Реальная угроза

– Хорошо.

Пока Лина просматривала запись в ускоренном режиме, я стоял спиной к экрану и угрюмо глядел на спящую Прайс.

«Кэп, ты был неправ, – мысленно обратился я к Павлову. – Напрасно я послушался тебя».

Хотя кто знает. Может, на другом корабле она бы и не такое устроила...

– Ну вот, – отозвалась наконец Лина. – Что я говорила! Кортни совсем рехнулась. Спит по четырнадцать часов в сутки, глотает снотворное как витамины... С ума сошла девчонка! – Она выключила терминал и вновь присела на край койки. – Что нам делать, Саша?

– А то я знаю, – растерянно ответил я.

– Но этого оставлять так нельзя, – решительно заявила Лина. Прежде чем я успел запротестовать, она перевернула Прайс на спину и стала энергично трясти её за плечи. – Ну, просыпайся! Вставай! Подъём!

Это потряхивание, да ещё пара сопроводительных пощёчин, возымели свой эффект. Кортни зевнула, раскрыла глаза и уставилась на нас мутным взором.

– Лина, кэп... В чём дело?

– Это тебя нужно спросить, – сказал я. – Ты пригоршнями ешь снотворное, постоянно дрыхнешь. Так же нельзя!

Глаза Прайс немного прояснились, и в них мелькнуло что-то похожее на злость.

– Почему нельзя? Это моё личное дело, как я провожу своё свободное время.

Я строго произнёс:

– Может, раньше это было твоим личным делом. Но теперь уже нет. Час назад была объявлена тревога, тебя вызвали на мостик – а ты продолжала спать.

Кортни испуганно ойкнула, отбросила в сторону одеяло – благо на ней была ночнушка консервативного фасона, призванная скрывать наготу, а не подчёркивать её, – и попыталась встать. Однако ноги плохо держали её, она присела на койку и прислонилась к плечу Лины.

– Можешь не торопиться, – сказал я. – Тревога отменена. Всё улажено.

– Вам нужно было громче будить меня, – заявила Прайс, оправдываясь. – Я бы проснулась и пришла.

– Ага, вот такая. Полусонная за пультом погружения.

– Я бы выпила стимулятор.

– Снотворное со стимулятором, это круто, – прокомментировала Лина.

Я сокрушённо покачал головой и спросил с мягким упрёком:

– Что ты с собой делаешь?

Кортни снова легла на кровать и тихо заплакала.

– Что я с собой делаю? – заговорила она сквозь слёзы. – Я?.. Нет, кэп, это ты со мной делаешь! Ты... ты должен был вышвырнуть меня из команды ещё после первой экспедиции. Но ты взял меня и на Вавилон. Ты забавлялся тем, как девушка, на два года старше тебя, увлеклась тобой, словно сопливая малолетка. Ты жестокий, бессердечный эгоист... И ещё спрашиваешь, что я с собой делаю. Я убегаю в сон от собственных мыслей – вот что я делаю! Когда я не сплю, я думаю о тебе. И о себе. И о том, что мы можем погибнуть. Я умру, так и не узнав твоей любви... И вообще ничьей любви... Но тебе на это наплевать. – Перестав плакать, Прайс перевернулась на другой бок лицом к стенке. – Прошу вас, уйдите оба. Через пять часов у меня вахта. Я должна выспаться.

Несколько секунд я молчал, собираясь с мыслями.

– Кортни, ты понимаешь, что как командир я обязан отстранить тебя от дежурств?

– Ну и отстраняй, – пробормотала она, уже засыпая. – Делай, что хочешь... Чтоб тебе пусто было!..

Мы с Линой беспомощно переглянулись.

6

Когда Элис сменилась с вахты, мы рассказали ей о случившемся. В своей оценке ситуации она была категорична:

– Это шантаж! Откровенный и бессовестный шантаж.

– Вполне возможно, – кивнул я. – Но это ничего не меняет. Умышленно или нет, Кортни провоцирует меня отстранить её от полёта.

– Чего ты не хочешь делать, – подхватила Элис. – Ведь это станет концом её службы. В другое время всё обошлось бы – но только не сейчас, не накануне войны. Сейчас это расценят как дезертирство. А ты всю жизнь будешь мучиться тем, что испортил девчонке карьеру. Я ведь знаю тебя, как облупленного. Вспомни свои угрызения совести по поводу негодяя Гарсии. А тут ситуация похуже.

– Да, – согласился я. – Хуже некуда. И я не знаю, что делать. Нужно заставить Кортни одуматься. Хотя бы до конца войны – а потом будет легче. Но как это сделать?

– Ты спрашиваешь, уже зная ответ. И ответ единственный.

– Мне он не по вкусу.

– Я понимаю. – Элис достала сигарету и закурила. – Нет, надо же – двадцатишестилетняя девственница! Если, конечно, вы правильно её поняли. И она не солгала вам.

– Не солгала, – ответила Лина. – Я бы почувствовала. Мы всё правильно поняли.

– С ума сойти! С её-то внешностью, с её характером... А особой склонности к девушкам я за ней не замечала.

Лина кивнула:

– Я тоже. Хотя мне она очень нравится.

– И мне, – согласилась Элис.

Я внимательно посмотрел на одну свою жену, потом на другую. И сообщил им, что в третьей жене не нуждаюсь.

– А кто тут говорил о женитьбе? – осведомилась Элис. – Просто роман. Обычный военно-полевой роман.

– Гм. На четверых?

– Да, на четверых. Потому что тебя целиком мы этой шантажистке не уступим. Слишком много захотела, обойдётся.

Я со стоном откинулся на спинку кресла.

– Боже, сейчас я застрелюсь!..

После этого разговора девочки отправились спать в каюту Элис, а я связался с первым пилотом Дэвис и распорядился, чтобы она сменила на посту Прайс. Дэвис была удивлена моим решением, но возражать не стала. Правда, за кадром я услышал недовольное ворчание Вебера, у которого были свои планы на ближайшие семь часов.

Как я и ожидал, уже через несколько минут ко мне заявилась злая и растерянная Кортни.