Наумовна. Начало

– Вообще-то я могу договориться, – вмешалась Влада.

– Вот видишь, она может забрать к себе ничейного потерянного мужика на время, – хмыкнула Агриппина.

– Но я так не хочу. Я не хочу никого принуждать. Не хочу, чтобы ему рядом со мной было плохо, – Топорова резко поднялась из-за стола.

– А если ему без тебя хуже, чем с тобой? – Наумовна тоже встала на ноги. – И вообще, мужик – существо примитивное, но очень ранимое. Может быть, он сейчас тебя надежды лишает, потому что считает, что ему тебе предложить нечего. Ты об этом не подумала?

– Хм, если есть возможность украсть мужика, то почему бы это не сделать? – Вдруг поддержала подругу Макаровна.

Влада растерянно стояла посреди кухни и не могла понять, это так старушки шутят, или впали в старческий маразм. Подумав полминуты, она махнула рукой.

– Делайте, что хотите. Но если нас всех посадят, то я за вас заступаться не буду, – решила она.

Наумовна хищно улыбнулась и уселась на место.

– Так, нам нужен план здания, транспорт и чулки, – принялась перечислять она.

– Чулки? – Переспросила Макаровна.

– На голову. Или у тебя маски есть? – Сверкнула глазами Агриппина.

– Лыжные. Петькины, он обычно их забирает, когда на север едет, а тут забыл, – пожала плечами пенсионерка.

– Подойдут. Так, план здания… Не можем же мы зайти с главного входа и просто похитить человека у всех на глазах, – Наумовна побарабанила пальцами по столешнице. – Надо же как-то сделать это незаметно хотя бы для похищаемого. Кстати, сколько он весит? Если много, то как мы его утащим?

– Фильку твоего попросим поучаствовать, – предложила Марька.

– Не подойдёт он. У него кость тонкая, как и душевная организация. Он людей похищать не умеет. А этот Митька твой, он ведь ходячий? – Повернулась она к Владе.

– Ходячий, – кивнула она. – Только прихрамывает. Не знаю пока почему…

– Вылечишь потом. А ежели прихрамывает, то это замечательно. Сбежать далеко не сможет, – Наумовна посмотрела на подругу. – Ну что, планируем дело и через пару дней возьмемся за реализацию. Как раз к новому году и поспеем.

Глава 12. Преступление века

Две старушки в лыжных масках посреди ночи крались вдоль забора, периодически проверяя его палками.

– Нашла, – обрадовалась та, что была чуть ниже.

– Да тише ты. Всё-таки надо создать хоть видимость конспирации, – шикнула на неё вторая. – Лишь бы Владка нас дождалась. Иначе куда мы похищенного мужика-то девать будем?

– Она сказала, что он один в палате сейчас. Перед новым годом многих в семьи вернули, а кого-то в больницу на лечение направили, – странный диалог старушек ничуть не смущал. – В двенадцатой он лежит. Тут нам надо через столовую зайти…

* * *

Дмитрий стоял у окна и смотрел в окно. Звезды были едва видны, на улице, наверное, подморозило. Он этого не знал точно. Просто ему так казалось. Он давно не смотрел новости, не видел прогноза погоды. Даже с людьми почти не разговаривал. Просто не жил, а существовал. Не думал, не чувствовал, ничего не хотел. Так было проще. Легче в чем-то. Даже когда он брёл по улице и подвернул ногу, люди равнодушно проходили мимо, как будто знали, что в этой человеческой оболочке никого нет. Ничего нет. Ведь так лучше, чем что-то чувствовать. Чем чувствовать боль.

И когда незнакомые люди подняли его и отвезли в РОВД, он молча смотрел на всех, отказываясь отвечать на вопросы. По базе его всё равно пробили. Узнав, кто он такой, его привезли сюда и сдали на руки местным работникам. И он вдруг впервые почувствуй что-то. Тепло. В этом центре для таких, как он, было тепло. Его тело теперь не мерзло. Это уже было неплохо. Ровно до тех пор, пока он не почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Оглянулся и его стразу же пробрало до костей. Внутри просто всё заледенело. Никакого тепла он больше не чувствовал, потому что на него смотрела та, которая ушла, когда всё было хорошо. Уж она-то точно не станет с ним возиться, когда всё так плохо. Когда он жить не хочет.

Она подошла к нему, она не смеялась над ним, а участливо спрашивала. А у него челюсть так задеревенела, что он и сказать-то ей ничего не смог, как калека какой-то. Она грустно кивнула, провела рукой по его плечу и куда-то ушла. Пришла только под вечер. Задавала какие-то вопросы, но он снова не смог ей ничего ответить. Почему-то именно при ней он делался абсолютно немым.

Она не приходила уже три дня. Он хотел бы быть безразличным к этому факту, но не мог. Он мог не есть, не пить, не спать, но не думать про Владу он не имел никаких сил. Её образ постоянно крутился в его голове. Он до сих пор считал, что она – единственная, кого он вообще смог полюбить. Бывшая жена звания любимой женщины так и не удостоилась. Потому, наверное, и учинила ему всё это в отместку. Самым тяжелым была даже не потеря дела всей его жизни, а то, что ребенок оказался не от него. Это рвало душу больше всего. От этого не хотелось ничего чувствовать. Вот он и стоял теперь у окна в полном одиночестве и в попытке задавить в себе те эмоции, которые проявились после того, как он увидел Владу.

– Да тише ты! Суй ключ в скважину. Видимо буйный, раз его одного сюда закрыли, – раздался скрежещущий голос за его спиной.

Дмитрий медленно повернулся вместе с ключом в замке. В глаза ударил луч света от фонарика, так что мужчина прикрыл глаза рукой.

– Ты Митька Ломов? – Обвинительно спросил голос от двери.

– Ну, я, – решил он ответить в надежде, что в глаза ему светить перестанут.

Не перестали.

– Страшненький какой-то. Может, ну его… Получше кого-нибудь украдем, – спросил другой голос.

– Не нам с ним жить, и ежели девка его красивым считает, то пусть сама с этим уродцем и мучается. Наше дело маленькое, – фыркнул первый голос.

– Ничего себе маленькое, вон какой длинный. Как мы его в машину-то упихивать будем? – Не согласился второй голос.

– Ничего, упихаем. Ты же влезла, – проворчали в ответ и фонарики синхронно опустились вниз. Ломов поднял глаза и уставился на двух странных старушек в лыжных масках. Почему старушек? Да потому что поверх масок у них были повязаны одинаковые платки в дикую розу. – Чего уставился? За тобой мы. Одевайся давай, – поторопила его правая старушка.

– Ч-чего? – Не сразу отмер он.

– За тобой мы, говорю, пришли. Одевайся и айда на улицу, – старушка явно сердилась. – Долго тебя ещё ждать?

– Ага, – Дмитрий потер лицо, тряхнул головой и принялся одеваться. Благо чистая одежда висела на спинке кровати, а постиранная в этом же центре курта была на гвозде у двери. – А, коса у вас где? – Замер он с одним носком в руке.

– Какая ещё коса? – Похитительницы напряглись.

– Ну… Вы же – смерти, за мной пришли. А они с косами ходят и в капюшонах, – он продолжил одеваться, чувствуя, как в нем начинает поднимать голову давно забытое чувство – любопытство.

Старушки переглянулись, и правая покачала головой.

– Так меня еще никогда не оскорбляли, – заявила она. – Оделся? Обувайся и идём. Ой, забыла же совсем! Это похищение, всем оставаться на своих местах и слушаться нас. Блин, как там дальше-то? А! В случае сопротивления мы откроем огонь на поражение. Вы имеете право молчать и не сопротивляться нашей воле. Вот!

– А дышать можно? – Усмехнулся объект похищения, которому всё больше начал нравиться разыгрываемый спектакль. Это было чем-то новым в его бесконечных серых буднях.

– Это даже нужно. Если ты дышать перестанешь, то мы тебя вообще никуда утащить не сможем. Да и посадят нас за это, – проворчала та, что была чуть ниже ростом.

– А за похищение не посадят? – Удивился Ломов.

– А вот это уже доказать надо будет. Никто же не поверит, что мы можем кого-то похитить. Ты на нас только посмотри, – развела руками более высокая похитительница.

– Согласен, – кивнул Дмитрий и накинул сверху куртку. – Ну, куда мне идти?

– Сейчас, разведаем обстановку, – успокоили его.

Идти оказалось недалеко. Две старушки протащили его по темному коридору, вышли в фойе, и через кухню вывели его на улицу, где и звезды светили ярче, и воздух был свежее.