Рассказочки от Заполярочки

Блин, да там котята! Новорожденные, еще грязные, все липкие. Бросаю мусор, нагибаюсь. Четыре штуки. Вот черт! Где их мать? Твою ж налево!

Стою, жду, ищу глазами. Решаюсь выкинуть мусор. Подумать надо. Возвращаюсь – котята на месте. Одни. И кажется, уже мертвые.

Вот хрен! Хватаю коробку и несу домой. Звоню подруге:

– Есть номер ветеринара, кто сможет подъехать?

– Ты там головой не стукнулась? Совсем ку-ку? Какой ветеринар?

– Люб, вызывай на мой адрес. Я в запаре. Потом расскажу. Только сейчас. Срочно.

Беру салфетки, воду. И что дальше? Хочется материться. Матерюсь как пьяный футбольный фанат. Отборно.

Обтираю, ощупываю, смотрю – двое точно живы, а остальные непонятно. Как, блин, понять? Растираю, вытираю, верчу. Они маленькие, с сосиску, детскую. Хвосты с сантиметр. Плачу. Блин, рыдаю в три ручья. Какая гадина их выкинула?

Звонок в дверь. Врач и Люба. Влетают. Люба видит мое лицо и руки и произносит:

– Ну точно чокнулась.

А я начинаю завывать на три октавы, в голос. И не могу остановиться. Ору и вою, от души.

***

Один малыш умер. Еще на улице, судя по всему. А может, при родах. Три других были вне опасности, но требовали ухода с погружением. Кормление по часам. Обтирание. Облизывание, твою ж налево.

Вот так я стала котомамой.

Кошак принял новых зверей на удивление спокойно и с интересом. Крутился рядом. А потом и вовсе залез в коробку. Греть.

Хороший кот. Настоящий.

Через пару недель у меня забрали двоих – Люба взяла для себя и знакомой. Один остался со мной.

И мы зажили втроем. Не могу сказать, что счастливо. Но одиноко нам точно не было. Хлопоты забрали все мои силы. Но вместе с тем, я почувствовала и облегчение.

Это как в анекдоте про козу. Когда стоило продать ее, и сразу стало легче дышать. Не могу точно сказать, кто был этой козой – Юра или котята, но дышать точно стало легче.

Да что там – я жила! Свободное время, минимум грязной посуды и килограмма четыре веса в минус. Больше не готовлю. Аппетита нет. Приятные бонусы развода.

Кстати, с разводом уладили быстро. Юра хотел поговорить со мной. Но честно, я знала, что так будет лучше. Ему. И мне. У него – новая жизнь и шанс иметь детей. У меня – свобода и возможность не жить с мыслью, что я его лишаю будущего, продолжения рода. Се ля ви. Лучше в 38 лет развод, чем всю жизнь прожить на пустых квадратных метрах, как заложники одной ошибки.

В один из вечеров ко мне позвонили в дверь. Сосед сверху. Открываю и слышу:

– Вы, случайно, котят не видели?

А у меня прям сковорода зачесалась. Давно стояла без дела. Так и захотелось по башке ему дать.

– Видела. А что?

– А не знаете, где они?

– А вам какое дело?

И тут он удивил. Рассказал, что кошка у него беременная была. А ему надо было уезжать в командировку срочно, оставил с подружкой. Приехал, а кошка одна. Котят нет, киса с ума сходит, высохла вся, проблемы со здоровьем. Обошел часть соседей. Никто котят не видел и не слышал о них. А дама его молчит. Говорит, что кошка в подъезд выскочила, а потом пришла через два дня.

– Уже как бы месяц прошел, – сказала я ему, но к себе пустила.

Показала Котика (с фантазией у меня швах). И рассказала, как нашла коробку, как выхаживала этих котят, как один умер, а двое других нашли дом.

Так и познакомились с Андреем. Хороший мужик. Но вот девушка его… гадость. Хотя, скорее всего, бывшая девушка, насколько я поняла.

Коты мои росли. Вернее, один старел, другой знатно подрос. Котик и Кошак. Отличная команда. А главное – веселая.

Я работала и скучать некогда было. С Андреем нашли общие интересы. Ходили вместе в магазин, иногда в театр, кино. Было приятно чувствовать себя интересной. Я ожила и взбодрилась. А главное – поняла, что все правильно. Все получилось абсолютно правильно.

А вчера я в этом точно убедилась.

Шла днем по парку и увидела Юру. С коляской. Идет один. И меня явно видит. Я чуть не прыснула со смеху, когда поняла, что он мечется и не знает, куда себя деть. Испугался, бедолага.

– Привет, Юра, – говорю я и улыбаюсь.

– Привет, – смущенно отвечает он.

– Твоя коляска? В смысле, ребенок?

– Моя. Дочь, Маша, – говорит, а глаза его из пугливых превращаются в нежные, теплые. По ним разливается солнце и тревога. Страх.

– Поздравляю, Юр! Правда. Поздравляю от души!

Улыбаюсь, дотрагиваюсь до коляски. Там лежит что-то большое и розовое, пушистое. Спит. И вот тут я понимаю, что все не зря. Глаза наполняются слезами. Не могу сказать, что мне горько. Но чувства сложно описать. Зависть? Нет. Тоска? Да. Зеленая. Тягучая. И бессмысленная.

– Ань, прости меня. Прости! Я по тебе скучаю. Я бы сказал, что жалею о своем поступке. Очень жалею. Но…

И он смотрит в коляску. Я киваю.

– Нет, все правильно. Все правильно. Счастья тебе, – говорю и набираю ход.

– Ань, прости, – слышу вслед и ускоряюсь.

А вечером пришел Андрей. И я накидалась вдрызг. До зеленых соплей и прочих радостей. Он смотрел на меня с нескрываемым изумлением и неподдельным весельем, а я вела себя как дура. Ну, смех там, шутки, флирт. Вы поняли, скорее всего. Дура и есть. Отборная.

А потом уснула. В одежде. Кошак спал в ногах, а Котик на голове. Где спал Андрей, я не в курсе, если честно. И я не хочу отношений. Не сейчас. Когда свобода стала такой чистой и прозрачной.

А утром… Утром я решилась. Знаете, я давно уже об этом думала. Но был Юра, и было его мнение. А сейчас… Сейчас я точно знаю, нет, я уверена в том, чем займусь сегодня. Беру телефон.

– Люб, привет. Помнишь, ты говорила, что твоя сестра работает в Доме малютки? Я могу с ней встретиться?

– Оу! Ань, ты уверена, что Юра вместо твоего чемодана мозг не захватил?