По велению Ваала

– Забавно.

– Не ради забавы. На самом деле мумия несколько изменилась с тех пор, как мы ее нашли.

– Что ты имеешь в виду?

– Несколько пальцев во время перевозки кто-то открутил вместе с перстнями.

– Но здесь все на месте.

– По секрету: к трупу приделана рука от другой мумии.

– Вот как?

– Так уж получилось. Во время исследования нас атаковали. Мы с помощником отбивались, чем придется. Ну, он и схватил кость, которая под руку подвернулась…

– Кто вас атаковал?

– До сих пор голову ломаю. Вижу, как в тумане. Когда мне доставили вскрытый саркофаг, я занялся вымачиванием его в святой воде. Хотел приготовить труп к папскому осмотру.

– Им занимался папа?

– Да. Он падок на артефакты. Единственно, что от меня требовалось – обезопасить контакт. А святая вода – главный аргумент против козней дьявола. Ну, приготовил все, как обычно: лампады, серебряный фиал, благовония. И вдруг поднимаю голову, а зал набит тенями.

– Духами?

– Не думаю. Это были живые существа. Но не простые – ряженые в дорогие одежды, золотые маски. Они подобострастно окружили саркофаг, некоторые из них преклонили колени. Но молчали, как на торжественных похоронах.

– Я думаю, это была кагорта Асмодея – вселенского гения.

– Спасибо. Мне повезло добавить к моим познаниям еще немного и твоего магического бреда.

– Расскажи подробно, что случилось дальше? Что говорили демоны?

– Я в бесовских завываниях не разбираюсь. В основном я спец по дьявольской технике.

– Сколько их было?

– Демонов на пир слетелось за тысячу, не меньше. Но от тесноты исчадия ада не страдали, пронизывая друг друга насквозь, словно тени. С каждой секундой их все больше прибывало.

– Тебе повезло увидеть легион Асмодея!

– Повезло? Не то слово. Мы с напарником отступили и забаррикадировались в саркофаге.

– Вы могли повредить его!

– Своя шкура дороже. Поэтому о ценностях не думали. Принялись швырять в демонов чем придется. Лишь после того, как мальчик бросил в непрошеных гостей оторванную руку мумии, легион растаял, испарился. Но и конечность тоже исчезла. А также бесследно пропал мой верный слуга.

– Духи что-нибудь еще прихватили?

– Нет. Демоны не притронулись к внутренним органам из каноп, которыми я их тоже угостил.

– Они знают толк в некромагии. Кишечник и селезенка для реинкарнации не нужны.

– А я так не думаю. Золотые сосуды были украшены бесценными рубинами и опалом. Кто стал бы помещать отбросы в этакую красоту?

– Канопы – в древнем захоронении – самая ненужная вещь. Вижу, ты в некромагии не мастер. Главное в искусстве египетской мумификации – сохранить формулу жизни.

– Первый раз слышу о подобной математике.

– Качество рождает качество. Демон сердца способен породить лишь сердце, а демон уха – только ухо. Но демон НАЧАЛА – порождает НАЧАЛО. Вот его-то никто и не замечает среди великолепия показного блеска.

– Все, кроме тебя, дотошная женщина, хе-хе.

– Достаточно заменить изношенные органы умершего на здоровые и молодые, а затем правильно вставить их в тело трупа, затем пропитать бинты живой водой – и мумия оживет.

– Ты говоришь об этой мумии?

– Да.

– Труп не первой свежести.

– Он жив. И знаешь, почему?

– Скажи, если зудит язык, но потом отвяжись.

– Льняные бинты, пчелиный воск и мед сохранили нетленный зародыш демона зачатия.

– Где? Не вижу!

– Дай руку!

– Возьми, если не брезгуешь.

Клементина, засунув ладонь механика под крестец мумии, спросила. – Ты что-нибудь чувствуешь?

– Нет, не кусается.

– Возле крестцовых позвонков, теплее, чем в остальных местах. Сравни.

– Теплее, не теплее, возможно, прах гниет.

– Каббалисты знают тайну воскрешения.

– Ах, ты еще и с Каббалой дружна?

– Каббала – основа некромагии. Адепты знают, что в любом теле есть косточка величиной с горошину. Иудеи называют ее Люх. Так вот, Люх не подвержен тлению, он даже не горит в огне. Он всегда жив и невредим. Из этой косточки, как из ореха, может вырасти живое существо.

– Тебя послушать, так все мы – деревья или гороховые стручки.