Вкус утекающей воды

– С праздником! – сказал он.

– С каким? – удивился Таволга.

– Пей, потом расскажу, – ответил Электрощит.

Когда мы выпили, он объявил:

– Сегодня праздник Хромого Фомы! А вы что не знали?!

– Ну, грубо говоря, нет, – ответил Таволга, и решительно поднялся со скамьи. Он понял, что если сейчас попадёшься на эту удочку, то придётся пить и за Фому, и отдельно за его костыли.

Понимая, что его уже не остановить, Электрощит попросил:

– Дружище, оставь мне Джона и иди. Женись.

– Андрей, ты как? – обратился Таволга ко мне.

– До конца осени я совершенно свободен, – я пожал плечами. – Потом, наверное, будет слишком холодно. А я не люблю, когда холодно… Приходи за мной осенью.

– Вы просто два клоуна, – рассмеялся Таволга. – Андрей, серьёзно. Дорогу домой запомнил? Найдёшь сам?

– Да, конечно, найду, – успокоил я его. – Спустился по козьей тропе вниз, а дальше дома виднеются.

– Ну ладно, я пошёл. Дел на самом деле очень много. И смотри, виднеются они только днём… И про провода не забудь, – проинструктировал он меня напоследок.

Электрощит пошёл выпускать Таволгу, а я задумался. Фраза про дорогу домой меня как-то расстроила. Дом Таволги и Васильича – это же не мой дом. А где мой дом? Где я родился? Со старой квартиры, где я вырос, мы переехали, как только я закончил школу. Затем сразу армия. Пока учился в университете, жил с родителями. Потом с женой уехали в сельскую местность, где у нас была собственная квартира, растили детей, свиней и коз. Сказать, что это было самое счастливое время? Да нет. Через пять лет вернулись в город, дочку надо было определять в школу. Жили с родителями жены. Когда дети маленькие, наличие бабушки и дедушки рядом, это здорово! Отсутствие постоянного места жительства меня никогда не напрягало. Мой дом там, где я. Этот принцип работал всегда. Но теперь все по-другому: я завис в каком-то пространстве, где у меня нет дома.

Глава 6. Любовь к еврейской нации, шпионы и тонкости марксизма

Электрощит вернулся ещё более весёлым и положительно заряженным. Я сразу же предложил ему вытащить скамейку наверх, под сосны.

– Давай, – с радостью согласился он, – и как я раньше не додумался.

Но скамейка не поддалась, остов и все завитушки по краям действительно были чугунные. Мы с трудом оторвали её от земли, но чтобы нести – об этом не могло быть и речи.

– Варианты? – Электрощит задумчиво посмотрел мне в глаза.

– Катить, тащить, тянуть верёвкой, переваливать, поднимать автокраном, – начал я перечислять варианты, – или накатить.

– Накатить! – согласился Электрощит и снова скрылся в своей подсобке. Вернулся он с двумя чайными чашками. Наполнил их на три четверти, и одну протянул мне.

– Накатим, – объявил он.

– Да я не это имел ввиду…

– Это, это. Давай! – наседал Электрощит.

– А чё не из рюмок?

– Из рюмок не накатывают, объем не тот.

Мы выпили за телекинез. Электрощит потянулся за закуской. Я ударил его по руке.

– Когда накатывают, не закусывают, – сказал я грозным голосом.

– А ты, брат, точно не шпион! – с удивлением констатировал Электрощит. – Так как, говоришь, тебя зовут?

– Андрей.

– Электрощит, – представился он и снова протянул мне руку для знакомства.

– Иди в …опу, Электрощит!

– Извини, извини. Работа такая, – начал он оправдываться, – Я и сам часто забываю, как меня зовут. Давай посмотри на меня внимательно и сам определи, как я должен называться. Все Миши там, или Гоши, все равно чем-то похожи друг на друга.

– Нет, – не согласился я, – все Гоши разные, это точно. – Но ты человек приблизительно моего поколения, поэтому ты уже не Иван, не Вася, и скорее всего не Вова. Но ты ещё не Антон и не Никита… Дима, Саша, Лёша, Серёжа есть в любом поколении. Или у тебя какое-то редкое имя? Вольдемар. Ты, случайно, не Вольдемар?

– Вольдемар у нас Кукушкин, – сказал Электрощит.

– Да ладно?! – не поверил я, – Кукушкин – Вольдемар?

– Да, да. Только он никому не говорит, стесняется что ли, – заверил меня Электрощит. – А я видел его уголовное дело.

– Вольдемар Кукушкин, – произнёс я, прислушиваясь к звукам, – отлично звучит!

– Только не для уголовника, – пояснил Электрощит, – у них свой распорядок дня.

– Так, продолжим, – меня увлекла мысль озаглавить Электрощита по-новому. – Раз ты не хочешь быть Вольдемаром, значит Феликсом тоже не захочешь. Может Марксом?

– Я вижу, тебе не даёт покоя моя борода, – сказал Электрощит. – А сам-то с бородой! Почему твоя мама не назвала тебя Энгельсом?

– Потому что не было у меня бороды в детстве, не могла же она знать, что я буду носить бороду, – нашёлся я.

– А зачем ты её носишь? – Электрощит не унимался, отвлекая меня от решения проблемы.

– По образованию я орнитолог. А орнитолог без бороды, все равно, что геолог… без трубы.

– Какой трубы? – не понял Электрощит, – подзорной, нефтяной, какой? А ещё есть труба, на которой дудят. Геологи чё, дудят?

– Да откуда мне знать! – возмутился я, – Мы будем тебя переименовывать или нет?

– Так давай!

– Продолжаем разговор, – сказал я. – Зачем ты носишь бороду?

– Здравствуйте, С Новым годом! – Электрощит согнулся от смеха. – Ну, какое это имеет отношение к теме разговора?

– Я должен определить, должна ли борода характеризовать твоё имя или нет.