Ты мой ангел

В последние годы жизни с Джеком всякий раз во время секса мне хотелось спихнуть его с себя, вытолкнуть из своего тела как что-то, чего там быть не должно. С Эриком всё в точности наоборот. Я обхватываю его за шею и прижимаюсь грудью к его торсу, давая понять, что готова.

Его губы скользят по моей скуле; каждое движение ускоряет темп, и вот уже я подхватываю его ритм. Мои ноги плотно прижаты к его телу, пальцы сгребают простыни и происходит то, чего я так страстно желала.

Страхи исчезают, есть только блаженство и чувство парения в бескрайнем небе.

Есть только этот мужчина, и больше ничего.

***

– Точно ничего не хочешь? Может быть, хотя бы кофе? – переспрашивает Эрик, когда я выхожу из ванной следующим утром.

Мои волосы всё ещё влажные – я лишь слегка подсушила их феном, но я полностью готова, чтобы ехать домой.

– Не надо, – я качаю головой, заставляя себя улыбнуться.

– Ладно, – сдаётся мужчина, после чего мы выходим из номера, в котором прошла лучшая ночь в моей жизни.

Без преувеличения. А вот утром мне стало неловко. У меня нет подобного опыта, и я не знаю, как себя надо вести.

В машине мы оба молчим, и я гляжу в окно, испытывая досаду на каждом светофоре. Ночью всё было замечательно, но теперь мне хочется провалиться сквозь землю.

Когда мы останавливаемся перед моим домом, Эрик заглушает двигатель, но по-прежнему молчит, оставаясь на месте. Наверное, решается сказать мне, что это ничего не значит и чтобы я не обольщалась.

– Ханна…

– Я ничего не жду от тебя! – перебив его, выпаливаю я. Его брови слегка приподнимаются, но он больше не пытается ничего сказать. – Я знаю, что у тебя есть девушка, и поверь, у меня нет намерений становиться для тебя проблемой. Спасибо за эту ночь, мне это действительно было нужно. – Тут мои щёки заливаются румянцем. – Но ты мне ничем не обязан. Мы можем оставить всё, как было?

Я смотрю на него с надеждой, и, поколебавшись, Эрик кивает.

***

Собираясь с духом, я иду в фиолетовую комнату – одно из четырёх помещений для приватного танца. Все комнаты носят названия цвета, в который выкрашены стены внутри.

Моё сердце ускоряется по мере того, как я приближаюсь к комнате, не зная, кого увижу по ту сторону двери. Приватные танцы – особый вид моей работы, который я не люблю. Никогда не знаешь, что взбредёт в голову тому, кто заплатил за то, чтобы ты протанцевала перед ним с голой грудью.

Вообще-то у меня не такой уж большой опыт в этом – это мой третий приватный танец. И прежде мне везло: клиенты особо руки не распускали. К тому же за дверью всегда есть охранник, который быстро среагирует, в случае чего.

Мужчина, который заказал меня, ухоженный и хорошо одетый, но всё равно какой-то отталкивающий. На его губах появляется скабрезная ухмылка, когда я вхожу в комнату и прикрываю за собой дверь.

– Подойди ближе, чтобы я рассмотрел твою мордашку.

Он подзывает меня пальцем. Судя по чуть сбивчивой речи, этот стакан в его руке не первый, и он уже не трезв. У меня в голове вспыхивают сигналы тревоги – несмотря на то, что он не похож на Джека, рядом с ним я чувствую себя точно так же – в опасности.

Луис, охранник, стоит прямо за дверью. Он придёт на помощь, если я позову.

По коже ползут ледяные мурашки, когда я приближаюсь к клиенту. Играет музыка, и я двигаюсь, пытаясь попадать в такт, но все мои мышцы задеревенели. Мне хочется сбежать отсюда, но это не то, что я могу себе позволить. Наверное, если бы я отказалась, у меня не возникло бы проблем, но я сама должна понимать, что моя нынешняя работа обусловлена рядом негативных факторов, и иметь дело с неприятными мне типами – один из них.

– Такая красивая, и такая замороженная. Где же твой огонь, который я видел на сцене? Давай, покажи мне, на что ты способна. – Он закидывает ногу на ногу, удобно развалившись на диване, и делает большие глотки из стакана – судя по всему, там водка со льдом. Его алчный взгляд не отпускает меня ни на мгновение, отчего у меня возникает желание помыться – и долго-долго тереть себя жёсткой мочалкой.

Я стараюсь, чтобы мои движения были соблазнительными, но не могу себя пересилить.

– Ну же, улыбнись мне! – Внезапно мужчина вытягивает руку, хватает меня и дёргает с силой, усаживая к себе на колени. – Ты и правда хорошенькая. – Его пальцы больно сжимают моё лицо.

– Отпустите меня! – сквозь зубы прошу я, едва сдерживая панику. Меня обдаёт парами алкоголя и дорогой парфюмерии. – У нас запрещено трогать девушек!

Я пытаюсь образумить его, хотя понимаю, что с такими это не работает.

Мужчина хмыкает.

– Сколько ты хочешь за то, чтобы я отымел твою киску? – грубо спрашивает он.

– Мы не предоставляем таких услуг. – Мой голос дрожит, а дыхание сбивается в груди. Я пытаюсь подняться, но он удерживает меня.

– Не так быстро, сука! Я оплатил танец, и ты ещё не закончила.

Он злобно скалится, пытаясь рукой раздвинуть мои ноги. Я набираю полные лёгкие воздуха и зову Луиса, одновременно пытаясь вырваться.

– Продажная тварь! Никто не отказывает Кеннету Пулу! – шипит он, отвешивая мне пощёчину, после чего толкает меня на пол. Я падаю, а он дёргает меня за ноги, подтягивая к себе. Я вновь кричу, и наконец-то меня слышат. Дверь распахивается, впуская Луиса. Он оттаскивает от меня моего обидчика, пару раз зарядив тому под дых, потому что этот ублюдок сопротивляется.

– Ханна, ты в порядке? – спрашивает у меня Рон, подоспевший второй охранник, помогая мне подняться. Я киваю, и они уводят озлобленного вырывающегося мужчину.

Я сижу на краю дивана, прижимая ладонь к пульсирующей щеке. Тело дрожит мелкой дрожью, и я не знаю, каким только чудом мне удаётся сохранять спокойствие.

У меня чувство дежавю. Неудивительно – я столько раз получала по лицу в прошлом, что все и не упомнишь. Только вот за последние семь месяцев забыла, как это. Обещала себе, что подобное больше не повторится, и вот опять.

– Ханна! – испуганно кричит Лу, забегая в комнату и бросаясь ко мне. – Что этот урод сделал с тобой? – Она отнимает мою руку от лица, беспокойно осматривая меня.

– Я в порядке, – хрипло выдавливаю я.

– Ничего себе, у тебя вся щека красная! Он тебя ударил?

Лу смотрит на меня испуганными глазами, и неожиданно меня разбирает смех, такой сильный, что приходится обхватить живот.

Мне хочется ответить, что это всего лишь пощёчина. Всего лишь… Этот человек не сделал ничего, чего бы прежде не делал Джек. А он делал ужасные вещи.

– Ханна? – зовёт меня Лу, а я всё никак не могу перестать смеяться. – Может, надо вызвать врача, или…

– Нет, не надо! – Я вскидываю ладонь, останавливая её. – Просто принеси мне пакет со льдом.

– Хорошо.

Лу уходит, бросив на меня полный сомнения взгляд. Успокоившись, я подтягиваю колени к груди и прижимаюсь затылком к спинке дивана. Теперь, когда истерический смех прошёл, я чувствую лишь опустошение, и ничего больше.

***

Дома, когда я стою под горячим душем, со мной что-то происходит. Будто кто-то щёлкает тумблером, и в тот же миг слёзы градовым потоком брызжут из глаз.

Прислонившись к кафельной плитке, я обхватываю себя руками, и, возможно, только это удерживает меня на ногах. Обжигающие струи лупят по коже, но мне всё равно холодно.