Мориан

«Должно быть, это Ромарио», – подумал я.

– Давай, давай закатывай рукава! – достаточно резко заговорил со мной Ромарио.

Я испугался – может, он хочет надрать мне задницу или… как бы это помягче выразиться… морду. Выглядел он как южный житель – нос с горбинкой, кудрявые черные волосы и слегка худощавая прыткая фигура. Я немного напрягся, ожидая худшего.

– Ромарио, прекрати, ты же пугаешь его, – перебил Павел.

Своим добрым тоном он снял мое напряжение, и, поскольку Ромарио больше ничего не сказал, я понял, что в безопасности.

– Давайте присядем, как Вас зовут?

– Меня зовут Эмиль. Я очутился здесь сегодня и совсем не помню, что было до этого утра, и не понимаю, где нахожусь, – ответил я.

Павел понимающе покачал головой:

– Это, как Вы уже поняли, Ромарио; он немного нервный и уставший, потому что давно не спал. Обычно он не такой дерзкий, не пугайтесь.

– Чай с мятой и земляникой, прошу, милейшие, – язвительно произнес Ромарио и сел за большой прямоугольный стол, приглашая нас своими жестами.

Стол был из красивого, очень темного дерева, похожего на макасар или эбен. Эти названия тоже как-то неожиданно всплыли из моего подсознания. Я молча осмотрел обстановку.

Интерьер так называемой обсерватории слегка напоминал научную лабораторию. Здесь не было компьютеров, колбочек и сложных технических приспособлений, но валялись кучи исписанных бумаг, висели листочки с какими-то расчетами и формулами, кое-где стояли макеты из дерева. На другом, таком же большом столе лежал огромный лист бумаги, и на нем была начерчена схема, похожая на генеалогическое дерево.

«Чай с мятой и земляникой» оказался настоящим чаем с мятой и земляникой. Приношу извинения за тавтологию, но мне казалось, что они здесь вообще не едят или питаются воздухом.

Павел предупредил, что будет длинный разговор. Я сказал, что не тороплюсь. А куда мне было спешить? Особой цели в моей голове не наблюдалось.

– Еще бы. Мы здесь все зависли «в неспешке», – в привычной манере заметил Ромарио.

Затем начал свое повествование Павел:

– Эмиль, мы не сможем ответить на все вопросы, но расскажем то, что знаем. Мы находимся не на Земле, а на Мориане. Это условное название, его придумали те, кто был здесь до нас. Хочу обрадовать, что здесь клево. Мориан всегда радует прекрасной погодой, кормит нас, у каждого жителя есть свой дом, но… – здесь Павел сделал длинную паузу и задумался.

Я в это время уже снова срывался на вопросы: «Как это может быть? Если не на Земле, то где? На Марсе? Что за ерунда?»

– Поднимите, пожалуйста, рукава, закатайте их.

Ничего не оставалось, как подчиниться ему. На левой руке, чуть ниже локтевого сгиба, я увидел какие-то цифры. Они были словно впечатаны в меня, как в фантастических фильмах: 65074012. И вдруг заметил, что цифра изменилась на 65074011, а затем на 65074010.

– Они меняются каждую секунду, – заговорил Павел.

В моем взгляде было столько вопросов, что слов уже не требовалось.

– Приблизительно каждую секунду они отсчитывают что-то…

Павел закатал свой левый рукав – на циферблате были цифры 98766345.

– Мы называем это таймером. Таймер каждого человека уникален – словно время, написанное для каждого из нас. Но это не секунды нашей жизни, мы уже это выяснили. Это что-то другое, – вкрадчиво и медленно проговорил Павел. – На Мориане никто не стареет и не растет, здесь нет болезней, и потому здесь никто не умирает. Изменяются только числа на наших руках.

Как хороший актер, Павел выдержал паузу, зная, что мне нужно переварить информацию.

– Ну… Это не плохо, – начал говорить я. – Замечательно, что здесь никто не болеет и не умирает. Значит – здесь нет страданий? Вот Будда с Иисусом бы удивились, не так ли?

Я сам заметил, что уже шучу. Мне казалось это игрой, звучало вполне увлекательно. А пахло еще лучше – я снова почувствовал вкусный сочный воздух.

– А как же вы сюда попали? Как я здесь оказался? Я ведь помню, что родился на земле, во Франции. Ну, знаете, такая страна в Западной Европе?!

– Он думает, что мы с другой планеты. Ха-ха. Я, между прочим, из Греции родом, мистер француз, – сообщил в своем прежнем тоне Ромарио.

– Я родился в России, – спокойно сказал Павел и продолжил: – На самом деле, это не столь важно. Сейчас мы находимся здесь, говорим на ранее не известном языке. Мы такие разные, но друг друга слышим и понимаем – соответственно, нас что-то объединяет. Не знаю, правда, что…

Павел задумчиво поглядел на формулы, которые висели на стенах, встал и подошел ко второму столу, приглашая меня за ним.

– Это то, что нам удалось с Ромарио выяснить о людях, которые здесь живут. Они помечены цифрой с буквой и обведены в кругляшки синего цвета. Само собой, о тех людях, с которыми мы так или иначе где-то встречались. Это не полная карта. А вот видите эти цифры, которые потом помечены красным квадратом? Это те люди, которые уже исчезли.

– Ммм… не понял? Что значит «исчезли»? Вы же сказали, что здесь никто не умирает, не болеет даже…

– Да, и даже сохраняет тот возраст, в котором человек сюда попал. Но люди рано или поздно исчезают! Просто растворяются, как в матрице, раскалываются на пиксели, на частицы и пропадают. Я не знаю, как объяснить иначе. Я не физик и не химик, у нас нет фотоаппаратов и видеомагнитофонов, но это факт: иногда люди исчезают у нас на глазах, не испытывая при этом ни боли, ни мучений. За доли секунды. Знаете, как волшебница палочкой махнула! И все. И на нашем «генеалогическом» дереве появляется кружок, заключенный в красный квадрат. Понимаете?

– Вы чего тут – свихнулись и думаете, что люди исчезают по мановению волшебной палочки колдуньи? Пропадают, как капля воды испаряется на солнце? Это я должен понять? И никаких тебе крематориев, кладбища. Черт знает что. Красивая идея – не более того.

Я кричал как идиот. Когда я поднял глаза и увидел Павла, который ни словом, ни делом меня не обидел, я понял, что ору только потому, что не могу в это поверить. Я начал извиняться и просить прощения. Сказал, что мне нужно остыть, пока не могу принять эту информацию.

Потихоньку я вышел на улицу, меня никто не стал удерживать. Через какое-то время я посмотрел на свои цифры: 6507017. Прошло около часа, наверное. Я не помнил, какие точно были цифры, когда увидел их впервые. Наверное, нужно было их запомнить, чтобы знать хоть что-то о себе в этом мире. Я считал секунды, как баранов, время утекало сквозь пальцы. Метафора превратилась в наглядный пример.

Я провалился в крепкий сон прямо там, на берегу моря. Мне приснились какие-то мужские руки, они держали мое тело, я был очень маленький. «Дыши, дыши, не спи… Не спи, давай дыши». Я очнулся весь мокрый от пота, это был страшный сон. Какие-то люди реанимировали меня. Вокруг я видел высокие стены, уложенные белым кафелем от пола до потолка. Металлический холодный стол; я ощущал, как мне в рот запихивают пластиковые трубочки, сжимают мою грудь, чувствовал прикосновение чего-то холодного. Я видел мужчину в медицинской одежде, который раз за разом склонялся надо мной или брал на свои руки. Резкий свет лился откуда-то сверху. Чувствовался запах резиновых перчаток.

Я проснулся и начал перебирать все свои мысли. Я умер? Я в аду? В раю? Нет, я ведь помню, как я рос, помню своих родителей, как проводил с ними время – мы даже пускали воздушного змея. Я не мог тогда умереть, у меня есть другие воспоминания.

Что происходит? В той жизни, которую я помню, люди умирают – это правда, но там я был уверен в себе, понимал, как все устроено. Я точно помню это обрывками чувств.

Выдох

Я проснулся следующим утром в своем уютном домике, не помня, как сюда вернулся. Как только открыл глаза – обнаружил на столе кучу бумаги. Похоже, ночью я что-то писал. Вокруг все было так же умиротворенно и красиво, как и в первое утро. Но в голове оставался сумбур – куча вопросов без ответов. Ночь не добавила ни толики смысла во вчерашние слова, сказанные Павлом; подтвердилось только то, что цифры тикают быстрее, чем бьется сердце, и что здесь всегда прекрасная погода. Это были уже три пунктика, которые я точно знал. Третьим был мой дом, похожий на гостиницу.

Я решил пойти на улицу и продолжить изучать обстановку. Интернета здесь не было, поэтому фраза «Google вам в помощь» здесь не имела смысла. Как только я вышел в фойе, сразу увидел там Эльзу. Она ждала меня с подносом фруктов и чаем.

– Доброе морианское! – с невозмутимым видом объявила Эльза. – Я принесла Вам поесть, позже я покажу, где Вы сможете найти это самостоятельно.

– Спасибо, Эльза. Я уже и забыл, что нужно еще и питаться. Можно я задам Вам вопрос?

– Да, конечно.

– Вы верите в чудеса?

– Я верю в то, что вижу. А что Вы, Эмиль, называете чудом?

– Ну, например, то, что люди исчезают, испаряются, как это здесь принято говорить.