Хроники Мастерграда. Книги 1-4

– А аспирин есть? – не особо надеясь на удачу, вежливо улыбнулся Александр.

– Есть, как не быть, – женщина немного оттаяла и довольно прижмурилась. Приятно, что не приходится отказывать. Нырнула под прилавок, спустя миг протянула Александру бумажный пакетик размерами в половину ладони. Большими печатными буквами пакет пересекала надпись «Аспирин», а под ней – произведено 10 мая 1689 года. Парень удивленно вскинул брови. Уже перешли на местные даты и производим лекарства! Молодцы! Он расплатился за покупку.

– А лекарство откуда? – небрежно поинтересовался, – Неужели произвели в городе?

Женщина изумленно всплеснула руками:

– Молодой человек, вы че, телевизор не смотрите? Несколько дней подряд показывали экспериментальный фармакологический цех!

– Занят слишком, некогда телевизор смотреть – Александр смешался под недоумевающим взглядом провизора, – А что, много новых лекарств производят?

– Ну кое-что – женщина обрадовано затараторила, – вот вы порошок аспирина купили, валерьянку вот начали производить, валидол, стрептоцид и еще кое-что, много лекарственных трав поставляют.

Александр не был медиком и не мог оценить, каким прорывом стало получение стрептоцида. В сельхозакадемии нашлись толковые химики, они в кратчайшие сроки изготовили лекарство, которым до получения антибиотиков успешно лечили опаснейшие заболевания вплоть до чумы, сибирской язвы и даже газового сепсиса. Стрептоцид, наряду с мерами гигиены и санитарной профилактики должен стать главным средством против особо опасных инфекций, естественные очаги которых таились в казахских степях.

Александр попрощался со словоохотливой женщиной и вышел на улицу. Но чем ближе к речке, тем более непростые и зажиточные дома вокруг. Над высокими бетонными и кирпичными заборами возвышался средневековый замок с каменными зубцами и башнями, дальше блестела металлом крыша барского особняка 19 века, напротив него белоснежные колонны жилища плантатора с американского юга. На фоне столицы и городов-миллионников город не блистал благополучием. Особенно туго пришлось в лихие девяностые. Безработица и безденежье, бомжи и откровенная бедность. В жирные двухтысячные потихоньку ожили заводы и появились прекрасно, по меркам провинциального города, оплачиваемые рабочие места. Вот только жители улицы поселка Соловьевка не ощущали трудностей ни тогда, ни сейчас.

Влажные порывы ветра с реки охлаждали пылающее лицо. За поворотом уже виднелась металлическая крыша одноэтажного, скромного по меркам элитного поселка, дома мэра. Свет играл на ней тысячами бликов.

В десятке шагов впереди распахнулась чугунная калитка ближайшего домовладения. Стремительно вышел еще не старый, под пятьдесят, крепко сбитый мужчина в синей форме железнодорожника, Александру узнал его – начальник пожарного поезда. Зимой Изюмов отправлял Александра со взводом в распоряжение железнодорожника – помочь с разгрузкой прибывшего из столицы имущества В солдатской столовой забыли отложить на обед, так железнодорожник за собственные деньги купил бойцам поесть. Рассеянный взгляд мужчины скользнул по Александру, он остановился и недоуменно нахмурился, словно припоминая, рука торопливо провела по короткому белобрысому ежику, крепкие губы раздвинулись в немного снисходительной улыбке.

Александр улыбнулся в ответ.

– Здравия желаю!

Мужчина энергично протянул руку:

– И тебе здравия желаю.

Рукопожатие оказалось неожиданно крепким, словно у человека, который регулярно балуется полуторапудовыми гирями, а глаза молодыми, совсем не стариковскими. Внимательный взгляд задержался на роскошном фиолетово-синем фонаре на подбородке.

– Как дела? – поинтересовался нейтральным тоном, удерживая ладонь Александра.

– Да все нормально, – Александр невольно покраснел от необходимости врать. Делиться собственными проблемами с человеком, пусть и симпатичным ему, но малознакомым, не хотелось. Глаза мужчины хитро прищурились:

– А это что? –кивнул на роскошный синяк на лице собеседника. – Проблемы? Может помочь?

Александр напрягся, как сапер над хитрой миной и вырвал руку из ладони собеседника:

– Справлюсь сам!

А потом неожиданно для самого себя поднял отчаянный взгляд на пожарного и вдруг заметил, что у него разноцветные глаза: правый зеленый, а левый-синий. Спросил немного растерянно:

– Скажите, я знаю, вы верующий человек. Вот в библии написано: «ударят тебя в правую щеку, подставь левую». А я так не могу. Скажите, как научиться прощать?

– Даже так? – с интересом повторил пожарный. Задумчиво щелкнул пальцами.

– Ну в библии написано немного не так, но общий смысл ты правильно передал… А что касается твоего вопроса, то, что толку в лечении симптомов? Учись делать так, чтобы не на кого было обижаться. Повторяю вопрос, помочь?

– Нет, справлюсь сам.

– Ну-ну, – пожарный покачал головой, – Если что обращайся. Где я живу ты теперь знаешь.

Александр попрощался, глядя в сторону, завернул за поворот и облегченно выдохнул. Над кирпичным забором ветер колыхал нагие ветви, скрывая невзрачный на фоне соседей фасад коттеджа градоначальника. Примерно посредине сверкала металлическая калитка с видеокамерой. Александр нажал на дверной звонок. Тишина до звона в ушах. Секунды шли, но ничего не происходило. «Не может быть, чтобы дома никого не было!» Недоуменно нахмурившись, нажал снова. Наконец, калитка распахнулась, в проеме стоял крепкий мужчина в расстегнутом сером пиджаке. Брови его удивленно приподнялись, по лбу пошли морщины. Александру показалось, что мужчина его знает, хотя мог поклясться, что видит того первый раз в жизни.

– Кто вы? – мужчина сказал с нажимом, настороженно сощурил похолодевшие глаза, – Представьтесь.

Александр растерянно моргнул, потом губы плотно сжались. Он намерен во чтобы-то ни стало выяснить, где Ольга и почему с ней нет телефонной связи.

– Я Петелин, Александр. Здесь, – парень махнул рукой в сторону здания, – Ольга Соловьева. Позовите ее, пожалуйста, я хочу с ней переговорить.

Бесстрастный взгляд, в котором, чувствовалась некая толика презрения, словно придавил Александра к земле,

– Здесь режимный объект, без разрешения мэра проход на охраняемую территорию запрещен, – произнес с ленцой.

– Тогда позовите Ольгу сюда! – голос Петелина дрогнул.

– Запрещено инструкцией, – голос был так же ровен и даже ленив.

Охранник с глумливой усмешкой в глазах смотрел как бледнеют, сжимаются в тонкую линию губы парня.

«Да они что, охренели? Это моя невеста, я имею право встретиться с ней!»

Шагнул вперед, рука охранника уперлась в грудь, вторая нырнула за пояс. Мелькнул край похожего на рифленую рукоять пистолета «ПМ» предмета.

Глаза его сощурились, Тяжелый взгляд обещал: еще шаг и пуля твоя!

Несколько мучительно длинных мгновений мужчины мерялись яростными взглядами, затем гневный блеск в глазах Александра медленно погас, уступая место стыду и бессильной злобе. Комок черной желчи подкатил к горлу, пытаясь прорваться сквозь сомкнутые зубы.

Он повернулся. По бычьи наклонив голову, пошел, тяжело переставляя ноги. На ходу вынул платок и с силой прижал к губам. У него словно отняли часть души, а то, что осталось, кровоточило и требовало отмщения.

***

Несмотря на то, что внутренне Соловьев был вне себя от злости, он аккуратно опустился в жалобно скрипнувшее кресло. Руки аккуратно положили выключенный мобильник на блестевший под полуденным светом стол, потом расслабили узел галстука.

– Бараны! – рыкнул с чувством негромко, руки машинально поправили лежавшую на краю стола стопку документов.

Несколько секунд глубоко и часто дыша, с напряженным видом размышлял, постепенно успокаиваясь. Крепкая рука привычно нажала кнопку вызова секретаря.

– Да, Виктор Александрович! – ответил женский голос.

– Володя в приемной?

– Да.

– Пригласи его.

Вошедшего бодигарда глава города встретил таким недобрым взглядом, что довольная улыбка мигом сползла с лица Владимира. «Так, видимо где-то опростоволосился», – подумал, останавливаясь перед столом мэра.