Делия

– Отлично. Кого еще пригласим? Учти только: если нас будет больше десяти человек, мы не рассядемся за столиком на веранде.

– Э… что?

– Как что? Ты разве еще не поняла, что в субботу мы отмечаем твой день рождения?

– Мой… что, правда? Ты серьезно?!

– Ну конечно. Не оставлять же праздник без внимания только из-за того, что у тебя сейчас нет возможности пригласить всех в кафе.

– Да, с деньгами не очень… дома продолжается ремонт… бабушка вызывалась помочь все устроить у нее, но не хотелось напрягать… я уже и смирилась, что в этом году не выйдет. Оль, ты такое чудо!

– Прекрати меня так называть – слащаво.

– Прости, у компании понабралась… стой, а расходы я тебе как возмещу?

– С тебя фрукты. Соня приносит конфеты, Настя покупает…

– Ты договорилась со всей компанией?!

– Да, и с родителями – о том, что они с нами не поедут. Поставили единственное условие: дачный домик не должен сгореть, потонуть и развалиться.

– О… а с Колей ты говорила?

– Нет. Я не знала – вдруг ты захочешь девичник. – На самом деле я, конечно, просто не смогла заставить себя к нему подойти.

– Да нет, неудобно его не позвать.

– Я тоже так решила. Поэтому он приглашен. Но разговаривала с ним не я, а Пашка.

– Что?!

– Я ему поручила. А его я пригласила сама.

– И он…

– …с удовольствием приедет. Компания соберется та же, что и на прошлый твой день рождения, только буду я. Если решишь пригласить еще пару человек…

– Господи! Оля! Ты лучше всех на свете!

– Не надо меня обнимать! Я не люблю, когда меня… о, черт. Поздно. Да все, хватит! Идем уже, тебе нельзя опаздывать на геометрию, а меня обязательно спросят по английскому, я еще последнюю тему не отвечала…

Я и не подозревала, как это приятно – видеть восхищенные, счастливые глаза подруги. Раньше только ей удавалось меня поразить своими экстравагантными заявлениями и поступками.

Иногда мне казалось, что теперь она навсегда сделала выбор в пользу естественности – как в поведении, так и во внешнем виде, – даже стала краситься чуть меньше (у некоторых моих одноклассниц макияж был ярче раза в два). Но вскоре мне предстояло убедиться, что когда Лине нужно произвести на кого-то впечатление, она все еще не знает рамок и запретов.

***

На пару долгих секунд на веранде воцарилась полная тишина, после чего заговорили одновременно Настя и Лиза:

– Ты решила переодеться?

– А что ж ты нас не предупредила, чтоб мы захватили купальники?

Я не сказала ничего, поскольку у меня буквально отвисла челюсть – примерно так выглядел Коля, когда впервые увидел Лину. Кстати, он выглядел так и сейчас, только еще немного побледнел и зачем-то вцепился в столик.

Оставив нас в разгаре праздника «на пару минут», Лина зашла в дом и переоделась из довольно короткого голубого сарафана в наряд куртизанки – иначе я бы это не назвала. По идее это был купальник. Алого цвета. Практически не прикрывающий ее довольно полную грудь и еще меньше скрывающий снизу – узенькая полосочка ткани спереди и тоненькая ниточка сзади. Стринги.

И она явно заранее готовилась к этому представлению, потому что и ноги, и зона бикини были абсолютно гладкими, ни волоска, как в рекламе. Я уныло вспомнила, как мама неделю назад отговорила меня брить ноги, заявив, что на месте светлых тонких волосков появится темная щетина. Что-то у подруги я никакой щетины не наблюдала.

– Мне стало жарко. – Она как ни в чем не бывало проследовала к своему месту – справа от меня и слева от Коли – и села. – Я и не предполагала, что солнце будет так палить. Захватила это в последний момент на всякий случай. Мне идет, а?

Девочки механически закивали, а Коля сдавленно добавил:

– Очень.

Я бросила взгляд в сторону Пашки Журавлева и убедилась в том, что Лина старалась не зря: внимание он на нее обратил точно.

– Именинница шикарна, – с улыбкой резюмировала Настя. – За такую роскошную девушку и выпить не грех. Что же мы не открываем вино, которое привез Паша? Паш, ты сказал, оно у тебя в пакете и ты потом достанешь.

Он моргнул.

– Э-э… тут такая ситуация…

– Забыл?!

– Ну, я вспомнил, но утром, когда надо было уже собираться… и… в общем, для экономии времени я взял то, что стояло у отца в баре. Он все равно туда не заглядывает – там хранится только то, что ему дарят, а так он почти не пьет. Но… – Пашка снова замялся. – Вина не было. Только коньяк.

– Ого! – одобрительно присвистнул Коля.

– Я ни разу в жизни не пила коньяк, – призналась Соня.

– А я попробовала как-то, но он был такой крепкий, что сразу голова закружилась, – сообщила Настя.

Я была солидарна с Соней, но воздержалась от комментариев. Лина же вдруг спокойно и даже с превосходством произнесла:

– Я пила – и не раз. Отличная штука. Оль, где у тебя рюмки?

– Сейчас, – пробормотала я, поднимаясь из-за столика.

– Очень хорошо, что ты взял именно коньяк, – отважно посмотрев в глаза Пашке, добавила Лина. – Отметим по-взрослому. Мне все-таки уже четырнадцать исполнилось.

Главное – как следует вымыть потом рюмки, чтобы родители не заподозрили, мелькнуло у меня в голове.

В сервизе оказалось всего шесть рюмок. Поскольку нас было семь, я вздохнула: мне, похоже, придется пить из пластикового стаканчика.

– О, отлично, что их шесть. Настя просила передать, что не будет. – Голос Коли за моей спиной раздался так внезапно, что я чуть не уронила рюмки (радикальное было бы решение проблемы).

– А ты будешь? – спросила я тихо.