Бетельгейзе. Военный приключенческий роман в двух частях. Часть 1

– А я так скажу…. Э-э-э-х…, не очень-то я любитель сюда ходить, – просочился сквозь мои размышления несмолкающий голос капитана, – Не нравится мне это место, гиблое оно какое-то, неуютное. Так что стараюсь там не задерживаться, увез-привёз и отвалил…. А этот старик…, с крестом чего собрался делать? Родственники на Аламае жили наверно или он поп? Так вроде там и могил-то нет, – обратился ко мне он, указывая на А.В.

– Он жил там когда-то, – негромко ответил я, – Так еще тёмная история с немецкой лодкой. В общем, не спрашивай его. И так видишь, как переживает, я сам за него опасаюсь, как бы здоровье не подвело.

– Про лодку тоже слышал. А ещё вроде как у ненцев даже немецкие пуговицы с «форменки» находили и ещё какое-то барахло. Вот ведь было же время такое, не приведи Господь. Хотя, даже не знаю, верить или нет.

Тяжёлые капли начинающегося дождя легли на стёкла иллюминаторов «Тортуги». Дождевые тучи, казалось, висели над самой мачтой корабля, не предвещая ничего хорошего. А.В. стоял на носу судна и, не отрываясь, смотрел вперёд.

– Ты знаешь? Вот что…, пожалуй, вынеси-ка ему дождевик, а то погода портится, не случиться бы шторму, только этого нам не хватало для полного счастья.

Немного подумав, капитан повернул переговорную трубу и прокричал:

– Старпом, что с метео?

– Бу-бу-бу…, бу синоптик, – раздалось в ответ.

Капитан в сердцах махнул рукой, но через минуту в рубке появился сам «старпом» – Сашка с куском батона в руке:

– Так, товарищ капитан, я ж «движку» чинил, ты мне даже в баню не дал сходить. А с метео не успел, мы отошли сразу. Если по нашему барометру, то давление падает….

– Вон, полюбуйся какая, на небесах парилка разворачивается, будет тебе скоро баня, – проворчал капитан, – Так иди уже, занимайся своими делами, я вижу их у тебя много.

Я взял предложенный плащ и, спустившись из рубки на палубу, подошёл к А.В., и осторожно набросил на плечи.

– Всеволыч, ты бы вот запахнулся что ли. Да и вообще лучше в каюту спуститься, видишь, погода портится.

– Спасибо, Олег, – негромко ответил А.В., кивнув головой, – Я постою еще немного, – и застегнул плащ, надев капюшон, остался стоять на месте, – Ты иди, пожалуйста, мне одному тут хочется остаться. За меня не переживай, со мной всё в порядке. Иди с Богом.

Я снова поднялся в рубку. Капитан понял всё.

– Если еще балл прибавится на воде, я вынужден буду отправить вас в каюту. Так что следи за саксаулом, как бы он за борт не отправился, волна смоет, и глазом не успеешь моргнуть. Нет, ну ты смотри-ка…, а…, всё же хорошо было с погодой и вот нате вам…, здрасьте! – бурчал под нос сам себе капитан.

Я хотел было поправить капитана с «саксаулом», но потом понял, что сказал он это не со зла, просто перепутал понятия.

Налетевший ветер заметно раскачивал наш кораблик, положение усложнялось еще и тем, что он был пуст. Капитан, взяв в руки микрофон громкоговорителя, заорал в него:

– Пассажир…, эй там…, на палубе…, говорит капитан, давай в трюм спускайся!

А.В. держась за поручни, спустился с палубы и тут на нас буквально обрушился дождь. Подвижный круглый иллюминатор закрутился с бешеной скоростью, отбрасывая своей центробежной силой потоки воды, позволяя хоть как-то видеть вперёд. Я всё ещё оставался в рубке, забившись в угол, чтобы ни мешать капитану.

– Северя-я-як…, идёт…, но это несколько лучше, чем Юго – Запад, – сам себе проговорил капитан, крепче сжимая трясущийся штурвал «Тортуги», которая шла, разрезая волны и сопротивляясь внезапно налетевшему ветру, – Ничего-о-о…, прорвемся…, давай, выноси нас из этой задницы. И спрятаться-то негде, эка незадача. Ни чё-ё-ё-ё…, эт мы еще посмотрим кто кого…, не в первый раз. Эх, жаль пустые мы, вот и болтаемся тут…. Сашка!!! – заорал капитан в переговорную трубу своему помощнику, – Задраивайся на хрен и на связи будь. Вахта твоя пока переносится в трюм. Попробуем, может в протоку зайти удастся, да боюсь, если боком повернемся, опрокинет нас. Были бы с грузом…, так это ж другой «коленкор».

Вдруг сильный удар о правый борт корабля заставил вздрогнуть и меня и капитана.

– Что это такое?

Капитан пристально всматривался сквозь дождевую завесу пытаясь рассмотреть источник удара.

– А-а-а-а…, это «топляк», всё нормально. Лишь бы не пробил или не порвал борт.

– «Топляк» …, что это?

– Да вон он…, полюбуйся. Это бревно, по всему видно с лихтера свалилось, да на берегу лежало, и подобрать никто не успел, а теперь вот волнами смыло и болтается тут. В общем, крепят груз, как попало вот такие нерадивые «Сашки», а потом теряют. Бывает такое, что и говорить. Сашка…, осмотри трюм!!! А то мы тут торпедировались «топляком». Хотя молодец мой помощник, но я его не балую, мал он ещё наградами блестеть.

Снаружи потемнело.

– Ты вот что, давай-ка, тоже вниз спускайся, там может твоя помощь понадобится, – обратился капитан ко мне, – и я, цепляясь за поручни, спустился в каюту. Помощник, запустив меня, задраил за мной дверь.

– Сашка, слушай мою команду, – заорал капитан в переговорную трубу, – Скоро подходящая протока будет, слева по курсу, я заведу туда «Тортугу», как скомандую, так все на правый борт наваливайтесь. Весь груз, какой есть перетащите так же к правому борту.

– Да, капитан, будет исполнено, – ответил Сашка и, оглядев «свой экипаж», произнёс, – Какой груз…? Тут пара сумок всего. Груз…, блин нашёл.

– Я все слышу, раздался из трубы голос капитана, – Что за обсуждения могут быть?

Сашка заткнул трубу рукой и сжал губы. Но посмотрев на нас виноватым взглядом, скомандовал:

– Так…, всем приготовиться к повороту. Ждём сигнала капитана.

Ожидание продлилось ещё около часа.

– Приготовиться…! Ребята…!!! Навались, поворачиваем!!! – проорала труба.

Мы кинулись к правому борту, повисая на чём только можно. Судно начало крениться. Слева, через прохудившийся уплотнитель иллюминатора просочилась вода. «Тортуга» зачерпнула воду своим левым бортом.

– Эй, в трюме. Держать крен!!! Держа-а-а-ать…, тут нельзя тонуть, мы не выплывем!!! – опять командовала труба.

Но что было еще нам делать кроме как пытаться удержаться на наклонившемся правом борту. Всевозможные предметы, лежавшие на каютном столике, повалились на пол. В иллюминаторах правого борта, сквозь стену из дождя, было видно лишь тёмное от тяжёлых туч небо. В трюме стоял неимоверный гул от ветра, гуляющего по вентиляционным трубам.

– Давайте…, одновременно…. И раз, и раз…, – скомандовал Сашка, и мы стали одновременно толкать телами в борт корабля, помогая противостоять стихии. Казалось, что мы поворачиваем очень долго, скребя обо что-то бортом и днищем, треща переборками, но «Тортуга» справилась и вскоре выровнялась, погасив опасный крен. Тяжело дыша, мы опустились на пол и, взирая друг на друга, как по команде рассмеялись, крикнув не сговариваясь:

– Да-а-а! – победно вскинув руки вверх.

А.В. смотрел на нас как на маленьких мальчишек, победивших в «Царь – горе» и улыбался.

– Старпом в рубку! Остальным спасибо! Всем отдыхать, – оповестила труба, но мы еще некоторое время находились на своих местах, не веря, что опасность позади.

– Ну…, и чё замерли…? «Фине де атто прима (итал. Конец первого акта), – важно произнёс «старпом» Сашка, переводя дух, и авторитетно начал рассказывать историю, – Это что…». Я как-то на Новом…, ну и капитан тоже со мной…, так вот, как-то на Новом Порту попали…

– Сашка, да где тебя носит, живо в рубку, а прежде давай-ка в дизельную, и глянь чё там и как, – заревела труба, не предвещая для «авторитетного старпома» ничего хорошего.

Сашка пулей вылетел из кубрика.

Еще около двух часов «Тортуга» боролась с природой, оказавшись между двух стихий. Судно шло по-быстрому и сильному течению реки и на встречу, не менее сильному северному ветру, покуда капитан ловким манёвром не завёл нас в протоку, где мы укрывшись за небольшой сопкой, могли перевести дух. Поднявшийся шторм буйствовал, но теперь мы были для него несколько недоступны. Такое явление было не редкостью в этих местах, тем более что сказывалась близость к морю. Полярный день был еще силён и не желал сдавать свои позиции, поэтому ближе к полуночи, когда шторм стих, было всё еще светло. Как же крепко спалось после всего пережитого за этот день, даже не смотря на солярный запах в трюме, под мерное покачивание «Тортуги». Так прошла ночь. Утро встретило нас ярким солнцем и наступающей осенней прохладой. Тундра была готова к осени, расписав себя необыкновенными цветами. Природа готовилась к своим пышным похоронам, впереди будет долгая зима. Так было всегда, начиная от сотворения мира. Капитан с помощником осмотрели судно и, по-видимому, остались довольными, а нам, позволив некоторое время погулять по песчаному берегу протоки. Было тихо, стихия как будто отступила, сдалась, а может просто затаилась, готовя новые сюрпризы или испытания.

– Капитан, позволь мне повести «Тортугу», – обратился Сашка к хозяину судна.

– Да? – с некоторым недоверием спросил капитан, при этом оглядев Сашку с головы до ног, он посмотрел на своего помощника так, как будто тот был чем-то вроде таракана или жука, тем не менее, решение капитана было неожиданным, – Доложи-ка мне, любезный, что такое «Поворот оверштаг»?

– Поворот оверштаг – это поворот судна на новый галс против ветра, при котором нос судна пересекает линию ветра…, только мне зачем? Это же для парусного флота необходимо, – выпалил Сашка, подкрепляя свой ответ жестами рук.