Ловушка для бабочек

– Инфокристалл?

– Да.

– Тогда очень далёкое прошлое можно вычеркнуть. Инфокристаллы относительно недавнее изобретение, – я внимательно посмотрела на белобрысую нахалку, желающую на фальшивке сделать себе имя в научных кругах.

– Ты права, конечно. Однако с ним не всё так просто. Это инфокристалл первых поколений. Да и вообще, тебе нужно самой посмотреть. Был бы он бумажным, как твой нынешний образец, я просто скопировала бы его и показала тебе, что меня заинтересовало. А древнему инфокристаллу особое гнездо для контакта нужно, а его из хранилища не вынести.

Она спрыгнула с подоконника и протянула мне руку:

– Ну что, будем считать, что мы достигли предварительных договорённостей?

Я помедлила, разглядывая уверенную в сногсшибательности своей находки девицу, а потом пожала протянутую мне узкую ладошку и улыбнулась:

– Пока у нас лишь устный меморандум о намерениях.

– Хорошо, – не смутилась Милис. – Меморандум так меморандум. Посмотрим, как ты потом заговоришь.

– Посмотрим. Но только как мне попасть в хранилище – твоя забота. Я всего лишь лаборантка реставрационного зала.

Золотистый хвост качнулся от кивка головы, подтверждая согласие.

– Само собой. Жди, – и она быстро исчезла.

Я осталась одна. Копировщики рядом со мной тихо гудели, помигивая зелёными огоньками. Многочисленные щупы и прочие контроллеры и без моего совершенно непрофессионального вмешательства продолжали тщательно отслеживать целостность изучаемого объекта, а зелёный цвет индикаторов сообщал, что всё идет по плану.

Я присела на диван и задумалась.

Переезд из мегаполиса и смена образа жизни съели подчистую все мои запасы жизненной энергии и на какую-то вне рабочую активность её совсем не осталось.

Понятно, что два месяца слишком малый срок для полного излечения, однако сегодняшний разговор с дочкой заведующей что-то сдвинул в моём сознании. Словно могильная плита, вжимающая меня в землю, начала терять свой вес и стала чуточку полегче.

Да, я со всего размаха врезалась о внезапно захлопнувшуюся передо мной дверь в светлое будущее. Но ничего, разберусь. Дверей много, найду именно свою и открою.

Я выглянула в окно и вдруг заметила, что весна в самом разгаре. Яркая зелень, цветущие деревья, радостно-синее небо. Пф-ф-ф, не сказать, чтобы я этого не видела раньше, но осознала вот только что. Может, действительно прихожу в норму? Что, уже можно строить далеко идущие планы?

Мой вспыхнувшийся энтузиазм слегка дребезжал и фальшивил, но не стоило придираться к собственной психике. Раньше и такого не наблюдалось.

Признаюсь, в тот день я почти сразу забыла о пафосных речах Милис насчет статьи в научном журнале. Просто не могла себе представить, что девчонка нашла что-то действительно настолько стоящее, чтобы прорвать круговую оборону исторических патриархов, окопавшихся в редколлегиях.

Не верилось, что она может показать мне нечто, что могло бы меня самоё заинтересовать по-настоящему.

Глава 2

Когда я вечером вернулась в свою маленькую квартирку, выделенную мне библиотекой, то просто упала на кровать, широко раскинув руки.

Белый потолок, тысячу раз рассмотренный до последней трещинки, вдруг проявился надо мной, словно абстрактная картина, выплывшая из тумана. Я совершенно неожиданно увидела его, будто до этого спала и только что проснулась.

Это было потрясающее ощущение. Потолок показался мне незнакомым, словно в мгновение ока меня перенесло в другой мир. Хорошо знакомая комната тоже вдруг стала восприниматься совершенно иначе. Я приподнялась на кровати и новыми глазами оглядела место, где жила уже целый месяц.

Комнатка выглядела светлой, чистой и вполне уютной. Голубые узорчатые стены, зеркальный шкаф, на трёх полках вместивший все мои нехитрые пожитки, полочка с миниатюрной вазочкой, с которой я не смогла расстаться. Рядом с ней застыла в танце небольшая глиняная фигурка, привезённая когда-то с раскопок. Каюсь, не смогла удержаться, утаила её, одну из многих, добытых тогда нами.

Ладно, вечер только начинается и в моих силах сделать его замечательным.

Первым делом стоило побеседовать с мамой, сообщить, что всё у меня прекрасно и замечательно, иначе она навыдумывает себе лишнего. Для общения мы с ней использовали голоэкраны с объёмным изображением и беседовали почти каждый вечер. В крайнем случае, перебрасывались несколькими успокаивающими фразами и расставались до следующей вечерней встречи.

Насчет нашего развода с Тимом весь этот месяц мама сердито молчала, хотя её явно раздирали противоречивые эмоции. С одной стороны в ней полыхал гнев на то, что родная доченька, задвинув собственные карьерные интересы, целых десять лет горбатилась на этого эгоистичного бестолкового паразита. А этот болван, совершенно не оценил сокровища, незаслуженно попавшее ему в руки на жизненном пути. А с другой стороны, она переживала за моё разбитое сердце и, вероятно, уже была готова простить заблудшего паразита и обрадовалась бы нашему воссоединению, лишь бы я не страдала. Под влиянием этих внутренних и внешних противоречий мама весь последний месяц разговаривала со мной с интонациями психиатра, как с тяжело больной.

Сегодня несколько минут светской болтовни ни о чём дались мне с ней легко. Свою задачу они выполнили.

Да, грустно сознавать, но мой прошедший месяц был похож на стоячее болото. Длительные прогулки по местному парку, бесцельное блуждание по инфосети, какие-то бесконечные попытки отвлечь себя фильмами, сюжеты которых совершенно не цепляли. Полтора месяца назад все накопленные контакты, все наработанные связи, тусовки, чаты, аккаунты, коих было немало, я честно отдала Тиму, потому что изначально они были направлены на его научные исследования. Тогда хотелось, словно собаке, отряхнуться всей шкурой и стряхнуть с себя абсолютно все его заботы и интересы.

Однако, полностью исчезнуть, отрезать всё, чем я занималась последние десять лет и начать новую жизнь с ноля, духу у меня не хватило. У меня осталось несколько лазеечек на двух порталах. Там я старалась вести себя неприметно, не отсвечивать и не вступать в беседы со старыми, хорошо знакомыми и уважаемыми в исторической тусовке персонажами. С моих старых аккаунтов кто-то вполне бодро и профессионально отвечал. Сам ли Тим плавал в этом потоке или нанял кого, мне было уже не важно. Задавать ему коварные вопросы и вступать в перепалки не тянуло, а пообщаться напрямую можно было в любой момент. Код коммуникатора у бывшего мужа оставался прежним. Однако, ясное дело, общаться с ним я категорически себе запретила. После его сакраментальной фразы «Ты ничего не достигла и, по сути, ничего из себя не представляешь» говорить стало совершенно не зачем и не о чем.

Хотя… что там себе врать, мне было плохо и трудно. Особенно по ночам, когда в ночной тишине гормоны бодро бегали по организму, не давая уснуть, а тело жалобно вопрошало, почему у него отобрали объект для поцелуев и любви.

Инфобруч, надетый на голову, открыл передо планетарную инфосеть. Море информации, плавай, не хочу. Новости, наука, политика, контакт-игры, индивид-развлечения. Виртуальное поле Венессии искрило, переливалось и манило своей доступностью.

– Привет, – заморгали золотые буквы на краю бескрайней виртуальной вселенной. В виртуальности можно было общаться как чисто голосовой связью, так и мысленно писать сообщения. Я предпочитала мыслезапись. Диалог висел в виртуальности и его можно было перечитать, если терялась нить разговора.

Сообщение прилетело с одного из порталов, с которого у меня не хватило решимости уйти, уж слишком много интересных людей его посещало. Это было виртуальное место встречи любителей древнейшей истории Венессии. Форум был хорош тем, что там вели беседы как историки-профессионалы, так и любители, которые частенько давали фору научным сотрудникам. Да и темы бесед, порой перерастающих в яростные споры, были мне близки.

Здесь я изображала новичка под именем Исса и время от времени развлекала себя аккуратным общением с бывшими соратниками, стараясь не увлекаться в спорах и не развалить своё инкогнито.

– Где ты была эти дни?

Ну надо же, мой виртуальный друг с другой стороны планеты, выбравший себе имя Шува, заметил моё двухдневное отсутствие.

– Привет! – откликнулась я. – Что новенького в нашей исторической тусовке? Есть какая-то интересная тема для обсуждения?

Беседовали мы на эпсосе, общепланетном искусственно созданном для планетарного общения языке. Национальные языки и языки кластеров тоже никто не отменял. Они повсеместно использовались и влияли на построение и выбор фраз при разговоре на эпсосе. Мы с Шувой мало обсуждали личные вопросы, не подключали голос, но я догадывалась, что мой неведомый виртуальный друг был мужчиной активного возраста и жил где-то далеко на южном материке.

– Особо нового ничего, – ответил он. – Как всегда, какие-то комментарии на бесконечную тему насчёт легендарного камня счастья.

Я усмехнулась. Кто бы сомневался. Это направление, которое годами разрабатывает Тим, один из администраторов форума. Как только тема затухает, он провоцирует форумный народ на продолжение какой-нибудь ехидной фразой или вбросом. Интересно, кто теперь помогает ему поддерживать виртуальные отношения на многочисленных площадках сети? Нет, не интересно! Не интересно, я сказала!

Взгляд пробежался по обсуждаемым на форуме темы. Рутина…

– А не особо нового? – моя направленная мысль мгновенно появилась строчкой в диалоге. – Есть что-то просто достойное внимания на твой взгляд?

– Огрызок какого-то изображения обсуждают.

– Подожди, посмотрю.

Я зашла в тему. Да, действительно. Обсуждали изображение на обрывке из какой-то древней книги. Вот-вот, такие дряхлые от старости листы мы сегодня восстанавливали с копировщиками.

По моему мысленному приказу изображение приблизилось и выросло, полностью собой закрывая обзор. Ну да, вполне ожидаемо. Четверть листа с неровными краями, укреплённого пластиком, а на нём полустёршиеся блёклые линии. Просматривались и закорючки, напоминающие буквы, и линии, похожие на рисунок. Я уменьшила изображение и снова посмотрела ленту. Похоже, обсуждающие пришли к выводу, что язык относится к элтийской ветви. Выложивший это изображение упорно скрывал, где именно, в каком хранилище или музее он отыскал это сокровище.

– Шува, чем тебе-то этот огрызок интересен?