Университетская роща. Сборник рассказов

– Минимум десять швов, – мелькнуло в голове, прежде чем Влад услышал характерный тугой звук удара резиновой шайбы о пластик маски.

– Повезло тебе, – сказал кто-то рядом, и игра продолжилась, как ни в чем не бывало. Да, хоккей – это жёстко.

Щелчок в маску, Влада смутил и сбил с толку. Нет, он не испугался, он был просто сметен и ошарашен. Он не думал, о том, что ему повезло. Его переполняли другие мысли. Он был взволнован. За много лет шайба ему не то что в лицо не попадала, она даже рядом не летала, а тут, одев маску, он получил мощнейший удар в первые же пятнадцать минут.

– Возможно – это просто случай, совпадение, или стечение обстоятельств, – думал Влад, – А возможно, мы сами программируем и провоцируем события. Не прикрути я пластик к шлему, может, так и остался бы «заколдованным» для шайбы, – не выключаясь из игры, анализировал он, на первый взгляд пустяшное происшествие.

– Возможно, какие-то события мы предчувствуем, и то, что я безропотно согласился одеть визор, было именно предчувствием, так как время от времени на моих глазах кому-нибудь нет-нет, да разбивали лицо или выбивали зубы. Затем кровь на льду, на форме, скорая, швы, поэтому, мысль о маске меня иногда ведь посещала, – продолжал размышлять Влад, сидя на лавке запасных, когда смена закончилась.

– Наверно, я долго испытывал судьбу, и все это время мне просто везло, – про себя ухмыльнулся Влад, – А то, что я впервые вышел на лёд в маске и именно в этот день мне щёлкнули в лицо – это апогей везения, запрыгнул фактически в последний вагон уходящего поезда, – буря в голове начала успокаиваться и Влад даже сам себе улыбнулся, ни на миг не теряя цепким взглядом нить игры.

– В любом случае, – решил для себя Влад,– Эта маска меня выручит еще не раз, и на лед без неё я больше ни ногой. Конечно, до этой простой мысли можно было дойти и без «экспериментов», но уже как есть, так есть, – он снова улыбнулся, – Прав Воробьев, в жизни все нужно делать солидно и профессионально. Положена маска – значит нужно ее одевать. Положено останавливаться на красный свет, значит, нужно остановиться. Конечно, можно рискнуть и проскочить, но ведь можно и не проскочить. Зачем гневить судьбу? Про правила дорожного движения не зря ведь говорят, что все они были написаны чьей – то кровью. Вот и в жизни так. А щелчок в маску – это было предупреждение.

Владу снова пришло время выходить на лед. Тот матч, он сыграл на троечку. Во-первых, долго не катался. После перерыва всегда тяжело начинать набирать спортивную форму, поэтому быстро выдохся и устал. Хотя играть желание было огромное. Во-вторых, разные мысли о судьбе, фарте, о счастливых случайностях и неудачных стечениях обстоятельств, занимали его голову и воображение, и это был тот самый редкий случай, когда Влад играл в хоккей только руками и ногами, а не сердцем и головой, как положено. Игре нужно отдаваться со всей страстью, впрочем, как и всему за что берешься.

2003

Мэрилин Монро

Уже двадцать минут группа сидела в унылом ожидании. Ровно пять минут назад вышло время, которое по уставу университета студенты обязаны покорно ждать преподавателя после звонка, ибо преподаватели тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо. В том числе и опоздания.

Еще бы год назад Макс, а вместе с ним и добрая половина его одногруппников несказанно обрадовались бы этому факту проявления солидарности профессора Надькина со всем человечеством. Но уже был конец четвертого курса, время, когда знания действительно приобретают вес знаний и когда все уже побывали на практиках и оценили свои возможности, выяснив, к своему ужасу, что еще учиться и учиться и что три года потеряны безвозвратно.

Еще одно обстоятельство ввергало в уныние тридцать будущих служителей Фемиды. Пара Надькина стояла в середине расписания, и в случае неявки профессора, а все шло к тому, придется два часа где-то болтаться. Если бы его предмет был последний, куда бы еще не шло, а то третий, да после него еще два. В общем, так и сидели, каждый про себя проклиная старичка Надькина, вспоминая, какие номера он выкидывал на младших курсах, игнорируя, время от времени, первые пары, когда сквозь мороз и пургу весь курс приходил к полдевятому… и к девяти уже засыпал на партах, и как по пять раз, ходили сдавать ему экзамены, как сдавали ему зачеты в восемь вечера 31 декабря, за что и окрестили его «железным Феликсом», а позднее «Энерджайзером».

Постепенно аудиторию начали покидать смирившиеся с судьбой. Надежды Макса на то, что лекция все – таки состоится, таяли вместе с тем, как пустела аудитория. Дальше сидеть было уже глупо. Манерно вздохнув, он взял со стола папку и вышел.

* * *

За парадной дверью главного корпуса благоухала весна. Уже распустились первые почки в университетской роще, и все дышало жизнью. Макс с удовольствием шел по аллее, с наслаждением жмурясь от солнца.

«Ладно, бог с ним с этим Надькиным. Жизнь прекрасна. В такую погоду грех учиться! Плохо вот, что в середине дня его пара, так бы на работу раньше приехал», – думал Макс, не спеша бредя по роще, и с усмешкой поглядывал на студенточек, которые шли ему навстречу и не сводили с него глаз. Он уже к этому привык. Уж слишком часто ему говорили, что он красив. Ну так уж случилось.

Макс, точнее Максар Атаев, закончив школу с золотой медалью, приехал поступать в университет. На отлично сдал все экзамены и стал студентом юрфака. С первых же дней учебы, не пропуская студенческих пирушек, Макс начал удивлять преподавателей не только знаниями и усердием, но и своей фанатичной преданностью праву. Уже после первой сессии преподаватели факультета с гордостью говорили друг другу: «У меня сейчас есть студент из Бурятии, так он…». А все было проще, парень просто хотел стать юристом и четко знал, куда шел. На втором курсе его пригласили работать в небольшую частную фирму, а к концу четвертого он уже возглавлял отдел крупной юридической структуры. По большому счету, университет для него уже не имел того эпохального значения, как на младших курсах. Более того, сейчас он даже где-то мешал, так как «серые людишки, правящие миром» свои дела решают с утра, а в это время, как правило, были лекции, и приходилось пропускать занятия, что было так для него не характерно. К тому же некоторые предметы он уже перерос, так как имел постоянную практику. В целом, в этом городе для него все сложилось удачно, не считая дерзкой выходки профессора Надькина.

«Меня, занятого человека, заставлять так бездарно проводить время!?» – ухмыляясь, думал Макс, по-прежнему радуясь солнцу и весне.

– Максар! – услышал он за спиной.