Операция «Царский ковчег». Трилогия. Книга 2. Символ веры

– Тётя Вера, причём здесь Коптяковская дорога, когда мы там и не были. Мы же жили за Шадринском, в Заозёрном краю. А это верно, что комиссары везли драгоценности, которые мы им оставили, и по дороге, что там у них происходило, точно не известно. Но не могло не происходить. Ведь и за меньшее могли убить. А мы в то время и знать не знали, что там происходило. Тётя Вера, а что Кирилловичи хотят?

– Как что? Надеются, что Гитлер с Гиммлером посадят на престол, и они будут править русским народом. Ты что, думаешь, они ещё до революции готовили переворот, да красные им не дали воли. Ну, вот они теперь здесь ищут счастья. Я могу тебе сказать, что я тебя буду опекать, пока жива. А ты не волнуйся. Служи, время покажет, что делать дальше. Ты у Шуленбурга будешь, а там Кестринг в Москве военный атташе. Да не забудь, тут много всякого народа из России, есть и просто враги. Учти и эти, у которых ты служить будешь, не друзья. Тут ещё Будберги промышляют, Ламздорфы, фон Зальцы и Мухранские.

– Да, тётя Вера, дела! Ну, ничего, живы будем, не помрём. Тётя Вера, чтобы закончить разговор, а кто с Кириллом Владимировичем?

– Как кто? Он же в Мюнхене проживает. А там Гиммлер, генерал Бискупский, некий П. М. Авалов Бермондт и фон Шейбнер-Рихтер был с ним, до своей гибели. Да что я тебе говорю. Возьми эмигрантские газеты за те годы, и ты увидишь, они и тогда, и эти господа, были вместе и сегодня. Почитай и нынешние газеты. Так, я пойду готовиться, мне некогда. Приём. Приходи вечером, будут всякие господа, познакомишься, может, кто тебе будет полезен. Тётушка ушла. Алексис обратился к чтению газет и журналов. Конечно, он многое читал, но сейчас у него появилось время, и он понимал, что, поскольку его готовят к работе в России, то, во всяком случае, ему не повредит заново ознакомиться с тем, чем живёт эмиграция, что она предпринимает и в чью пользу. Среди материалов он обнаружил статьи Римши, немецкого исследователя русской эмиграции, статьи Ильина И. В газете «Возрождение» была опубликована его статья за 1926 год «Республика-монархия», там же печатался Струве П.

Материалы Рейхенгалльского съезда были опубликованы в «Двуглавом орле» в Берлине в 1921 году, за июнь в №№9,10,11, 12,13. Книга Римши Х. «Русская гражданская война и русская эмиграция 1917 – 1921», которая вышла в Йене в 1924 году. Алексис решил составить для себя в качестве статистического и справочного материала каталог эмиграционных газет, выходивших в Берлине, Париже с 1926 по 1935 годы и вести его и далее, хотя это могли уже сделать и другие, но это не помешает. Тут же он ознакомился с информацией о проходившем с 4 по 11 апреля 1926 года в Париже в отеле «Мажестик», «зарубежным съездом», на котором был избран Высший Монархический Совет, в него вошли Марков Алексис, митрополит Антоний – глава Зарубежной церкви, там же был избран вождь. Им стал Великий князь Николай Николаевич.

Глава III

По возвращению в Берлин Алексис окунулся в работу отдела. Он составил себе список изданий русской эмиграции, далее поинтересовался количеством проживающих эмигрантов из России. Оказалось, что в Берлине их было 360 тысяч человек, а в самой Германии около 600 тысяч человек. Он изучил их качественный состав. Оказалось, что это были в основном адвокаты, инженеры, учёные, врачи, промышленники. Многие из них строили большие планы, которые они связывали с фашизмом. Они желали использовать его в освобождении России от большевизма. Особенно выделялся среди других генерал Бискупский В. В., который во время неудавшегося путча в 1923 году в Мюнхене, спас Гитлера, спрятав его у себя на квартире. Впоследствии в период с 1936 года по 1945 годы он стал Управляющим делами русской эмиграции. И тем более Алексису хотелось понять, в чём магия Гитлера. Не все тогда знали, но уже многие догадывались, что Гитлер не всем нравился, в том числе и немцам, с консервативными взглядами и военным. Многие из них ненавидели Гитлера. Об этих людях стало известно лишь в 1944 году после неудавшегося покушения на Гитлера 20 апреля. В это круг входили высшие военачальники, такие как В. фон Браухич, Ф. Фон Бок, Вагнер, Герсдорф, Р. Гелен, В. Канарис, Г. Линдеман, граф фон Шенкендорф, Г. фон Кюхлер, Х. Фон Тресков, фон Ренне, В. фон Фрейтаг-Лорингхафен, туда же относились граф фон дер Шуленбург, граф фон Штауфенберг. Но, до 20 апреля, они по какой то привычке продолжали подчиняться ему. В том числе и промышленники и банкиры. Ведь для них частная инициатива не была запрещена в Германии. Для традиционно-консервативных немцев-христиан, с которыми общался Алексис, Гитлер был просто язычником. Алексису стало интересно, кто же из числа русских был рядом с Гитлером, кроме уже известных личностей, о которых ему уже рассказала тётя Вера. И он ещё раз решил навести мосты через тётю, которая рассказала ему очень интересные вещи. Она сделала это с одной целью, – чтобы он мог лучше ориентироваться в среде русской эмиграции и постоянно меняющейся обстановке. Он обнаружил для себя, что супруга Великого князя Кирилла Владимировича. Виктория Фёдоровна (принцесса Кобургская, Кирилл Владимирович проживал вместе с ней в Кобурге), предоставила генералу Людендорфу с 1922 по 1924 годы финансирование. Людендорф направил его крайне правым, например: национал-социалистической германской рабочей партии, а барон Кёппен, двоюродный брат генерала Бискупского В. В., пожертвовал на это все средства и разорился. А промышленники Нобель, Гусаков, Денисов, члены «Торгово-промышленного союза», также финансировали наци. Виктория Фёдоровна посетила США и после чего, якобы, Великий князь Кирилл подчинился требованию американских бизнесменов, согласившись устроить демократическую монархию в России, по подобию государственного устройства США. Алексис знал, Кирилл, желал власти ещё при живом императоре. Было понятно, что бывшие враги, участники 1-й мировой войны, объединились, он все ощущали несправедливость Версальского мирного договора, участником которого Россия не являлась. Алексису стало и вовсе интересно, когда он узнал, что ещё в далёком в 1921 году в Баварии была создана общественно-политическая организация «Ауфбау» – «Восстановление». Местом расположение её штаб-квартиры был город Мюнхен. Руководителями являлись М.Е. фон Шейбнер-Рихтер. Казначеем этой организации был генерал фон Людендорф, бывший 1-й генерал-квартирмейстер германской армией. Её поддерживали промышленные круги Баварии, они то и сыграли ведущую роль в подготовке монархического съезда в Бад Рейхенгалле. Русские монархисты, в Баварии, которых возглавлял тогда генерал В. В. Бискупский, поддерживали постоянный контакт с баварскими националистами. Связующим звеном между ними была «Ауфбау». О её руководителе М.Е. фон Шейбнер-Рихтере было известно, что он балтийский немец. Служил в царской армии, а с 1910 года принял немецкое подданство, затем был на немецкой государственной службе. Познакомился с Гитлером в 1920 году, вступил в его партию, а в ноябре 1923 года был убит полицией. В это же время прекращает свою деятельность и общество «Ауфбау». Был среди этих эмигрантов и теперь уже известный Германии господин Розенберг. Он также был родом из Прибалтики. Прибыл он в Мюнхен в 1919 году, денег у него и работы не было, вот он и жил на средства эмигрантского комитета. Вначале он отзывался очень хорошо о России, о православии. Тогда же он познакомился и с Шейбнер-Рихтером, однако, сразу же после его гибели перешёл в стан противников и стал проповедником всего антирусского. Взгляды его стали оголтелыми, чем даже самые крайне антибольшевистские и тогда большинство русских стали его врагами. Генерал же Бискупский, который спас Гитлера, заимел с тех пор большие заслуги перед рейхом. Проанализировав всё это, Алексис сделал вывод, что Гитлер сделает всё зависящее от него, чтобы объединить все эти эмигрантские организации в своей борьбе с большевизмом и постарается использовать их в своих целях. Так потом оно и вышло.

Перейдя на работу к графу фон дер Шуленбургу, Алексис окунулся в поток проблем, связанных с взаимоотношениями между Германией и Россией в области военного сотрудничества. Дело в том, что лишь совсем недавно, а именно, к концу сентября 1933 года произошла ликвидация германских военных баз на территории СССР. Немецкой стороне было известно мнение по этому поводу Ворошилова К. Е., который высказал немецкому полковнику из Министерства по делам Рейхсвера, что военные контакты между странами скоро восстановятся. Один лишь маршал Тухачевский отметил, что закрытие военных баз было политическим решением, поскольку в СССР убедились в антисоветском характере политики германского правительства. Алексис понимал, что задание, которое он получил от руководства МИДа Германии по анализу военных отношений между Германией и Россией, это не просто задание, но оно является подтверждением, того, что все мысли верхов Германии, после прихода к власти Гитлера, устремлены на Восток. А сотрудники МИДа Германии, и есть проводники его политики. Значит, им предстояло участвовать в будущем, в каких то переговорах. Очевидно, они могут быть связаны с распространением влияния Германии на Чехословакию, Польшу и затем и Россию. А он должен был отслеживать, по мнению Шуленбурга, своё направление. В это время послом Германии был господин Твардовский. В начале 1935 года маршал Тухачевский опубликовал статью под названием «Военные планы нынешней Германии». В МИДе статья эта вызвала переполох, и был подготовлен протест Германии, одновремённо Литвинову, как Наркому иностранных дел, так и в Наркомат обороны СССР. Алексис решил обратиться по вопросу баз к господину Лёшке в инфоотдел, где и получил информацию о причинах закрытия германских баз в СССР. Оказалось, что они были закрыты за полгода до прихода к власти Гитлера. В 1932 году информация из России на эту тему шла от военного атташе в России господина Хартманна. Кроме того, было известно, что многие русские офицеры Генштаба обучались в Германии, а немецкие в Москве. В Германском Генштабе в период с 1927 – 1928годы обучался И. П. Уборевич, И. П. Эйдеман с 1928 – 1929 годы, И. Э. Якир с 1928 по 1929 годы. В эти же годы в Германии обучались П. Е. Дыбенко, Э. Ф. Аппога – будущий начальник Управления военных сообщений РККА. В 1930 году в Германию выезжал К. А. Мерецков. В 1931 году в Академии германского Генштаба побывал В. М. Примаков. Он написал книгу «Тактические задачи германского Генштаба». В 1927 году в Германию в командировку прибыл начальник Управления ВВС РККА Я. И. Алкснис, который встретился с авиаконструктором Хейнкелем. Алкснису было необходимо познакомиться с положением дел в области самолёто-, и моторостроения. В те годы эти поездки считались обычным делом для комсостава РККА. Они посещали не только Германию, но и Чехословакию. Так в Чехословакию М. Ф. Фрунзе направил на лечение генерал-лейтенанта Брусилова А. А. Егоров ездил на лечение в Германию и выполнял служебное задание. Немцы в свою очередь обучались в России на авиабазе в Липецке, на танковой базе под Казанью. Каждый год в России проходило подготовку 80 офицеров. Итак, продолжалось в течение 6 – 8 лет. А русские обучались в свою очередь в Дрезденской пехотной школе и Берлине. У немцев руководителями являлись генералы: Сект, Бломберг, Хаммерштейн-Экуадор, Адам, Манштейнн. С российской стороны руководителями были нарком военмор К. Е. Ворошилов, начальник штаба РККА А. И. Егоров, И. П. Уборевич, Д. Фишман. В германских кругах менее всего деятелями прогерманской ориентации считались такие военные руководители как М. Тухачевский, Уборевич, Егоров.

В январе 1931 года СССР посетила военно-морская делегация Германии. Она ознакомилась с организацией и состоянием военно-морских сил на Балтийском и Чёрном морях. Главой делегации был – адмирал Брутцер.

Прошёл всего год после выборов канцлера, а в Европе все стали искать, включая и Россию, союзников в предстоящей борьбе с Гитлером. Так, в 1934 году между Францией и СССР произошёл обмен военно-воздушными атташе. В августе в Париж прибыла эскадрилья советских самолётов АНТ-6. Это был ответный визит на посещение СССР французским министром авиации П. Котом в сентябре 1933 году. Отношение командования французской армии к франко-советскому сотрудничеству было двойственное. С одной стороны, установление тесных отношений с СССР было необходимо, так как позволяло разрушить отношения Красной армии с Рейхсвером, с другой стороны – Генеральный штаб французской армии полагал ограничиться общим франко-советским договором, но не военной конвенцией. «Установление данных контактов, – думал Алексис Шмидт, показывает, что часть руководителей Красной Армии были против продолжения отношений с Рейхсвером. «Нежелание французов идти на подписание военной конвенции, – размышлял себе Алексис Шмидт, – объясняется тем, что французская военная доктрина строится на предпочтении позиционной войне, и естественно, для этого была построена линия Мажино. Генералитет Франции, по всей видимости, осознавал, что, если разразится война между Францией и Германией, то Россия создала бы 2-й фронт, и это облегчило бы положение Французской республики. Пример тому 1-я мировая война, когда Россия неоднократно предпринимала по просьбе Франции наступления на своём фронте дабы отвлечь на себя значительные силы австро-германских войск, и тем самым спасти положение на франко-германском фронте. Однако, – думал Алексис Шмидт, видимо, сами французы не верили в силу Красной Армии, и в то, что она будет способна вести наступательные операции. И им необходимо будет для этого добиться согласия Польши, Чехословакии и Румынии на проход советских войск. Сделать это было не просто.

Анализируя данные отношения, и их генезис, Алексис Шмидт понимал, что взаимоотношения между Россией и Германией в военной области начались не вчера. Было известно, что спустя 4 года после подписания в 1922 году договора в Рапалло, 24 апреля 1926 года в Берлине был подписан советско-германский договор о ненападении и нейтралитете на пять лет, который пролонгировали 24 июня 1931 года. А ратифицирован он был уже после прихода к власти Гитлера в апреле – мае 1933 года. С Польшей Россия подписала договор о ненападении 21 июля 1932 года. И лишь 29 ноября 1932 года Россия подписала пакт о ненападении с Францией. Таким образом, события последних лет показывали, что СССР и Германия начали путь в разные стороны друг от друга. Вскоре Алексис получил прямое подтверждение этому. В очередной день рождения Гитлера на приёме в его честь, друг военного атташе в Москве Кестринга, штабной офицер Шпейдель в разговоре с Заукелем отметил, что благодаря гению фюрера, наконец, прекращается военное сотрудничество с большевистским режимом. Заукель же после этого разговора, встретив Алексиса в салоне у Чеховой, заявил, что наступил новый поворот в политике. Он вкратце рассказал о приёме и о словах Шпейделя, а затем продолжил:

– Кроме того, мы оставили СССР военного имущества на 2,9 млн. марок, вот Алексис. Но скоро рейх сам станет диктовать свои желания миру. Мы нация сверхчеловеков. Алексис заметил:

– Господин Заукель, как Вы думаете, мы сможем развивать нашу армию без советских полигонов?

– Алексис, мы не только сможем это, но мы скоро весь мир убедим в силе нашей армии. Вечер прошёл как всегда в тесной и дружеской обстановке. Алексис доставил Заукеля домой в характерном для него состоянии, в которое тот впадал после употребления зелёного змия. Алексис продолжил свою работу. Ему вменялось в обязанность штудировать содержание справок и других документов, составленных сотрудниками в разное время. Все они касались отношений между европейскими странами. В Европе в это время шёл активный обмен военными делегациями. Происходила подготовка к окончательной поляризации на своих и чужих. 15 ноября 1932 года министр рейхсвера Курт фон Шлейхер утвердил пятилетний план расширенного строительства лёгких сил флота: эсминцев и миноносцев. По этому плану Германия к 1938 году должна была обладать, запрещёнными Версальским договором подводными лодками, морской авиацией и торпедными катерами.

Советские военные зачастили во Францию. Информация об этом в МИД поступала из различных источников. Происходило это в период с 1932 по 1934 годы. А 2 мая 1935 года между Францией и СССР был подписан договор о взаимной помощи против агрессии. 12 мая 1935 года в Москву прибыл министр иностранных дел Франции П. Лаволь. С 12 по 17 сентября этого же года в СССР в Киевском военном округе состоялись военные учения, на которые были приглашены представители Италии, Чехословакии и Франции. Учениями руководили офицеры РККА, прошедшие обучение в Германии: Дубовой и Туровский. В МИД поступил фильм, снятый о ходе этих учений. Фильм просматривали в кинозале, а после этого сотрудники обсудили его. Впечатлений было много. Все сошлись во мнении, что РККА сильна, однако и Рейхсвер не так слаб, каким он был раньше. Вскоре в МИД был доставлен доклад Луазо, французского генерала, присутствовавшего на манёврах, где он давал высокую оценку увиденному. Но доклад этот Генштаб Франции отверг, а сам он получил выговор за чрезмерное рвение в похвалах РККА. Со всеми этими материалами Алексис смог познакомиться.

Шёл 1936 год. В одних из летних дней ему поручили отправиться в Баварию и доставить документы в Гармишпартенкирхен, министру Нейрату, который в это время там отдыхал.

Получив опломбированный пакет, Алексис расписался за него в книге выдачи и поспешил на вокзал. Он помнил, что кроме всего прочего, граф фон дер Шуленбург дал ему санкцию на недельный отдых и посоветовал ему познакомиться поближе в неформальной обстановке с местной знатью для установления деловых контактов. Нейрату, который также интересовался русскими делами, на это время был необходим помощник, который бы хорошо знал Россию, ведь в Мюнхене со времён гражданской войны проживало много русских эмигрантов.

Прибыв в Мюнхен, Алексис взял на прокат машину, и отправился на курорт. К вечеру он был у Нейрата. У ворот его встретила охрана, которая, прежде чем пропустить его на территорию попросила предъявить документы. Проверив его удостоверение, охранник позвонил на виллу. Ему ответили: «Пропустить»!» Пройдя через охрану, он вышел на аллею, которая вела через сад к веранде, где находилось несколько мужчин и женщин. Сам господин Нейрат ужинал. Кроме министра здесь находилась красивая, стройная женщина. Она говорила с каким-то мужчиной, очень похожим на коммерсанта, спокойным, низким голосом, который таял в лесном воздухе. Подойдя к ним, Алексис громко произнёс:

– Добрый вечер дамы и господа! Министр воскликнул:

– А, Шмидт. Наконец-то! Я рад Вас видеть. Как добрались? Видимо устали с дороги? Ничего отдохнёте. Здесь климат располагает к этому. Ну, где пакет? Спасибо. Затем он воскликнул:

– Этот парень, что перед вами, не только мой служащий, он господа, из России!

Оторвавшись от своего собеседника, женщина повернулась к Алексису, и сказала на чисто русском:

– Наталья Львова.

– Очень приятно. – Ответил Алексис.

Министр Нейрат, отложив бумаги, сказал:

– Не забывайте, господин Шмидт ещё и сотрудник графа фон дер Шуленбурга. Он простаков у себя не держит. Да, кстати, господин Шмидт, а Вы где остановились? Не стесняйтесь, мы можем Вас обустроить.

– Что Вы, господин министр, благодарю Вас за заботу, я найду себе пристанище. Министр сделал вид, что он не расслышал о чём идёт речь, и продолжил:

– Наталья, займитесь молодым человеком, я думаю, Вам подойдет соседний коттедж. И ёще, не беспокойтесь, если Вы мне понадобитесь, Вас найдут. Всё. Мне надо работать.

– Огромное спасибо, господин министр.

– Алексис. – Ответил Нейрат, – я думаю, Вы ещё успеете меня поблагодарить, отдыхайте.

– Как Алексис? – с удивлением переспросила Наталья министра.

– Вы только, что сказали господин министр, Алексис, я не ослышалась?

– Оставь, Наталья. Тебе послышалось. Всё. Всё, мне некогда.

Наталья подхватила Алексиса под руку и пригласила с собой своего собеседника. Они втроём удалились в соседний коттедж. Алексису отвели комнату с видом на озеро и лес. На другой день его пригласили на встречу с представителями местного бизнеса и русской эмиграции. Вечер начал некто Франц Фриснер. Он произнёс торжественную речь, посвящённую культуре и увеселительным мероприятиям крестьянского края, каким он считал Баварию. Наталья сообщила Алексису, что Франц нажил свой капитал на поставках продовольствия армии. А после 1-й мировой он открыл целую сеть ресторанов, в которых кормил и обслуживал людей по первому классу, а теперь он владел семью театральными заведениями. Госпожа Львова подошла к Францу и представила ему Алексиса. Тот бурно отреагировал, а затем перевёл разговор на свою излюбленную тему: о театре. Алексис слушал её и убедился в том, что она проявила свои знания в вопросах, связанных с варьете, кабаре и хорошо разбиралась в технических аспектах этой проблемы. Фриснер пытался показать глубокий смысл его наработок, а госпожа Львова, со своей стороны, проявила даже финансовый интерес к этому. Нейрат отвёл Алексиса в сторону и объяснил ему:

– Вы видите, как он сыпет бисер перед ней? Это всё не просто так. Она была замужем за баварским принцем Альбертом и вскоре он ей не смог быть супругом и вот ей досталась хорошенькая сумма. Она же получает ренту от Управления имуществом Баварского двора. Близка к принцу Максимилиану. Я советую Вам познакомиться с ней поближе.

– Благодарю Вас, господин министр. Министр оставил его, и обратил свои взоры к паре, которая стояла рядом, и распивала шампанское. Алексис издалека стал рассматривать Натали: волосы её были медно-красными, глаза карие, красивое лицо, губы полные, носик тонкий, глядела она на своего собеседника спокойно и чувствовала себя уверено. Он присел и поставил бокал на столик. Вдруг заиграла музыка. Фриснер, извинившись, оставил Наталью, та подошла к Алексису, который предложил ей бокал шампанского. Поблагодарив его, она сделала реверанс. Затем, обратившись к нему, сказала:

– Скучаете, молодой человек? Знаете, Алексис, я не люблю этих разговоров, всех этих господ, оказавшихся после революции в политике. Знаете, от них пахнет затхлым. Всё ложно. Повсюду клятвы и лицемерие.

– Ну, что же, может быть, оно и так, но кто заменит нас мужчин?

– Я хотела спросить Вас о другом. Вы Алексис, давно из России?

Алексису хотелось меньше всего говорить что-либо на эту тему. Он ответил, что давно, так давно, что сам не помнит, когда это было.

– Это Вы так отвечаете мне, чтобы я не приставала к вам с расспросами, Алексис?

– Знаете, Наталья, если быть честным, то я здесь бывал в детстве, потому что мама моя отсюда родом.

– Интересно, интересно. Я думала, что Вы только что из России. А я, видите ли, здесь после гражданской войны. Родители привезли меня сюда, а сами ушли в мир иной. Да, я теперь понимаю. Вот что я Вам скажу:

– Вы можете у нас бывать. Я слышала, что Ваша тётя здесь проживает.

– Благодарю, Наталья. Да, но не здесь, а в Лейпциге.

– Хорошо Алёша, можно я буду так Вас называть? Мы ещё с Вами поговорим о будущем. У меня здесь влиятельные друзья и я могла бы Вам помочь. Вы, наверное, совсем одиноки? Я Вам дам адреса своих друзей в Берлине, куда Вы сможете приходить, как к себе домой. Ну, а теперь, я должна вернуться к публике, а то они загрустили.

– Спасибо, спасибо Натали. Подали вино марки «Форстер» урожая 1911 года. Публика разбрелась группками по залу и что-то обсуждала. К Алексису подошёл человек во фраке и представился:

– Представитель «БМВ», коммерческий директор Ханс Беккерманн.

– Очень приятно. Господин Беккерманн, Алекс Шмидт, сотрудник Восточного отдела МИД.

– Господин Шмидт, я хотел услышать от Вас мнение о наших авто. Я, так сказать, человек прагматичный. А здесь все говорят ни о чём. Вы простите мне мою простоту.