Социальные конфликты и политические отношения

В своем обращении к нации 7 января 2022 года Касым-Жомарт Токаев заявил о «невнятной реакции спецслужб» на действия протестующих, с оружием в руках, перемещавшихся по Алма-Ате и не щадивших на своем пути никого и ничего. А последующая замена руководства силовых структур и аресты среди их высших чинов (в частности, был арестован глава Комитета национальной безопасности Казахстана Карим Масимов: его обвиняли в том, что КНБ Казахстана годами скрывал от власти и общественности существование на территории страны тренировочных лагерей для террористов, а также в том, что КНБ никак не вмешался в беспорядки в Алма-Ате на первоначальном этапе) свидетельствуют о том, что действующие власти Казахстана предотвратили государственный переворот в стране. В этом уверен политолог Дасым Сатпаев. По его мнению, причиной событий стало столкновение правящих элит, некоторые из которых решили воспользоваться массовыми протестами и посредством использования спящих радикальных ячеек хотели дестабилизировать Казахстан и нанести удар по центральной власти и, в частности, по действующему президенту. «Главный фактор, отличающий ход событий в Алма-Ате от других казахстанских городов, в которых также проходили протесты, наличие большой массы неустроенной маргинальной молодежи из пригородов мегаполиса и приехавших на заработки из других регионов. Именно неустроенная молодежь, не имеющая собственного жилья и стабильного заработка, стала главной движущей силой массовых беспорядков, проявлявшей наибольшую агрессию», – говорит он.

Впрочем, Касым-Жомарт Токаев не стал обвинять в попытке госпереворота казахстанские элиты. Будучи профессиональным дипломатом, он предпочел прибегнуть к более расплывчатым формулировкам. По его словам, власть в стране пытались захватить «деструктивные элементы, управляемые из-за рубежа». Поскольку Токаев, не конкретизировал, кто именно является этими «деструктивными элементами», притом, что заграницей проживают многие политические противники, как нынешнего президента, так и его предшественника Нурсултана Назарбаева, – бывший посол Казахстана в Австрии, зять Назарбаева Рахат Алиев, бывший премьер Акежан Кажегельдин, бывший глава БТА Банка Мухтар Аблязов и др. Аблязов, кстати, прямо заявлял о своей причастности к организации протестов в январе 2022 года и координации их через социальные сети.

Так или иначе, но при наличии в Казахстане серьезного социального конфликта как глобального – имущественное расслоение, трайбализм правящих кругов, наследие родоплеменного строя (жузы), из-за которого затруднено продвижение по социальным лифтам и т.д., так и локального – повышения цены газа в Западном Казахстане – социального конфликтов, в стране и/или вне ее отсутствовали политическая сила и политические идеи, способные привести к насильственной смене власти. Ну а решение Касыма-Жомарта Токаева попросить о помощи в наведении конституционного порядка силы ОДКБ оказалось своевременным и верным. Повторения «украинского сценария» в Казахстане не захотели.

Часть II. Страна «майданов»

Глава 1. «Дремлющие» конфликты Украины: 1990-2000-е

Первые двадцать лет существования украинского государства, задолго до Евромайдана, нацификации общества и последующих трагических событий на Украине существовало множество протоконфликтов, которые не переходили в «горячую» кровопролитную фазу, благодаря инерции советских социальных институтов, социальных норм и управленческой традиции, направленной не столько на разрешение этих конфликтов, сколько на отстранение от них. По мере смены поколений, усиления деятельности иностранных институтов влияния, деградации и нацификации образования и органов власти, использования технологий манипуляции, направленных не на общее благо, а на решение локальных задач политических и экономических акторов и в целом борьбы за власть, до поры до времени скрытые конфликты все больше эскалировали и в результате поляризовали общество вплоть до отделения от Украины части территорий. К таким конфликтам можно отнести «языковой конфликт» – нежелание придавать русскому языку статус второго государственного; религиозный – между Украинской православной церковью Киевского патриархата и Украинской православной церковью Московского патриархата; ревизию истории страны – глорификацию нацистских пособников из Организации украинских националистов–Украинской повстанческой армии[37 - Признана в Российской Федерации экстремистской организацией.] и попытки стереть из памяти народа подвиги советских солдат и партизан в годы Великой Отечественной войны; видение будущего страны – вместе с Россией и Белоруссией или под протекторатом США и Евросоюза; межрегиональные конфликты – западных и восточных областей Украины, а также центральной власти и Крыма; понимание оборонных и военных альянсов – с НАТО или с Организацией договора коллективной безопасности; продолжать ли придерживаться безъядерного статуса. Да и сама украинская независимость в первые годы существования государства вызывала у части населения много вопросов.

Почему стоит относить эти конфликты к латентным. Дело в том, что в период, о котором пойдет речь в этой главе, подавляющее большинство украинского населения не задумывалось о том, насколько они будут мешать жизни каждого конкретного человека и общества в целом. У постсоветских людей просто не хватало опыта для понимания опасности эскалации каждого из конфликтов, как и вообще понимания феномена протоконфликта как системы объективно существующих противоречий. Субъекты протоконфликта, осознавая такие противоречия, могут трансформировать их либо в деструктивную форму взаимодействия, либо в конструктивно-позитивную, то есть миновать стадию эскалации и перейти непосредственно к согласованию интересов, ценностей и потребностей.