S-T-I-K-S. Перекрёсток

– По машинам! – зычный голос Падре заставил Снегиря вздрогнуть и сфокусироваться на настоящем. Он не сказал никому про то, что, возможно, узнал предмет, который им было необходимо добыть, и что этого предмета в том месте, куда они направляются уже нет. С другой стороны, может быть, этот кластер – вот так вот оригинально перезагружается, ага, без кисляка, раз уж можно с натяжкой допустить вариант того, что он изначально пустой, поэтому жителей в нём никогда не бывает. А раз это перезагрузка, то может и пугио вернулся на свое место в музей. Так зачем волну поднимать, если сам ни в чем не уверен?

Снегирь запрыгнул в кузов небольшого грузовичка и сел на пол под усиленный титановыми дугами каркас, представляющий собой защиту людей, расположившихся в кузове, сверху. С боков кузов был обтянут полосками из того же титана, между которыми присутствовали широкие щели, в которые свободно проходили дула как двух стационарных крупнокалиберных пулеметов, так и стволы личного оружия бойцов, которые сейчас сидели, скрючившись на полу. Рядом со Снегирем примостилась Заноза, бросившая свой рюкзак в ноги и положившая на колени небольшой пистолет-пулемет.

– Ты так странно отреагировал, когда нам озвучили задание, – Снегирь покосился на девушку и ничего не ответил. Она подождала немного, а затем добавила. – Не хочешь поделиться?

– Нет, – он покачал головой. – Не хочу.

– Снегирь, если ты что-то знаешь: или про предмет, или про то место, куда мы сейчас поедем, то именно сейчас самое время рассказать, – Заноза смотрела серьезно, а на переносице залегла небольшая складка.

– Это ничего не изменит, – отрезал Снегирь. Машина слегка дернулась и поехала. Кроме Снегиря и Занозы в кузове сидели еще двое, тоже новички, которых Снегирь не знал, и знакомиться с ними не спешил. Они прислушивались к разговору, но не встревали, мало ли у кого какие секреты – это Стикс, и чтобы здесь выжить, необходимо иметь парочку тузов в рукаве.

– Снегирь…

– Отстань, – Снегирь прикрыл глаза. Разговаривать не хотелось, но его реакция за столом, когда он прошептал, не сдержавшись, что-то про то, что этого не может быть, была услышана сидевшей рядом девицей. К счастью, кроме Занозы его не услышал никто, остальные были поглощены речью Падре, а девушка ничего никому не сказала, и до этого момента не пыталась выяснить подробности.

– Снегирь, пойми, от этого знания может зависеть моя жизнь, так что, нет, я не отстану, – продолжала настойчиво теребить его Заноза. Вот ведь прозвище как подошло, просто не в бровь, а в глаз.

– Что ты хочешь узнать? – Снегирь приоткрыл один глаз и покосился на Занозу.

– Что это за место? Что от него можно ожидать? Ты там бывал?

– Да, я там бывал, наверное, я не уверен, – неохотно ответил Снегирь, решивший все-таки хоть чем-то поделиться, лишь бы Заноза отвязалась. – Но даже, если это то самое место, я не смогу тебе ничем помочь. Сомневаюсь, что там все происходит так же, как и на всех остальных кластерах. Это непредсказуемое место, и… – Снегирь запнулся, затем продолжил. – Там жутко.

– В каком смысле? Много измененных?

– Когда я был в этом проклятом всеми богами кластере, мы вообще никого не встретили: ни измененных, ни иммунных, никого. Только Грубер с кем-то сумел пообщаться, но даже он сомневался, а не прибредился ли ему этот Чинк. Но, кроме того, что в огромном городе, по виду даже немного нолдовском, – Снегирь поморщился, когда произносил последнее слово, – мы не встретили никого… – он снова запнулся. – Там все просто кричало о тяжелых боях. Некоторые дороги были сплошь покрыты стрелянными гильзами, просто сплошным ковром, даже ехать было неудобно. Вот и думай теперь, что это – мистическая психохрень или в каком-нибудь другом месте все-таки действительно произошло крупное столкновение, вот только, между кем оно произошло?

– Понятно, что ничего непонятно, – закусив нижнюю губу, проговорила Заноза. – А кто этот Грубер, которого ты постоянно поминаешь?

– Можно сказать, что он мой крестный, несмотря на то, что когда он меня вытащил из ловушки при перезагрузке, он сам всего пару дней провел в Улье.

– Он погиб?

– Я не знаю, – покачал головой Снегирь. – Когда мы расстались, он был вполне себе жив.

– А…

– Так, хватит, – оборвал Снегирь следующий вопрос. – Тебе не нужно ничего знать ни обо мне, ни о Грубере. А теперь ответь мне на один вопрос, всего на один – почему ты оказалась в команде?

Заноза смотрела сквозь щели между пластинами на мелькающие деревья, мимо которых проезжала их машина, и молчала. Снегирь уже думал, что она ему не ответит, но девушка повернула голову в его сторону и проговорила:

– Из-за моего дара Улья.

– Понятно, – Снегирь снова откинул голову на стенку кузова и прикрыл глаза.

– И ты не хочешь знать, что это за дар?

– Не особо, – пожал плечами Снегирь. – Раз ты здесь, хотя Падре негативно относится к появлению женщины в команде, значит, он уверен, что без тебя мы не справимся. А не справиться без тебя мы можем только в одном случае – если не найдем предмет. Так что твой дар, так или иначе, связан с умением находить искомые вещи, я прав?

– Прав, – Заноза последовала его примеру и закрыла глаза. Она находилась в Улье уже почти год и все никак не могла привыкнуть к тому, что на женщин здесь смотрят в лучшем случае снисходительно, в худшем же… Но она просто не могла не быть рейдером. Ей это нравилось, кроме того, что она действительно могла найти любую вещь из определенного кластера, если эту вещь ей предварительно показывали, хотя бы изображение. Ее словно притягивало к тому месту, где располагался искомый объект.

Машину тряхнуло, затем еще раз и еще…

– Эй, аккуратнее, – крикнул один из новичков. – Не дрова везешь!

– Он тебя не слышит, – не открывая глаз, сказал Снегирь.

– Ну, так стукни в стенку, рядом же сидишь, – уже тише сказал парень.

– Не буду. Во-первых, это не имеет смысла, а, во-вторых, мне лень.

В это время тряхнуло особенно сильно. Настолько, что Заноза не удержалась и упала прямо на Снегиря, а один из новичков завалился на крупнокалиберный пулемет, стоявший почти посредине кузова на лафете. Снегирь тихо выругался, потому что Заноза при падении умудрилась заехать ему прямо по носу своим УЗИ, и довольно бесцеремонно скинул с себя девушку. Тряска усилилась, и появилось ощущение, что машина поехала быстрее.

– Так, а вот это уже не совсем нормально, – нахмурившись, пробормотал Снегирь, и принялся подниматься, чтобы добраться до небольшого окошка между кабиной и кузовом.

Ему удалось встать, хоть и не в полный рост – мешали дуги каркаса, и даже почти дотянуться до окошка, когда машину не просто тряхнула, а буквально подбросило на очередной кочке, и из кабины послышалась приглушенная ругань. Снегирь не смог удержаться на ногах и рухнул на пол, больно ударившись коленями и правым локтем. Это было больно. Особенно локоть, который словно прострелило. Снегирь едва сдержался, чтобы не заорать. Он стиснул зубы и схватил поврежденную верхнюю конечность левой рукой, пытаясь хоть немного облегчить боль. Но как только он дотронулся до локтя, то не удержался и застонал.

– Что с тобой? – к нему подползла Заноза, которая даже не пыталась подняться на ноги.

– Не знаю, надеюсь, что не перелом, – простонал Снегирь. – Посмотришь?

Заноза не ответила. Кое-как пристроившись в трясущейся машине, она принялась ощупывать руку Снегиря. Один раз при особо сильном толчке ей пришлось ухватиться за плечо Снегиря, чтобы не откатиться от него, и это действие вызвало у него очередной болевой приступ. Но ей довольно быстро удалось установить характер повреждения.

– Нет, это не перелом, это вывих.

– Твою мать, – процедил Снегирь. – А ты умеешь… – он не договорил, но этого и не требовалось. Заноза сразу же поняла, что он хочет ей сказать и покачала головой. – Твою мать, – с чувством повторил Снегирь. – И как мне сейчас стрелять?

А вот это была уже проблема. То, что один из бойцов выведен из строя еще до начала непосредственно боевых действий подействовало на новичков, сидящих в кузове грузовика, подавляюще.

Вскоре машину стало трясти меньше, и один из парней сумел добраться до Снегиря, чтобы помочь уложить поврежденную руку в косынку, которую пожертвовала на это дело Заноза, вытащив ее из своего рюкзака.

Они как раз закончили подвешивать косынку на шею Снегиря, помогая ему укладывать в нее руку, как почувствовали, что машина остановилась. Находившиеся в кузове люди замерли на месте, прислушиваясь к тому, что происходит снаружи, но до них не доносилось ни одного звука.

Нервы были напряжены до предела. Снегирю даже показалось, что они дышат через раз. Окружившая их тишина была настолько неестественная, что в ушах начал появляться противный звон.

Рубер запрыгнул на крышу грузовика, прямо на каркас настолько неожиданно, что не выдержавшая первой Заноза взвизгнула и, подняв свой УЗИ, открыла огонь. Часть пуль добросовестно ушли через щели каркаса и даже достигли рубера, не причинив, впрочем, ему большого вреда, но часть начала рикошетить прямо внутри кузова, едва не прикончив всех находящихся в нем людей.

– Заноза, твою мать! – заорал Снегирь. – Немедленно прекрати стрелять!

Как ни странно, но его крик достиг своей цели. Девушка практически сразу замолчала и прекратила давить на курок, хотя Снегирь и не исключал тот случай, что у неё просто закончились патроны.

Рубер стоял на крыше и ничего не предпринимал, внимательно разглядывая засевших в этой практически недоступной для него клетке иммунных. В его глазах светился разум, перемешанный с отчаянной первобытной яростью, и от этого взгляда становилось страшно.

– Почему он так смотрит? – прошептал парень, сидящий рядом со Снегирем.

– Потому что он уже почти элитник, а элита редко прет напролом, – так же тихо ответил ему Снегирь.

– Я ничего не слышу, – прошептала Заноза. – Ни остальных, ни даже наших водителей. Что происходит?