В начале была тишина

– Когда ты разложил снимки на столе, я вдруг заметила, что синие разводы словно являются частью одного большого изображения, разорванного на тридцать шесть кадров.

Рита указала пальцем на размытые синие линии, черточки и блики, объединенные в едва различимый узор – неровный круг, составленный из держащихся за руки человечков. Она перевела взгляд на Артура. Он с озадаченным видом рассматривал странное изображение.

– Похоже на детишек, которые водят хоровод, – предположила Рита.

– Мне кажется, я уже видел нечто похожее, – неуверенно проговорил Артур. – Как будто это какая-то эмблема или логотип…

Рита достала смартфон и сфотографировала составленный из снимков символ. Поймав удивленный взгляд мужа, она пояснила:

– Я собираюсь выяснить, что это за эмблема.

* * *

Заброшенные здания проступали среди темных зарослей леса. Рита остановила машину возле проржавевших ворот, на которых висела покосившаяся вывеска с надписью: «Летний лагерь “Хоровод”. Добро пожаловать!». Ниже виднелся круглый логотип в виде держащихся за руки человечков. Именно эту эмблему Рита обнаружила в интернете, когда загрузила в поисковик фотографию с символом из своего сна.

Путь до цели на машине занял два часа: «Хоровод» затерялся среди дремучих лесов к северу от города. Рита вспомнила сухие строчки новостных сводок трехлетней давности: «Летний лагерь “Хоровод” закрывается по причине оторванности от населенных пунктов и плохой транспортной доступности». Теперь двухэтажные здания пустовали, окруженные деревьями и кустарниками.

Рита вышла из машины, ощущая дрожь во всем теле и пугающий холод внутри: она была у цели. Страх пропитал Риту, словно дождь, который начался час назад и сопровождал ее всю дорогу до лагеря. Она забыла зонт в машине, но не стала за ним возвращаться. Приблизилась к воротам, схватилась за холодные мокрые прутья и толкнула створки.

Ворота со скрипом открылись, пропуская Риту. Медленно продвигаясь по заросшим дорожкам, она не сомневалась, что в своем кошмаре видела детский лагерь «Хоровод», вот только во сне все здания выглядели куда более запущенными, словно прошло много лет, и время не пощадило двухэтажные дома.

Рита бросила взгляд в темные заросли леса: в ее кошмаре там скрывался высокий человек. Но сейчас среди деревьев застыл лишь сумрак. Рита достала смартфон и взглянула на экран, на который упали капли дождя: связь в этой глуши отсутствовала, и сообщений от Артура тоже не приходило. Хорошо, что она успела записать мужу голосовое сообщение, в котором рассказала о том, что направляется в детский лагерь «Хоровод». Она отправила сообщение до того, как перестало действовать покрытие сотовой сети. Направляясь к лагерю по шоссе, она еще несколько раз пыталась дозвониться до Артура, но связь либо пропадала, либо же он не брал трубку – должно быть, находился в этот момент на рабочем совещании, о чем предупредил ее перед тем, как она покинула офис его фирмы.

Рита увидела справа дом, похожий на тот, в котором она пряталась во сне. Она немного поколебалась, принимая решение. Сглотнула вязкий ком в горле и направилась к дому: была не была! В конце концов, сейчас ей представился шанс разобраться в причине своих невыносимых кошмаров. Внутри этого дома скрывался ответ на главный вопрос: почему ей снится этот навязчивый сон?

Рита включила фонарик на телефоне и прошла внутрь дома. Длинный коридор, окутанный полумраком, и множество дверей по обеим сторонам – наверняка они вели в комнаты, где раньше жили дети. Подсвечивая дорогу фонариком, Рита направилась вглубь коридора. Она узнавала знакомые детали обстановки, шаг за шагом возвращаясь в свой кошмар.

Рита резко обернулась, ожидая увидеть позади силуэт преследователя, но дверной проем в конце коридора оставался пустым. Выдохнув сквозь дрожащие губы, она продолжила путь. Повинуясь воспоминаниям о событиях кошмара, Рита свернула направо. Еще один коридор, поменьше размером, который вел в другое крыло здания. Наконец, она оказалась возле двери комнаты, в которой маленькой девочкой пряталась в своих снах. Под ногами что-то тихо хрустнуло, и Рита опустила взгляд: у порога комнаты лежали осколки битого стекла. Странно, их не было в ее кошмаре. А еще она не помнила отвратительный запах, доносившийся из комнаты.

Она распахнула дверь и прошла внутрь, морщась от чудовищной вони, которая волной ударила в нос. Как и во сне, окна комнаты были заколочены досками, а на подоконниках стояло множество зажженных свечей. Вот только на полу вместо старых костей и черепов лежали окровавленные тела трех маленьких девочек.

Рита поднесла руку ко рту, сдерживая рвавшийся наружу крик ужаса. Помедлив мгновение, она приблизилась к жертвам в слабой надежде, что им еще можно помочь. Тщетно: когда луч фонарика скользнул по телам девочек, не осталось сомнений, что они были мертвы.

Разорванная одежда, искромсанная плоть, искаженные в муках детские лица…

Тихий хруст сзади: кто-то наступил на осколки битого стекла. Рита резко обернулась и застала в дверях высокого человека. Она метнула взгляд на его лицо: те же самые грубые, звериные черты, как у преследователя из ее кошмара, разве что выглядел он немного моложе.

За долю секунды Рита прочитала во взгляде убийцы: он понял, что она его узнала, даже если они никогда не встречались в реальной жизни. В следующее мгновение он с яростным рыком набросился на нее и повалил на пол. Рита ударилась затылком об пол: в глазах сверкнули искры, на секунду ее ослепив. Затем, когда зрение вернулось, она увидела перед собой осатанелое лицо маньяка и почувствовала, как на шее сжимаются огромные ладони. Он сдавил их со всей силы, не давая Рите вдохнуть. В глазах потемнело, и во мраке заплясали яркие желтые круги, а легкие готовы были взорваться изнутри…

Как вдруг все закончилось: хватка убийцы ослабла, и его огромное тело рухнуло рядом с Ритой. Глотая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, она приподнялась на локтях – и увидела перед собой Артура. С ошалелым видом он стоял над поверженным маньяком, держа в руках окровавленную лопату, которой зимой расчищал снег возле машины…

* * *

От сухого воздуха слезились глаза, и Рита сморгнула. Она лежала на кровати в больничной палате и не могла поверить, что осталась жива. Затылок пульсировал от боли. Глотать было трудно: шея, казалось, распухла изнутри.

– Я только что поговорил с врачом. – Артур устроился на стуле напротив койки Риты. – Он сказал, что у тебя гематомы шеи и затылка. Легкое сотрясение мозга. В целом, ничего страшного. Через пару дней тебя выпишут.

– Я знаю. – Голос Риты звучало сдавленно. – Как ты меня нашел?

– После совещания прослушал твое голосовое сообщение. – Артур наклонился ближе. – Ты сказала, что едешь в заброшенный лагерь под названием «Хоровод», и тут меня словно током ударило: я понял, где видел символ из твоего сна!

Рита вопросительно взглянула на мужа. Немного помешкав, он пояснил со смущенной улыбкой:

– Дело в том, что я готовил тебе небольшой сюрприз. Последний месяц я разрабатывал проект нашего загородного дома. Сама знаешь, вечно ютиться в городской квартире мы не можем, и когда у нас появится ребенок, было бы здорово всем вместе проводить время на природе. Вот я и подыскивал местечко для нашего будущего дома. Я нашел хороший участок, расположенный недалеко от «Хоровода»: проезжая по лесной дороге мимо лагеря, я видел его логотип на воротах. – Он вдруг замолчал и, внимательно взглянув на жену, продолжил серьезным тоном: – Рита, благодаря тебе удалось арестовать серийного маньяка-педофила. Сейчас он дает признательные показания в полиции. Он убил трех девочек и, судя по всему, не собирался останавливаться. Но ты положила этому конец. Похоже, каким-то невероятным образом тебе снилась одна из погибших девочек.

Рита судорожно выдохнула. Только сейчас она поняла, что едва дышала с того момента, как Артур начал говорить. Слезы брызнули из глаз, и Рита не смогла сдержать нервного всхлипа.

– Мне снилась не она, – проговорила она дрожащим голосом.

– Что ты имеешь в виду? – Артур часто заморгал.

Рита сжала в руках одеяло и, собравшись с мыслями, медленно сообщила:

– Когда у меня брали анализы, я попросила врача проверить еще один показатель. – Она взглянула на мужа: он жадно ловил каждое ее слово. – Артур, я беременна. На очень раннем сроке. Но я уже знаю, что у нас будет девочка.

Артур, казалось, потерял дар речи: с ошеломленным видом он уставился на Риту, и ей пришлось побыстрее продолжить, пока он не завалил ее вопросами:

– Кошмары, мучившие меня, были снами нашего ребенка, нашей девочки, которую ждала страшная смерть в будущем.

– Но каким образом? – Артур потряс головой. – С чего ты взяла?

– Смотри, все сходится: ты собирался построить дом на участке в лесу недалеко от заброшенного детского лагеря, и почти наверняка спустя пару лет мы бы переехали в наш новый дом. Через девять месяцев у нас родится дочь. Однажды, когда ей исполнится десять лет, она отправится погулять в лес рядом с домом и окажется в заброшенном детском лагере.

– И на нее напал бы маньяк, устроивший в лагере свое логово, – с потрясенным видом проговорил Артур: теперь он верил тому, что говорила Рита, и сам мог выстроить цепочку событий.

– Наша девочка стала бы его жертвой. Поэтому мне снились ее сны.

– Убив маньяка, ты изменила настоящее…

– Тем самым изменив будущее. – Рита устало кивнула и прикрыла веки.

Спать, она хотела спать… Спокойным, мирным сном.

Засыпая, она почувствовала нежный поцелуй Артура на губах, и словно бы издалека услышала его ласковый голос:

– Тебе нужно поспать. И пусть твои сны будут счастливыми…

Кажется, он говорил что-то еще, но Рита его не слышала. Она была вдали от больничных стен и стерильного белого света, вдали от страхов и тревог…

Но Артур по-прежнему был рядом с ней. Вместе они шли по залитой солнцем поляне, держа за руки счастливую маленькую дочь.

Горечь

Мартин обвел взглядом собравшихся в беседке: лица, освещенные янтарным светом фонаря под потолком, застыли в полумраке. Трещали цикады, и вечерний воздух, еще теплый от зноя, благоухал скошенной травой.

Напротив сидел Абсалом – рослый старик с окладистой бородой и глубоко посаженными глазами. Он был основателем и главой «Юдоли», и обитатели общины беспрекословно ему подчинялись – Мартин понял это по тому, как быстро они сбежались на собрание в беседку.

Справа от Абсалома, широко расставив ноги, сверлил взглядом Мартина жилистый мужчина сорока лет, напоминавший уголовника: на его пальцах синели татуировки, а бугристый череп покрывали шрамы. Кажется, мужика звали Осмундом, и, как успел заметить Мартин, в общине ему отводилась роль надзирателя, выполнявшего указания Абсалома.