Сорняки

Он уставился на ее улыбающийся шлем, перевел взгляд ниже, где под короткой кофточкой при каждом сладостном вздохе томно вздымалось ее желание, вернее два желания. Они были упругими, были напряжены и откровенны. Они настойчиво просились наружу, требуя внимания, ласки и тепла.

Клюква была из стариков. Было ей около двадцати девяти. Совсем старуха! Но ничто человеческое ей не чуждо! – подумал он. В начале Эры Сокращения она была одной из самых старших. Значит, была опытнее его на добрый десяток лет. Но, несмотря на преклонный возраст, выглядела классно. Иногда он проводил с ней время, хотя вокруг было полно молоденьких девиц. Ничего не скажешь, Клюква была супер – и она не раз доказывала это. Но сейчас…

– Клюква, сегодня я тебя не хочу, – честно признался он.

Она совсем не обиделась и произнесла:

– Тогда с беконом?

– С ним. И плесни мне.

– Конечно.

Клюква поднесла к его шлему аппаратик, на котором набрала заказ. Тот мигнул крошечной лампочкой, а в уголке экрана появилась списанная сумма коинов. Ничтожная сумма, по-сравнению с той, которая оставалась у него на счете.

Потом Стайер тупо наблюдал за тем, как Клюква готовит ему ужин. Она достала канистру, откуда в стакан плеснула прозрачной жидкости, капнула из одной бутылочки зеленого, из другой красного, понюхала, разбавила водой, наконец, все взболтала и поднесла к столу. Клюква знала его вкус – он не любил крепкого, стараясь не терять головы. Затем она подошла к шкафу, достав банку с надписью «Еда», из которой в миску плюхнула желеобразную серую массу. Количество было приличным – Клюква не пожадничала – бургер получится зачетным. Посыпала коричневой добавкой, добавила что-то еще. Что, он не знал – но в своем деле Клюква была мастерица. (Впрочем, не только в этом.) Миксером все перемешала и направилась к принтеру, откуда через пару минут явился горячий огромный ароматный бутерброд. Но есть не хотелось…

Мочалка возникла неожиданно. Была она чем-то встревожена, вела себя странно, даже вызывающе. Впрочем, к ее выкрутасам он давно привык. Была она его постоянной девчонкой уже почти два месяца. Срок невероятный, но он не возражал. С ней не было скучно. Веселая она была. Немного дикая, но ему нравилась. А сейчас какая-то тень застыла на ее лице.

– Закажи мне пару бутербродов, – нагло произнесла девушка и подозвала Клюкву. Та приняла заказ, Мочалка кивнула Стайеру:

– Заплати!

И никакой радости во взгляде, гордости за своего парня. Вся сеть его поздравляет – этой все равно!

– А сама? – спросил он.

– Я на мели.

Клюква вопросительно посмотрела на Стайера, тогда он снисходительно кивнул, позволив списать со своего счета жалкую мелочь. Когда та отошла, Мочалка зло произнесла:

– У меня залет.

– Да ну? – раньше ему с этим встречаться не приходилось. Что-то об этом слышал, но толком ничего не знал. Единственное, что ему было известно – такое случается редко. Еще говорили, что это опасно, и как сейчас себя вести с ней, он не понимал. И чего лезет со своими проблемами? – вдруг подумал Стайер. – Не до нее.

– Врешь? – только и произнес он.

– Без дураков, – ответила она. – Поговорила со старухами. Сказали, что такое бывает. Редко, но случается.

– И что?

– Боюсь.

– Слышал – нужно сделать простую вещь…

– Мне сказали. Дали адрес, – нервно перебила она.

– Что сказали?

– Сдать эмбрион.

– Так сдай и дело с концом.

– Боюсь.

– Дура. Говорят, там еще приплатят.

Об этом он тоже где-то слышал, но что такое этот эмбрион – не представлял. Да и зачем мужчине забивать голову всякой ерундой?

– Говорят, – нервно ответила она.

– Ну вот.

– Все равно боюсь.

– Когда это нужно делать? – спросил он, сам не зная зачем.

– Вчера! Чем раньше – тем лучше!

– Так иди!

– Не могу, – и Мочалка заревела.

Он терпеть не мог девичьих слез. И жалости не терпел ни к себе, ни к кому другому, поэтому не знал, как реагировать. И к Чужому он жалости не терпел. Не понимал – что с ним сегодня случилось! – вспомнил он, и зло посмотрел на Мочалку. Она уже начинала его раздражать.

– Загнешься – ты этого хочешь? От такого копыта отбрасывают, – спокойно произнес он. Мочалка перестала плакать, застыла. Вдруг вскочила и затараторила:

– Да! Ты прав! Нужно идти?! Когда?

– Вчера! – засмеялся он.

– Конечно! Прямо сейчас. Мне дали адрес – там сидят круглые сутки.

– Все будет путем, – с облегчением вымолвил Стайер.

– Бутерброды, – у столика появилась Клюква. В руке она держала тарелку с едой.

– Не хочу. Не сейчас, – отмахнулась Мочалка. Но подумав, добавила: – Заверни с собой.

– Хорошо, – и Клюква удалилась.

Мочалка подождала, пока та вернется, взяла бутерброды, хотела уже идти, вдруг спросила:

– Случайно не знаешь, что такое этот эмбрион?

– Нет, – честно признался он. – Дрянь какая-то. Нужно просто от нее избавиться и все.

– Вот и я не знаю.