Многомерное послание Иисуса

Мне виден каждый твой маневр – когда не в центр свой идешь ты за накоплением Веры, а к миру с факелом бежишь, пытаясь осветить всю тьму, что укрывает буря своим ненастьем. Что факел тот в сравнении с Огнем Святого Алтаря, где эта буря рождена и ливни ей разрешены? Пока ты стоишь снаружи, хоть сотню факелов зажги, ты часть игры, ты роль, а факел лишь травинка против бесчисленной армии грозных капель урагана. Когда же ты, оставив всякое участие в ненастье, вернешься к Алтарю – то Верою своей погасишь и бурю, и ураганы и тысячи невидимых врагов колени преклонят перед тобою, послушно и головы склонив.

Какие мысли на Алтарь положишь, то станет Верою, а Вера станет Знанием, что кровь и плоть создаст и в мир войдет. Что будет рождено твоею Верой – то постучится в двери чувств и станет частью бытия. Так ты творишь внутри и познаешь снаружи, поддерживая цикл творения миров. А коли ты решишь все поменять местами, создашь снаружи, а внутри познаешь, ты возведешь границы между ролью и собою, и в роль вовлекшись, забудешь о себе.

Нет для роли входа в твою святую Алтарную. Без одежд и масок, без привычных образов, безголосым, безликим и бестелесным входи в Святилище свое. Тогда и Вера твоя не станет опираться на фантомы форм, и тогда творение твое мирское предстанет в божеском обличье, где нет врагов, где бури онемеют пред Силою Божественного Знания Твоего. Кристально чистым ты войдешь в Святой свой Центр – кристальным из него и сотворится мир.

Сомнение

Ты – мастер сомнения. Отточено мастерство твое, потому нет тебе равных во Вселенной. Ты можешь усомниться даже в существовании своем, но в том нет прока, пока взамен ты не предложишь что-то, что устоит перед твоим суровым взором. Ты усомнился так, что вверг себя в земной мир, полный одиночества и бесцельности. Такое сомнение тебе не друг, уже ли ты не видишь? Отчего же ты цепляешься за него, и в нем, подобно микроскопу, рассматриваешь все, что Я тебе даю?

Сомнению нет места там, где Знание обрело почву. Покуда же Знания нет, ты выбираешь из тысяч вариантов, бродя меж форм, наполненных лишь пустотой и в этой пустоте они сродни друг другу. Ты смотришь на предмет и видишь лишь предмет. Но разве глаз умеет видеть связи, которые способны привести тебя туда, где ты всем сердцем жаждешь быть? Что знает ум о тонкосплетениях божественного? Что знает человеческий опыт о нетленном Доме твоем, откуда ты исходишь?

Сомнение порождает упрямство и уныние, а где уныние – там ложная цель для тебя, столь ничтожная, что целью зваться не должна. Отпусти такую цель и назови ее лишь пунктом пребывания, одним из множеств, что возникают на твоем земном пути. Та Цель, что единственно может зваться Целью – не связана ни с местом назначения, ни с пространством, ни с дальностью пути. Ей время не указ и нет над нею власти материи. Подобно птице, что в полете вдруг усомнилась в способности летать и силится вернуть себе уменье – так и ты вообразил, что потерял, забыл, из вида упустил, и положил на плаху поиска весь свой полет и радость парения.

Дитя, незнание и неосведомленность в витиеватости узоров твоего пути – твоя отрада, а не наказание. Импровизация – основа бытия. Ты жаждешь каждым шагом ступить на знакомую землю, но разве в этом есть какой-то прок? Игра в игре игрою создается. Я вижу, что за вопрос в тебе таится – ты готов играть, коль скоро знал бы, что моя поддержка и страховка тебе обеспечены, и если игра не заведет тебя в невозвратные дебри, откуда выход только в пустоту небытия.

Как шаток мост сомнения, ведь он перекинут через реку страха и безверием обуреваем со всех сторон. Чего ты хочешь потерять, ничем в миру не обладая? В необладании разгадка легкости игры, в неожидании – источник вдохновенья. Как долго ты свое сопротивление будешь поддерживать, цепляясь за жизнь на этом веревочном мосту? Ему цена – твои восторг и счастье. Я потому твержу тебе про веру и доверие, про полную отдачу той Силе, что в тебе тебя ведет.

Ты доверяешь Мне свой вдох – и следующий, и этот. Не сомневаясь в каждом глотке воды, в движении руки, в улыбке и мимолетном взгляде, ты потому здесь, в сохранности и бодрствующем уме. Усомнись ты в том, что вдох тебе подвластен, ты нить дыхания способен оборвать. Так почему же ты сомнение вносишь туда, где лишь Любовь и Всеединство – в наше с тобой нетленное Причастие. Я ближе чем глоток воды, чем вдох и выдох, ближе чем сосуды, что носят кровь по телу твоему. Я ближе мысли, ближе осознания, Я бесконечно ближе всего, что мыслишь ты своим началом. Я – Твой Исток, а Ты – Мое горнило, в котором жизни жар родится и живет. Так может ли огонь расстаться с жаром, вода с потоком, воздух с течением ветра?

Не омрачай сомненьем наш Союз. Ведь тогда ты начинаешь путь в забвении, без цели, средств и в горьком уединении, что не способно счастья принести. Что приходит в руки – бери, что их обходит стороной – о том не думай. Пришедшего встречай, того же, кто не хочет приходить, опускай с миром в Мои объятия. Случившееся празднуй, непроизошедшее спокойно забывай, вверяя в Мои руки до знакового часа. Я не даю тебе ни капли из того, что Сам не принял бы. Что на пути препятствием стоит – я уберу. Что требуется – дам в подмогу. Лишь помни Цель земного бытия.

Тело – не ты, но твой дом

Тело – не ты, но твой дом. Как только ты позволишь себе смотреть на него, не как на свою форму, но как на свое вместилище, бережно хранящее тебе жизнь и позволяющее действовать в миру, твои претензии к нему исчезнут. Много ли ты можешь сделать для своего дома? Разжечь в нем огонь, протереть стены, проветрить, внести освещение, позаботиться о приятном аромате его воздуха, оградить углы от пыли и плесени. Поверь, не так уж много требует от тебя твое жилище, многократно больше отдавая тебе, чем ты ему.

Один ли ты живешь в своем доме? Увы, ты в нем не единственный житель. Вместе с тобою живут те, кто составляет дом, являясь неотъемлемой частью его. Такое соседство тебе на пользу – ибо развивает твою ответственность перед твоими домочадцами. Не себе ты обязан своей долгой жизнью, но им, кто терпелив и смирен в поддержании твоего крова. Коль скоро ты постигнешь эту мудрость, тем быстрее тебе откроется твое величественное положение. А величие любое не в бесконтрольности выражено, а в масштабах любви, способной пролиться на тех, кто тебе вверен.

Не ты служишь телу, а оно тебе. Потому не превозноси слугу, но и не пытай его. Слуга выбрал сию роль, оттого что преданность его не знает пределов. Не одевай же его в роскошь, не корми по-царски, не клади на поддержание его целые состояния, но и не терзай голодом, не мучай непомерной работой, не выдвигай непосильных требований, ибо не его ты воспитываешь, а только себя. Внемли мне, дитя – лишь себя пришел ты превозмочь, и в деле том слуга тебе подмога. Но коли все внимание свое ты уделишь слуге – кто выполнит поставленную пред тобой в земном пути задачу?

Ты ли устал? Ты ли голоден? Ты ли болеешь? Ты ли двигаешься? На все эти вопросы ответ отрицательный до тех пор, пока ты веришь в обратное. Ты веришь в это – в силу вашего теснейшего союза, вашего глубочайшего единства с телом. На то закон божественный – единство суть основа мироздания. Но прежде чем единство осознать, важно понять единство кого с кем, чего с чем. Ты говоришь – я и есть тело, а после уточняешь – у меня есть тело. Так кто же тот, кто телом обладает, им не являясь, но в то же время являясь всем, и телом тоже?

Почувствуй тело не как себя, но как свой дом, причудливейшим образом дающий тебе чувства и способность на вкус и цвет воспринимать реальность. Дом, состоящий из триллионов клеток, где каждая – не меньший по размеру дом, скрывающий других мельчайших жителей и кров дающий им. Ты знаешь, что есть фрактал – подобие в спирали на уровнях, где каждый уровень своей структурой повторяет и преобразует предыдущую. И тело твое – такая мозаика в мозаике, суть в сути, многократно себя повторяющая и развивающая на каждом следующем уровне.

И ты – хранитель дома, величественный настоятель храма. Береги его, но не считай собою в том смысле, в котором привык думать. Такое отождествление недостаточно – не ложно, а именно недостаточно. Ты или вне всего материального, или все материальное вместе взятое – лишь эти две полярные позиции отражают Истину в большей степени, чем остальное, что ты готов сейчас постичь.

Твой дом не вечен, ты же вечен в нем. И если будет на то твое желание – ты повторишь его, как повторяешь то, что любишь и то, к чему привык. Суть моего послания нынешнего в том, что как только ты посмотришь на тело, как на дом, со своими особенностями, со своей атмосферой и уникальностью, ты проникнешься к нему сердечной близостью и мягким умилением, потому что пока, на этом временном отрезке, к чему-то вне себя ты способен испытать сострадание большее, чем к себе самому. К себе ты строг, поскольку думаешь, что провинился и пожинаешь плоды своих грехов. Коль скоро в этой вере ты отождествился с телом, то и ему досталось осуждение и на него греховность пала болезнями и бедами судьбы.

Стань всем тотально или будь ничем из того, что выражено в ткани материи, но не отождествляйся с чем-то отдельно. Все, что ты сделаешь собою, ты ввергнешь в стыд, пока не исцелишься от него и не посмотришь глазами истинной Любви на все, чем ты хотел являться и чем в действительности никогда не был. Отстранение – твое лекарство, но чудо в том, что в отстранении рождается любовь, не затмеваемая бурями отождествления. Любовь же все объединяет снова. И вот ты видишь цикл, закон божественного бытия. Разъединись, что б захотеть слияния. И слейся вновь, чтоб снова разойтись.

Есть нечто большее внутри тебя

Сомнение твое в том, что есть нечто большее внутри тебя, естественно. Та часть, что сокрыта, что действует словно без связи с тобой, есть источник твоего существования. Обойтись без него тебе невозможно, но и на полное слияние с ним пока рассчитывать не стоит. Все, что тебе нужно, это допустить, что оно в тебе и оно бесконечно шире твоих представлений о нем. Кто действует от твоего лица, тот знаком тебе, кто же создает действие и всякие декорации к нему – сокрыт, но жаждет быть обнаруженным.

Из под покрова ночи выходит путник, его дорога – бесчисленные миры, его сердце – основа всех Солнц, его глаза – пространство вечности. Что путник видит, то и происходит, во что путник верит, то и оборачивается былью. Твоя ли заслуга в том, что путник прошел путь так далеко и пребывает в этом мире так прочно и так свободно, коль скоро хаос мог бы поглотить его – но тому не бывать, пока его Суть ведет его и складывает перед ним мозаику мира.

Ты ведом, но ты и ведущий. В этом постулате нет противоречия, ибо все, что в мир отправлено, соединено в Едином и из Единого исходит. Как ни притворяйся забывчивым о своей божественной природе, ты с нею неразделим. Но и роль твоя в миру должна быть прожита, ибо без этого опыта ты не останешься удовлетворен созданным тобою спектаклем. Веры в бесконечность и святость твоего пути будет достаточно, чтобы этот путь перестал быть испытанием и стал игрою, ради которой ты и создал мир вокруг себя.

Из каждого сомнения в себе рождается полная тьмы вероятность бытия. В ней все неясно, неистинно и в отрыве от Единого. Ты сомневаешься в себе, потому что веришь, что путь твой имеет тенденцию к ошибке, и что нет в тебе того, кто знает наперед исход и цель твоего пути. Такое убеждение сыну Божьему не гоже, ведь как только ты уверовал, что ты одинок хотя бы в одном своем решении, ты отменил абсолютность Источника и поставил себя вне Его. Такое представление способно быть разыгранным лишь в твоем уме и мир вынужден подстраивать под него ход реальности, убеждая тебя пуще прежнего в том, что ты отделен от Бога.

Потому говорю тебе многократно, не к миру ты должен идти за ответами, как не у зеркала спрашивать о том, кто ты. Из самого нутра твоего сияет пламя Истины и лишь в нем ответ, способный удовлетворить твою тягу к покою. Если ты и не можешь прямо сейчас слиться воедино с тем, кто ведет тебя, то ты, по крайней мере, способен ощутить Его присутствие в тебе и начать знакомство с Его желанием творить для тебя мир и с Его служением твоей воле. Как ни величественно это звучит, но Тот, кто создает реальность для тебя здесь и сейчас, трепетно прислушивается к твоим желаниям. Однако тебе придется признать и тот факт, что какое бы желание ты не сотворил, оно всецело в Едином и из Него исходит.

Вся твоя суета и страхи будущего строятся только на том, что ты не видишь Целого за всем, что предстает перед тобою. Тебе кажется, что разрозненные частицы мира взбунтовались против тебя и испытывают на прочность, а исход твоих решений способен поменять будущее так, что сам Бог окажется обманут в своем первоначальном плане. Дитя, ты за руку с Творцом и этой руки не отпускаешь. И пусть ты кажешься себе взрослым и способным на самостоятельность, тебе известна лишь крупица реальности, предстающая тебе в щадящей и упрощенной форме, которая тебя не пугает и привычностью своей успокаивает и убаюкивает. Отпусти ты руку Отца своего хоть на мгновенье в действительности, одновременность и многомерность миров свалится на тебя, подобно урагану, в котором ты не выстоишь один и с которым у тебя нет навыков ни разговора, ни взаимодействия.

Что же дает тебе основание думать, что мир, развернутый перед тобою, есть финальная картина творения Господня? То песчинка на дне миров, то капля в бесконечном океане возможного, то лишь горстка пыльцы на кончике усика пчелы, то сорвавшаяся с ветки паутинка. Неужели ты думаешь, что Тот, кто есть Абсолютная Любовь, способен хоть на мгновенье оставить тебя постигать глубину сотворенного в одиночку, подобно этой паутинке гонимой ветром от одного древа к другому? Проживи эту мысль, пусть это станет навсегда твоей опорой – что Любовью Истинной является, то не способно быть от тебя отделено ни на миг, ни на самый крохотный шаг.

Отождествление с телом

Отождествление с телом – не беда, то условие твоего роста, твоего движения к высшей цели. Но подобно тому, как цветок, становясь бутоном, отвергает форму семени, так и ты отринешь костыли отождествления, стоит только силе твоей веры в сопричастность божественному окрепнуть в самом истоке твоего существа. Что требуется ребенку для первого шага, то взрослому не в надобность. Пока есть нужда, отождествление происходит. Когда необходимость отпадет, ты о ней и не вспомнишь.

Из каких элементов возводится цитадель твоих представлений о себе? То выхваченные из океана энергий случайности, соединенные под знакомыми названиями, где за именами символы, ничего тебе самому о себе не говорящие. Куда направлено твое внимание, то и присоединяется в качестве строительного элемента отождествления к нерушимой твоей цитадели. Чем крепче фундамент этого сооружения, тем скорее случится разрушение, ибо то, чем ты являешься, не создано для пребывания в статике форм и губительно для твоей природы вечного изменения.