Наумовна. Начало

Агриппина же, нахмурившись, шагнула к девушке. Эта мелкая странная пигалица в круглых очках училась вместе с Филькой в одном классе. Она даже нравилась внуку Наумовны, пока он не переключился на красоток со стандартной внешностью. А эта чего? Передние зубы выступают, как у кролика, даже пухлые губы не спасают положения. Глаза большие и чуть на выкате, через круглые очки смотрится это все совсем уж нереально. А ещё она носит черти что. То странные юбки в пол, то платья какие-то косые, то комбинезоны цвета вырви глаз… Немудрено, что эту девочку никто до сих пор не прибрал к рукам. Сколько ей сейчас? Двадцать один?

– А ты чего здесь делаешь? – Наумовна потопталась на месте, не зная, надо ли приставать к этой девочке.

– Я к отцу приехала, а дверь никто не открывает, – Таня прикусила губу и посмотрела на дверь подъезда.

– А ты ему давно звонила? – Подозрительно уточнила старушка.

– Несколько месяцев не могла дозвониться. У него, наверное, номер другой стал…, – она тяжело вздохнула.

– Так, – Наумовна поджала губы. – Отец твой уж три месяца как уехал куда-то. Квартиру продал. Там уже другой человек живет…

– Но как же…, – девушка как-то вся задрожала. – А я? – Жалобно спросила она.

– А мать что? Ты же к ней жить переехала, когда учиться поступила, – вспомнила Наумовна, изо всех сил напрягши память.

– У мамы муж сейчас новый. Да и я отучилась, – Таня с тоской посмотрела на дом, где провела своё детство. – А как папа смог продать квартиру, если я в ней прописана? Меня ещё бабушка прописала…

Агриппина опустилась на присыпанную мелким снегом лавку и задумалась.

– Не знаю, – заключила она. – По закону никак. А без закона, как попало можно.

– И что мне теперь делать? – Девушка опасно шмыгнула носом.

– Денег, наверное, совсем нет? – Наумовна тоже задумалась над текущей ситуацией.

– На съемную не хватит, – покачала головой оставшаяся без дома бедолага.

Пенсионерка подумала ещё минуту.

– Так, идём ка со мной…, – решилась она на авантюру.

Идти Татьяне было некуда, кроме как за этой старушкой, которую она знала с детства. Хоть что-то в этом дворе осталось незыблемым.

Наумовна остановилась у двери на первом этаже и дотянулась до звонка. Три коротких сигнала и один длинный прорезали тишину подъезда.

– Что случилось? Где пожар? – Через минуту из-за двери выглянула недовольная Макаровна.

– Это я. Посторонись. Сейчас добро будем человеку причинять, – решила она.

– Какому человеку? Этому что ли? – Марька скептически посмотрела на Татьяну, которая внешне больше напоминала угловатого подростка, державшего в руках объемную сумку. – Ребёнок же ещё совсем. Куда она с добром-то?

– Думаешь, добро только сильно взрослым нужно? Оно всем нужно, – проворчала Наумовна, подталкивая девушку в сторону кухни. – Иди сюда. Сумку поставь. Садись. Макаровна, ребёнка надо накормить…

– Напоить и спать уложить, – закончила вторая пенсионерка и полезла в холодильник за едой. Чего-чего, а именно этого добра у неё всегда было много. – Я грею еду, а вы рассказывайте, что случилось.

– …и Георгич продал квартиру, оставив девку без приданого. И жить ей категорически негде, – Агриппина детально изложила данные.

– Я слышала, что он куда-то в Тибет подался. Но это Ильинична несла, так что не факт, что правда, – задумалась Марька.

Притихшая Таня слушала старушек, забыв про то, что добиралась до города около суток и почти ничего не ела. Наумовна, заметив это, подвинула ей тарелку с наваристой похлёбкой.

– Надо девку-то куда-то определять, – Шмелёва побарабанила пальцами по столу.

Макаровна тоже крепко задумалась. Пустить к себе на постой постороннего человека обе были пока морально не готовы.

– Слушай, а ежели она в квартире прописана, то она же имеет полное право там жить, – вдруг с чего-то решила хозяйка квартиры.

– Она же не собственник, – прищурилась Наумовна. – Или мы чего-то не знаем? – Повернулась она к Тане.

Та испуганно замерла на месте с ложкой во рту. Пожала плечами и отложила ложку на стол.

– Вроде бы по наследству от бабушки квартира полностью перешла папе. Я просто там прописана всегда была, – пояснила она и вдруг побледнела. – Это же получается, что у меня теперь и прописки нет?

Наумовна цокнула языком.

– Так не бывает. Есть прописка. Уверена, что есть. Надо над этим подумать…, – старушка глянула на Марьку, которая наливала всем чаю. Та с серьёзным видом кивнула. Кажется, в блокноте появится ещё одно имя.

Через несколько часов Макаровна заглянула в комнату, где сидя спала Татьяна. Вымоталась, видимо, да уснула.

– Ты у неё хоть фамилию-то вспомнила? – Вернулась она на кухню к Наумовной, которая только что перестала разговаривать по стационарному телефону.

– Я Фильке позвонила. Рыжикова она. Сама странная, да ещё и фамилия смешная, – хмыкнула пенсионерка. – Ещё я позвонила Самохиной в регистрационную палату. Танька в квартире по документам осталась прописанной. Значит, надо за её проживание побороться. Говоришь, две недели назад туда какой-то мужик въехал? Сильно страшный?

– Да не сильно. Руки, ноги, голова. Правда, руки в наколках и голова без шапки в такой холод. Сама вчера видела, – по секрету поделилась Макаровна.

– Сиделец? – Нахмурилась Агриппина. – К такому девку не подселишь.

– Ежели и сиделец, то дорогой очень. Машина у него не бедная, сам одет хорошо. Только вот шапки не хватает. А ты знаешь, что лесополоса у нас не та, чтобы в снег без шапки разгуливать…, – Марька явно была недовольна таким поведением соседа по подъезду. – Вон, глянь, у него машина стоит, – отдернула она штору и указала на темную улицу.

Наумовна вытянула шею и нахмурилась.

– Так, если у него машина тут стоит, значит… дома он. А ну, идём, Таньку пора поднимать, – резко поднялась она на ноги.

– Так ты же сказала, что нельзя к нему Таньку, – всполошилась её подруга.

– У нас выбор какой? Или ты её к себе жить пустишь, пока девка в городе не устроится? Да и проверить надо, что за мужик. Вдруг, не так всё плохо, – Наумовна отправилась в комнату, чтобы разбудить девушку.

– Всё плохо, – насупилась Макаровна. – Он без шапки ходит. Значит, и мозги простуженные. Вон, Петька у меня всегда в шапке…

– Петька твой в тундре работает. И он лысый, – шикнула на нее Агриппина и, войдя в комнату, потрясла Татьяну за плечо. – Тань, вставай. Идём решать твой квартирный вопрос.

Девушка открыла глаза и сонной моргнула.

– Ой, я уснула? – Безмерно удивилась она. – Простите, – она подскочила с дивана.

– Так устала, поди. Столько ехала. Да и нервы еще… сейчас будут, – Наумовна строго посмотрела на распоясавшуюся Макаровну. – Там новый жилец в квартиру приехал. Идем, узнаем, что там с твоим папенькой случилось и почему его так ненормально переклинило.

Татьяна тут же подхватила свою сумку и отправилась в прихожую. Подхватила куртку, надела ботинки и вышла из квартиры. Старушки поспешили за ней. А чего? Им же, как минимум, было интересно, что будет дальше. В жизни пожилого человека не так и много развлечений.