Ветер в сердце

– Ваша шляпка осталась во дворе, – вспомнил Антон. – Я принесу.

– Оставьте это! – попросила Ольга. – Она теперь все равно безнадежно испорчена! Отведите лучше лошадь в стойло и выходите. Мне нужно с вами поговорить.

– Боюсь, нам не о чем разговаривать.

– Антон Семенович, я знаю, вы обижены. Но позвольте мне объясниться!

Войковский не понимал, как правильно вести себя в подобных случаях, но решил, что дуться и капризничать – не мужское дело. Он с минуту поразмыслил над предложением, а потом кивнул и, взяв лошадь за уздцы, снова повел ее во двор. Передал хозяину и быстро вбежал наверх, чтобы переодеться. В комнате его встретили насмешливые взгляды.

– Полянская? Сама пожаловала? К тебе? – Борис все еще стоял у окна и смаковал эту историю. – Чего она хотела?

– Понятия не имею, – отмахнулся от него Антон и поспешил одеться.

– Когда же ты успел с ней закрутить? – удивлялся Борис. – И тебя не смущает, что она почти замужем?

– Ого! – послышалось с разных сторон. – Наш женоненавистник пытается соблазнить чужую невесту!

Раздались смешки. Друзья попытались подойти к нему и похлопать по плечу, но Антон отстранился.

– Не придумывайте того, чего нет! – ответил он. – Занимайтесь своими делами!

– Тебя к ужину-то ждать? – смеялись молодые люди. – Или ты в ее поместье потчевать нынче будешь?

Антон молча вышел из комнаты. Пока шел по двору до калитки, чувствовал, как спину ему сверлят из окон взгляды его товарищей. От них он словно становился меньше. Опустил голову и поспешил к девушке. Она стояла у одинокой березы, чуть облокотившись на ее ствол, и смотрела в сторону. Ольга услышала шаги, обернулась и, завидев Антона, улыбнулась. Как только он подошел поближе, она легким движением руки указала на дорогу и попросила:

– Можем мы пройтись недолго?

– Ольга Андреевна, вы и меня, и себя ставите в неудобное положение, – упрекнул девушку Войковский. – Вот так ни с того ни с сего поутру приехать сюда и вызвать меня. Это недостойно княжны.

– Я узнала, что вы уезжаете, и не могла с вами не объясниться прежде, – просто ответила Ольга и наклонила головку в сторону, как бы прося прощения.

Антон залюбовался ею. Но она не дала ему насмотреться вдоволь и двинулась вперед мелкими шажками.

– Вы меня ждали тогда? – вдруг спросила она.

– А вы как думаете?

Антон пошел за ней следом, намеренно оставаясь позади. Оля посмотрела на него через плечо и не смогла скрыть своего довольства.

– Думаю… да, – произнесла она и отвернулась.

– Вы так надо мной пошутили? Поверьте, я такой анекдот не оценил.

– Никаких шуток, – уверила его Ольга. – Я слегла с лихорадкой и все эти дни пролежала в постели. Очень переживала, что вы сердитесь на меня. Но я ничего не могла поделать.

Антон молчал. Он и не знал, что ей ответить. Ему тогда, как и сейчас, непонятна цель их встречи. Конечно, мгновенное притяжение, которое установилось между ними в момент их знакомства, было несомненно. Но только уместно ли вспоминать и думать об этом?

Они прошлись до опушки, Оля облюбовала высокий пенек и присела на него. Антон близко подходить не стал. Решил держаться на порядочном расстоянии от нее, потому как возле нее начинал чувствовать неприемлемое для него смущение.

– Вы простите меня? – спросила Оля и посмотрела на офицера прямо.

– Мне не за что вас прощать, – ответил Антон, а сам не мог оторвать взгляда от ее темных печальных глаз. – Скажите мне только, зачем вам все это?

Оля не поняла его вопроса, и он попытался объясниться:

– Наша встреча. К чему она?

– Мне казалось, вы хотели возобновить наше знакомство, – удивилась Оля. – Или я неправильно вас поняла?

– Я вроде бы ничем не выказывал своего интереса к вам, так с чего вы решили…

– Ах, вот как! – Ольга разозлилась, вскочила с пенька, и завитые у виска локоны заходили из стороны в сторону. – Тогда простите, что потревожила вас и неправильно поняла ваши намерения! В таком случае нам не о чем больше разговаривать!

Оля развернулась к гостинице и легко, словно грациозная лань, помчалась от Войковского.

– Ольга Андреевна! Стойте! – Антон побежал за ней следом, остановил ее, взял за плечо и развернул к себе лицом. Девушка отвела голову в сторону, не желая встречаться с ним взглядом. Она была раздосадована. Мало того, что она, поправ кучу правил, приехала к нему, чтобы извиниться… так оказывается, ему еще это и не нужно!

Войковский боялся, что, если уберет руку с плеча девушки, она тут же уйдет, но и понимал, что продолжать удерживать ее – фамильярно.

– Вы меня неправильно поняли! – решился сказать он. – Я не выказывал интереса, но это не значит, что я его не испытываю.

Он отпустил ее и склонил голову, потому как признание этого факта и самого его ошеломило. Антон стоял, лелея надежду, что девушка сама продолжит разговор, а лучше и вообще сменит тему. Оля не заставила себя долго ждать.

– Интерес сложно скрыть, какими бы утонченными ни были наши уловки. У вас он либо есть, либо нет. Другому всегда подвластно понять это.

– Неправда, – не согласился Антон. – Не все читают между строк. Просто вы… непохожи на других. И умеете чувствовать.

– Хорошо это или плохо? – спросила Ольга, сменив гнев на милость. А Войковский еще раз удивился, как быстро у нее меняется настроение.

– Не уверен, что знаю ответ. Вы мне скажите.

– Думаю, ни то и ни другое. Это может либо нравиться, либо не нравиться собеседнику. А значит, для кого-то плохо, а для кого-то хорошо. Мне было интересно ваше личное мнение.

– Мне нравится, – поспешил заверить Антон и снова посмотрел на нее.

Ольга улыбнулась. Она вдруг раскинула руки в стороны и закружилась на месте.

– Хорошо, что вам это нравится! – радостно засмеялась она и резко остановилась. – Вы так кружились когда-нибудь? Это так здорово! Нужно только смотреть на небо непременно! Оно мельтешит перед глазами, и кажется, что весь мир кружится вместе с тобой. Попробуйте!

– Ольга Андреевна, ну что вы! Как это будет выглядеть?

– Ох, а вам есть разве дело до того, кто что думает? Давайте. Скорее!

Она схватила его за руки, уперлась ногами в землю, чтобы не упасть, и закружилась, потянув молодого человека за собой. Он понял ее игру, взялся поудобнее и закружился вместе с ней. Антон посмотрел на небо, испещренное редкими тучами, на птиц, пролетающих в голубой дали, и рассмеялся. Он почувствовал себя неразумным ребенком. Словно ему не двадцать пять, а только шесть. Антону приятно было окунуться в легкое детство, а еще подумалось, что с такой девушкой можно век прожить и не состариться. От этой мысли ему на душе стало тепло и в то же время трепетно.

Ольга почувствовала легкую тошноту от кружения и остановилась. И он, озадаченный своими мыслями, не успел вовремя затормозить и столкнулся с ней. Она чуть не упала. Антон подхватил ее, и Оля со смехом прижалась лицом к его плечу и положила ладошку ему на грудь. Но тут же оба отпрянули и сделались серьезными, будто и не было за минуту до этого веселого смеха.

– Нам не нужно бы больше видеться, – сказал Войковский.