гуук решил, что это птицы или гуляющие во дворе псы, но всё равно забрёл в сад. Он узнал ее по макушке. Альфа, не создавая шума, сразу встал за большую колонну, любуясь купающейся в свете луны девушкой.

Гуук всё это время хотел ее увидеть и сам же в себе подавлял это желание. Во время визита в соседнюю империю, всю дорогу, с момента прибытия во дворец – неважно, Гуук не может перестать о ней думать, но при этом категорически запрещает себе переходить в крыло прислуги и вообще как-то ей интересоваться. Одержимость другим человеком вряд ли похвальная черта для правителя, тем более, если учесть, что предмет его одержимости спит и видит, как перережет ему глотку. Но сейчас, стоя здесь и наблюдая за ней, он понимает, насколько сильно соскучился по ее мечущим огни глазам, по грудному голосу, посылающему большей частью проклятия, по вздернутому носику и этому испепеляющему взгляду, где ростом метр с половиной она всё равно умудряется смотреть на него свысока. Девушка выходит из воды, Гуук не дышит. Ее фарфоровая кожа светится под лунным светом, у альфы ладони в кулаки, чтобы зверя удержать, сжимаются. Желание в горле колючим комом собирается, Гууку с каждым разом его проглатывать всё сложнее. Он ведь может подойти, перекинуть ее через плечо и унести в свою спальню, где долгими часами будет учить повиновению, вытрахивая из него всю непокорность. Но Гуук боится, он только сейчас понимает, что боится не ее ненависти, ему даже на чувства девушки плевать, он боится, что потушит огонь в этих глазах, сломает это бешеное желание не подчиняться, превратит ее в одну из тех нескольких сотен в своём гареме. Юна похожа на степного орла. Гуук ее длинными красивыми крыльями восхищается, ломать их не хочет и очень надеется, что не придётся. Этого орлёнка хоть в клетку посади, он всё равно будет свободным, потому что свобода его у него внутри, под грудной клеткой таится. Именно поэтому всё, что остаётся зверю – это жадно разглядывать сводящее его с ума тело, которое заметно схуднуло, и альфа это замечает. В девушке эстетично всё: ее выпирающие рёбра, которые хочется ласкать, тонкая талия, которую, альфе кажется, он ладонями обхватить может, красивые бёдра, маленькая грудь, и главное, несмотря на недоедание, округлая и сводящая с ума попка. Гуук пожирает ее взглядом, капая слюной на мраморный пол, но расстояние не сокращает, иначе даже страхи его не остановят. Пока Гуук может, он будет терпелив, надеясь, что девушка первой сдастся.

Второпях нацепив на себя одежду, Юна вновь всматривается в темноту и, никого не обнаружив, бежит в сторону бараков. Гуук возвращается обратно в спальню, требует к себе девушку с тёмными волосами и невысоким ростом и до утра заставляет ее громко стонать, представляя вместо нее девчонку из Мираса.

***

Ясмин сегодня исполнилось семнадцать лет, и она уже уверена, что из-за собственной глупости вряд ли будет праздновать восемнадцатилетие. Девушка родилась и выросла в семье известного воина Пак Хуана, долгое время служащего в армии «империи черепов». Ясмин не знает, что такое нищета, всегда жила в достатке и является одной из четырех дочерей Хуана. Две уже замужем, а Ясмин и сестра, которая старше на год, пока дома. Ясмин самая красивая и самая взбалмошная дочь Хуана. Девушка, красота которой не может оставить равнодушным никого, отца не слушается и отправляет всех сватов обратно с пустыми руками. Все знают, что у Хуана две незамужние дочери, но если старшую видели, то младшую нет. Согласно негласным правилам империи, семья, в которой рождается красивый омега или красивая девушка, при достижении ими возраста четырнадцати лет должна представить их в гарем главы города. Если смотритель за гаремом их не выберет, то они могут вернуться домой и строить свою жизнь как хотят. В случае скрытия и последующего обнаружения такой девушки, родителей и саму девушку может ждать жестокая кара. Хуан знает, что его ждёт, если кто-то обнаружит, что он скрывает дочь, но уговорить ее показаться во дворце за эти годы так и не смог. Все разговоры об этом заканчивались скандалами, где девушка грозилась в случае, если ее насильно потащат во дворец, наложить на себя руки. В итоге старый альфа сдался, а Ясмин практически не покидала дом, боясь быть замеченной. У Ясмин есть весомая причина так сильно рисковать – она влюблена. Ясмин безумно любит одного альфу вот уже на протяжении четырёх лет и с нетерпением ждёт, когда он уже придёт за ней. Впервые они встретились в доме Ясмин в Иблисе, где раньше и проживала вся семья. Воин, который приходил к отцу, попросил его дождаться, и Ясмин пообещала. Она будет принадлежать только этому альфе, а явно не тому, от кого столько лет пряталась, ставя под огромный риск отца и всю семью.

Но сегодня Ясмин сделала глупость. Мало того, что вместо того, чтобы отправить за семенами слугу, он решила прогуляться и сама пошёл, она ещё и голову не покрыла, как обычно, и столкнулся у ворот с тем, кого бы предпочла никогда не встречать. Ясмин, ещё убегая, успокаивал себя тем, что это ничего ещё не значит, вряд ли она вызовет интерес того, кому руки целуют все омеги и девушки города, но увидев за собой погоню, поняла, что попалась. Ясмин хитрит и не бежит в сторону дома, а избавляется от преследователей на одной из улочек. Придя домой, она поднимается на второй этаж и запирается там, пытаясь успокоить бешено бьющееся от испуга сердце. Ночь для Ясмин проходит беспокойно и почти без сна. Только утром следующего дня она наконец-то расслабляется – ее не нашли или ей не заинтересовались. Ясмин подходят оба варианта.

Она сытно завтракает с семьей и весь день проводит в саду, помогая садовнику и ухаживая за цветами. Разомлевшая после ужина девушка поднимается к себе, планируя лечь пораньше, и только снимает с себя одежду, как слышит со двора громкий стук в ворота. Маленькая заноза отчаяния, поселившаяся в ней вчера днём, вмиг разрастается до огромного колючего куста, который изнутри ее кожу распарывает, не умещается. От внезапно обуревающего неконтролируемого страха дрожат руки, челюсть парализуют сухие рыдания, а примерзшие к ледяному полу ноги отказываются двигаться. Нет ни единой попытки уговорить себя, представить, что это просто гости, попробовать успокоиться. Ясмин будто летит головой в зияющую пропасть, но даже на её дне она отчётливо различает чужой голодный взгляд. Она подходит к окну, прислоняется к нему лбом и чувствует, как ее накрывает такой тяжелой волной отчаяния, из-под которой ей уже не выбраться. По тому, как их двор заполняет чуть ли не целая армия, Ясмин понимает, что сомнений быть не может – сам хозяин города явился в их дом.

– Господин, чем обязаны такой чести? – встречает почтенного гостя прямо во дворе Хуан и приглашает пройти в дом.

– Я сам пришёл за тем, что ты должен был привести ко мне лично, – холодно отвечает ему Арслан и проходит в просторную гостиную.

– Простите меня, раба своего, если я и сделал какую-то оплошность, но видят высшие силы, я ни разу не позволил себе поступка, способного вызвать ваш гнев…

Арслан взмахом руки заставляет умолкнуть мужчину и, подойдя к креслу, опускается в него.

– Покажи мне свой гарем.

– Как скажете, – опускает глаза Хуан после пары секунд непонимания и подзывает прислугу.

Арслану достаточно и одного взгляда, чтобы понять, что ту, кого он ищет, нет среди гаремных девушек. Но альфа не сомневается, что она в этом доме – запах шафрана ноздри щекочет, его зверя дразнит.

– Это все девушки в доме? – хмурится Арслан. – Я хочу видеть всех, и прислугу вызови.

Пак выполняет поручение господина, с ужасом осознавая, кого именно так рьяно может искать Кан. Когда Арслан не находит ее и среди прислуги, альфа в своих мыслях убеждается.

– Ты точно мне всех девушек в доме показал? – подходит к нему Арслан и нависает сверху, буравя острым, как клинок, взглядом. – Дело в том, что у меня есть подозрения, что ты скрыл одну от меня, нарочно или неосознанно, неважно. Скрывать что-то от своего господина – преступление, и плата за это будет для тебя очень высока. А я не хочу так, учитывая, как верно ты служил и Гууку, и мне эти годы. Поэтому даю тебе последний шанс. Вызови сюда всех девушек.

– Да, господин, – дрожащими губами отвечает напуганный Хуан. – У меня есть дочь, я позову и ее.

«Пожалуйста, отец, молю, не выдавай меня», – шепчет про себя подслушивающая весь разговор, спрятавшаяся за балкой на втором этаже Ясмин.

Хуан приказывает прислуге привести сестру, и Ясмин, выдохнув, возвращается в свою комнату. Отец выиграл для нее время, и девушка этим воспользуется. Она накидывает на ночную сорочку халат и перелезает через окно. Девушка, хватаясь за выпирающие кирпичи и плющ, аккуратно спускается вниз и крадётся к воротам позади дома, которыми пользуется прислуга.

– Не она, – рычит теряющий терпение Арслан, взглянув на старшую дочь Хуана.

Альфа отложил отъезд в Иблис на завтра из-за девушки, которая словно под землю провалилась, но он ее найдёт. Надо будет, он прикажет каждый дом в городе обойти, но ее получит.

Аккуратно, без шума открыв калитку, Ясмин выбегает на улицу и сразу бьётся лбом о железные доспехи воина Кана. Ее хватают, скручивают руки и волокут обратно в дом.

Арслан, услышав крики со двора, победно скалится, а Хуан просит себе воды. Через минуту Ясмин втаскивают в комнату и швыряют под ноги довольного Арслана.

– Я выставил войска по всему двору, не простил бы себе, если бы опять тебя упустил, – поднимается на ноги альфа и, подойдя к сидящей на полу девушке, обхватывает пальцами ее подбородок, заставляя смотреть на себя.

Великолепная.

Арслан смотрит и насмотреться не может. Он красоты доселе, оказывается, и не знал, потому что вся она в одном человеке собрана. Отныне синонимом этого слова для Арслана будет эта сидящая на полу и метающая в него взглядом молнии девушка.

– Ты знаешь, что скрывать красоту нельзя? Знаешь, что кара за это так же высока, как и за убийство, ведь такое сокровище, как ты, должно принадлежать господину, – жадно смотрит на дрожащие губы.

– Знаю, – еле слышно выговаривает девушка.

– Так почему ты не была мне представлена?

– Потому что я люблю другого, – девушка говорит твёрдо, смотрит прямо в глаза.

– Какая жалость, – кривит рот Арслан, – но твоё тело принадлежит мне, – приближается к лицу, пальцем пухлые, в нём все барьеры в пыль стирающие губы, обводит. – А сердце мы вырвем и скормим псам вместе с тем человеком, которого ты в нём хранишь, – поглаживает ее по щеке и получает плевок в лицо.

Бесстрашная.

Арслан утирает лицо, а потом, размахнувшись отвешивает девушке сильную пощёчину, от которой та, покачнувшись, с трудом удерживается, чтобы не завалиться на бок.

– Во дворец ее, – приказывает воинам альфа, и Ясмин выволакивают во двор.

Проводив безуспешно пытающуюся вырваться из рук воинов девушку взглядом, Арслан достаёт кинжал из-за пояса и протягивает его Хуану.