По расписанию

Врач заставила Татьяну не только сесть, но и лечь, но та задышала чаще, на глазах появились слезы. Пришлось колоть успокоительное. Сбежавший кот волнует ее куда больше, чем пропажа денег и драгоценностей. Топилин велел одному из оперов поискать животное.

– Преступник знал, хозяев не будет, – рассуждает он, отмеряя шаги из угла в угол. – Вы кому-нибудь говорили, что идете этим вечером в театр?

– Нет, – отвечает Виктор Сергеевич. – Я вообще только сегодня утром вспомнил, вернее, Таня напомнила.

– И я нет, – прошептала Татьяна с подушки.

Потом добавила:

– Хотя постойте. Жанне говорила…

– Точно! – подтвердил Виктор Сергеевич. – Поклонские знали! Мы же на лестнице встретились, перед тем как…

Пока Виктор Сергеевич и Татьяна рассказывали о соседе-бизнесмене и его жене, оперативник, так и не отыскав кота в квартире, отправился искать по этажам. Но вместо кота… привел Поклонских! Те как раз вернулись из турагентства, и Топилин вкратце объяснил, по какому поводу они здесь.

– Вам придется проехать с нами, – подытожил майор.

– На каком основании?! – возмутился Поклонский.

– Для дачи показаний.

– Мы и так уже дали! – воскликнула Жанна.

Вокруг бизнесмена и его жены тут же возникли крепкие ребята, зазвенела сталь браслетов.

– Мы будем жаловаться! – угрожает Жанна. – У моего мужа такие связи!

– Знали мы про театр, и что?! – кричит Поклонский. – Не я же крал! У этих нищебродов и красть-то нечего!

– Может, не крали. Обмолвились кому, дали наводку. Случайно или намеренно, выясним.

– А нельзя выяснить здесь?!

– А у нас в отделении, знаете ли, атмосфера особая. Как в санатории. Полезно для здоровья мозга. Сразу память обостряется…

Суета в квартире, как и во всем доме, пошла на убыль. В машине врачи сделали Татьяне рентген, но снимки не показали ничего серьезного, можно сказать, родилась в рубашке. Проводили до квартиры, передали супругу. Топилин и его люди уехали с задержанными, майор пообещал держать в курсе.

Весь оставшийся вечер Татьяна как привидение. И дело вовсе не в ушибах и краже…

У них нет детей. И недавно жене удалось уговорить главу семьи завести кота. Профессор долго сопротивлялся, сетовал, что по квартире будет шерсть и вообще какой прок от животных, только едят задарма, гадят везде…

Но две недели назад у автовокзала Виктор Сергеевич встретил девушку, она отчаянно пыталась пристроить кота в добрые руки, бесплатно, вместе с пластиковой переноской. Была так настойчива в мольбе, что профессор сдался. А Татьяна в тот же вечер расцвела. Купила лоток, наполнитель, миску, когтеточку, игрушки… Нянчилась, как с младенцем.

Оказалось, кот только-только кастрированный, со швом на животе, из-за чего передвигался немножко боком. Татьяна назвала Крабиком. Через пару дней отнесла в круглосуточную ветеринарную клинику, ее голубые визитки расклеены по дому, рассованы по дверям и почтовым ящикам. Болячек у кота не нашли, выписали что-то для профилактики, велели прийти через пару недель снимать шов.

А теперь, сидя в кабинете за компьютером, Виктор Сергеевич слышит из коридора голос Татьяны:

– Алло, добрый вечер! У меня к ветеринару запись на завтра, на десять утра… Да, все верно. Хочу отменить. Видите ли, у нас…

Профессор вздохнул, пальцы продолжили настукивать по клавишам. Работы, как всегда, непочатый край, но это отвлекает. Что бы ни творилось вокруг, а в голове и в рабочих файлах все должно быть по полочкам. Поезд должен идти по расписанию, как он любит говорить.

Через какое-то время о стол деликатно звякнуло блюдце с чашкой чая, макушку согрел поцелуй, а на плечи опустились женские ладони.

– Витя… Не могу сидеть сложа руки. Места себе не нахожу! Сочинила текст о пропаже Крабика… Нашла в телефоне хорошее фото, скинула тебе на почту. Поможешь составить и распечатать? А я расклею завтра…

Но этого завтра Татьяна не дождалась.

Легли спать, а среди ночи Виктор Сергеевич проснулся в одиночестве. Выглянув в окно, увидел Татьяну на скамейке у подъезда, в медном фонарном сумраке. Пока одевался, по квартире порхали ругательства.

«Пропал кот!» – кричит надпись на стене каждого из пяти этажей. С листов А4 глядит черно-белое изображение, ниже россыпь букв…

В лицо профессору дохнула ночная прохлада.

– Таня, ну хватит дурью маяться! Простынешь!

– Не спится…

Объявление с кошачьей мордой теперь и на стенде около домофона. И на столбе. И даже на углу соседнего дома… Вот неугомонная! Виктор Сергеевич накинул ей на плечи пиджак, поднял со скамьи и повел к крыльцу, но тут подъехало такси. Из машины вышли Поклонские.

– Вас что, уже отпустили? – удивился Виктор Сергеевич.

– Под подписку, – буркнул бизнесмен.

Заметно, хочет выдать что-нибудь покрепче, но только зубы скалит. Похоже, Топилин доходчиво предостерег от необдуманных действий в адрес профессора и его супруги.

– Накрылась Франция! – чуть не плачет Жанна. – Завтра едем билеты сдавать…

Следующий день выдался холодный, но работа в институте помогла Виктору Сергеевичу встать на рельсы. Сортировка документов, правка статьи, лекция… Поезд должен идти по расписанию. Даже если снаружи гром и молнии, по вагонам хлещет ливень, а по стеклам – ветки.

Хотя Шилов с кафедры химии, как всегда, раздражает.

– Ты чего, Сергеич, хмурый?

– Не хмурый, а собранный.

– И куда собрался? Сбежать от Татьяны, небось, пилит, хе-хе!

– Очень остроумно.

Когда-то этот старый индюк подбивал клинья к его жене. Виктор Сергеевич прекратил сие безобразие кулаком в челюсть, и с тех пор Шилов регулярно проводит для своего коллеги сеанс словесного иглоукалывания. Но – либо в стенах института, где распускать руки не комильфо, либо по телефону.

После работы Виктор Сергеевич поехал в приют.

Пришлось терпеть запах кошачьих туалетов, пока бродил между клетками, подбирая экземпляр, схожий с пропавшим котом. Если честно, память скупа на детали Крабика. Не вглядывался. Мельтешило под ногами что-то шерстяное с хвостом, и ладно…

В итоге выбрал. Расцветка вроде та же… Только не кот, а кошка.

– К сожалению, Рыбку отдать можем только на передержку, – щебечет девушка-волонтер в кепке. – Нашли совсем недавно, даже не успели обследовать. Если хозяин не объявится, можно будет взять насовсем.