Боже мой, какая прелесть!

Я чувствовала себя опытной Бабой-ягой, сытно накормившей крошку Ванечку.

Баньку я ему не предлагаю. Но и зажаривать не буду.

Я только поставила на низкий столик поднос, усадила гостя на диван и сама села в кресло напротив.

– Так, Антон, давай рассказывай все по порядку.

Мальчик, сидевший во взрослой позе кучера, вскинул голову:

– А что рассказывать-то? Он ее убил…

– Так. Подожди, – перебила я, – как он ее убил? Где? Когда? Если хочешь, чтобы я тебе помогла, рассказывай все с самого начала. Как звали твою тетю?

– Лиза, – буркнул мальчик. – Тетя Лиза.

– Где и как произошло убийство? И почему ты обвиняешь в этом Анатолия Андреевича?

– А кого еще?! – вскинулся Антон.

– Ты это видел?

– Нет, – насупился мальчик. – Но я знаю! Это он!

– Откуда ты знаешь? – терпеливо продолжала я. За время, пока Антоша ужинал, я немного охолонула и уже не собиралась рваться в бой, не выяснив причин для объявления военных действий.

Что, если мальчик ошибается? Что, если я пойду на поводу эмоций маленького мальчика и совершу какую-нибудь глупость? Обвинения в убийстве штука серьезная, торопиться с выводами не надо…

– Если ты не видел, то почему уверен, что именно Анатолий Андреевич виновен в гибели твоей тети?

– Она к нему пошла!

– Куда?

Мальчик не ответил и отвел взгляд.

– Куда, Антон, пошла твоя тетя? – мягко повторила я.

– Он ей позвонил, – разглядывая угол, сказал ребенок и снова вскинулся: – Я знаю, это он звонил!

Так, судя по всему и по этому выкрику в особенности, достоверно племянник ничего не знал. Он криком пытался убедить в правоте обвинений не только меня, но, пожалуй, и себя.

По детским лицам правду легко читать.

– Антон, тетя тебе сказала – звонил Анатолий Андреевич Коновалов?

– Нет, – разозленно помотал головой мальчишка и стиснул зубы, глядя на меня исподлобья.

– Ты брал трубку телефона, слышал его голос, видел его?

– Нет! Нет! Нет! – взвинчивая себя, прокричал мальчик. – Но я знаю! Это был он! Тетка с ним разговаривала по телефону… Я понял, я понял – это он!

– Откуда ты понял? Почему? Она называла его по имени?

– Нет, – как-то сдулся мой крикун, но продолжил стоять на своем: – Это был он. У Лизы голос всегда меняется, когда она с ним разговаривает. Только с ним! Я знаю. С ним, и ни с кем другим!

– Хорошо. Допустим, твоей тете позвонил Анатолий Андреевич Коновалов. Что было дальше?

– Она вышла. Сказала мне собираться и велела ждать ее уже в одежде. Мы на электричку торопились.

– Понятно. Тетя вышла из дома и пошла – куда?

– Не знаю, – буркнул мальчик и повесил голову. – Я в окно не смотрел. Она ушла. А я ждал, ждал… Потом во двор спустился, смотрю, а у гаражей народ толпится, – мальчик говорил все тише и тише, – и тетя Лиза лежит… Ее машина сбила… Насмерть.

Возле гаражей во дворе дома? Насмерть? Верится с трудом. Для того чтобы человек погиб, нужна приличная скорость.

– Антон, а как получилось, что тетю сбила машина не на проезжей части, а во дворе? У вас под окнами автотрек?

Мальчик печально покачал головой:

– Нет, какой автотрек. Большой гаражный ко оператив, а к нему дорога. Длинная. С одной стороны гаражные задники, с другой – кусты.

Понятно, разогнаться можно.

– И почему твоя тетя оказалась на этой дороге?

– А вот потому! Он всегда к ней туда приезжает, если мы дома!

– Мы – это кто?

– Я или мамка!

– Ты живешь с тетей и мамой?

– Нет, – буркнул мальчик. – Я живу с мамой в Ярославле, в Москву мы к тетке приезжали.

– Понятно. Ты приехал на каникулы. А где твоя мама? В Ярославле?

– Да не на каникулы я приехал! – с мольбой в голосе, видимо устав от бесконечных вопросов еще в милиции, воскликнул Антон. – Я на сборы приехал! В ЦСКА!

Я подняла брови:

– Ты спортсмен?

Вот почему в мальчике я увидела нечто знакомое. Детей-спортсменов я узнаю сразу.

– Да, хоккеист!

– Ого. И тебя пригласили в ЦСКА? – тоном «надо же, как повезло» высказалась я, пытаясь напомнить ребенку, что в его жизни много чего хорошего.