Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Премиум-издание: четыре книги в одной

Стоп. Пройдя чуть ли не половину своего пути, я вдруг сообразил, что иду вовсе не по своему новому адресу. По многолетней привычке, я отправился всё к той же самой «старой малосемейке». Что ж, немного прогуляюсь, попроведаю свою «старушку».

– Молодой человек!.. – вдруг кто-то дёрнул меня за рукав. – …Скажи, как проехать до автовокзала? Оглянулся и понял, что вновь угодил в расставленные «цыганские сети».

Это была, все та же женщина с ребёнком на руках, ещё в пятницу «заславшая» на меня «порчу».

– Чего молчишь, дорогой? Как, спрашиваю, до автовокзала добраться? – более настойчиво повторила цыганка. И, похоже, она меня вовсе не узнала.

Здесь я, пожалуй, позволю себе некоторое отступление, дабы сообщить читателю о том, что я, в достаточной степени был посвящен в хитрости и тонкости всевозможных цыганских «разводов». Начинались они, как правило, с самых простых и безобидных вопросов: дескать, как проехать или где тут, у вас что-то. После чего, гадалка подмечала: а чё такой хмурый; наверняка, на тебе плохой глаз. Ну, а далее, собственно и следовала процедура изъятия наличности: возьми копеечку, заверни её в денежную бумажку и отдай мне. И как итог, заявление в милицию: дескать, эти конокрады, сволочи, обобрали меня до нитки.

Ко всему прочему, в четырёхлетнем возрасте, представители данной кочевой национальности, пытались похитить меня прямо с детской площадки. Уж и не знаю, зачем я им понадобился, да только с той самой поры отношусь я к цыганам с определённой опаской и избегаю любого с ними контакта.

Однако в этот вечер, благодаря моему, в общем-то, благоприятному расположению духа или под влиянием неких мистических видений, я все же рискнул изменить своим принципам и протянул той гадалке свою руку ладонью вверх.

– Только давай, безо всяких там уловок и прочей белиберды о порчах и сглазах. Коль передалось тебе что-то от предков, то всерьёз погадай мне на одну девушку. Найду я её, или нет? С деньгами не обижу. Вот, сразу держи пятисот рублёвку.

Цыганка тотчас оживилась. Ловко переложив ребёнка на своё левое предплечье, она взяла в свободную руку, протянутую мной ладонь.

– Сейчас, дорогой. Я расскажу тебе: что было, что будет, что на сердце.

– Гадай по-честному. Уж лучше ничего не говори, чем соврёшь. Не бойся, деньги назад не потребую.

– Не переживай, дорогой. Всю правду скажу. – уверила меня гадалка.

Однако, приблизив мою ладонь к своему лицу, она почему-то замолчала. А потом и вовсе, резко отдёрнула от себя мою руку. Пристально вглядываясь в мои глаза, цыганка словно пыталась очень хорошо запомнить меня на будущее.

– А знаешь, парень!.. – вдруг произнесла она полушёпотом. – …Пожалуй, я не буду тебе гадать.

– Это ещё почему?.. – усмехнулся я. – …Не уж-то нет в вас, нынешних «кочевниках», былого дара? Ладно. Оставь деньги себе, ребёнку фруктов купишь. И спасибо хотя бы за то, что не соврала.

– Не нужны мне и твои деньги. – при этом цыганка ловко всунула мне в карман, полученную от меня же купюру. – Принесут они мне лишь горе.

– Но, ты… Хотя бы объясни. – сейчас я прибывал в своём полном недоумении: «Чтоб цыганьё добровольно отказалось от денег!.. Да, быть такого не может.»

– Нечего здесь объяснять. Ещё прабабка предупреждала меня: не иметь дел с теми, у кого линия жизни и линия смерти замкнуты, образуя единое целое. Ни разу в жизни не встречала ничего подобного. Думала, обманула меня бабка. И вот, тебе на…

– Хоть объясни: что это означает? – не унимался я, продолжая бессмысленно вглядываться в свою «исключительную» ладонь.

– Это значит, что смерти не будет. Ты будешь жить мёртвым.

Она ещё что-то говорила. Однако последних её слов я уже не расслышал. Так как выкрикивала их цыганка с противоположной стороны улицы, спешно от меня убегая.

«Что за чушь: жить мёртвым? Зомбированным, что ли? А может, она не решилась сообщить мне о моем бессмертии? Ведь если линии замкнуты, то после смерти, непременно должна наступить новая жизнь. И главное, как понимать: смерти не будет, а жить буду мёртвым? Нечто вроде: жрать не буду, а все же поел!..»

Плюнув на эту чёртову мошенницу и её же идиотские пророчества, я побрел прежней дорогой.

«И когда гадать не дают, им плохо. И когда руку свою им протягиваешь, ещё хуже.»

Медленно я дошел до своего «старого» дома. Ну, и что?.. Обошел его пару раз и ничего интересного не обнаружил. Окна моей бывшей квартиры, чернели чужой темнотой. Там никого не было. Какого-либо смысла подниматься на свой этаж я тем более не видел. Обматерив себя за потерянное время и появившийся насморк, мне пришлось отправиться восвояси. Как не крути, а сегодня был явно не мой день.

К двухэтажному дому по улице Вокзальной, я подходил изрядно продрогшим, с острым ощущением голода, потому и был я, отчасти злым. В отличие от моей прежней «малосемейки», часом ранее принявшей меня с некоторой холодностью, будто бы предателя; моё новое жилище вглядывалось в меня с явным подозрением, осторожно наблюдая за моим приближением тёмными глазницами всех своих окон. Соседи, изрядно погулявшие накануне, видимо сегодня, предпочли пораньше лечь спать. Тут-то на общем сплошном тёмном фоне вышеозначенной двухэтажки, в одном из окон второго этажа (как будто бы, то было окно моей кухни) на очень короткое время вдруг вспыхнул и тотчас погас электрический свет. О том, что мне это просто привиделось, в то мгновение я даже и не думал.

«Твою мать. Кто ж это вздумал пошарить по моей хате?».

И без того, предельно раздражённый и озлобленный, я немедленно бросился к своему подъезду, готовый изничтожить любого попавшегося мне под руку. Молниеносно взбежал на второй этаж и быстро открыл дверь квартиры. Свет, падающий с лестничной площадки, осветил лишь часть длинного коридора. Потому и не спешил я заходить вовнутрь. Мало ли, что может поджидать меня там, на тёмной стороне.

– Эй, падла! Я знаю, что ты там. Потому и выходи по-хорошему. – выкрикнул я с порога.

Ответа или какого-то иного постороннего звука, обозначившего чье-то присутствие, так и не последовало. Выждав для верности ещё чуть-чуть и слегка привыкнув к темноте, я решился-таки шагнуть вовнутрь. Включил свет и уже привычным маршрутом обошел все помещения, наполнив жильё электрической иллюминацией и своим спокойствием. К слову, никого из посторонних я так и не обнаружил.

«Наверно, показалось. Или окна со страху перепутал. – успокаивал я себя, освобождаясь от верхней одежды. – Однако замок на входной двери, в любом случае мне следует поменять. Причём, немедленно.»

С этой самой заменой и провозился я почти до позднего вечера. Обтерев со лба пот, я удовлетворённо пощёлкал легко вращающимся запорным механизмом. При этом взгляд мой, непреодолимой силой тянуло вверх. В конце концов, я сдался и с подозрением покосился на чердачный люк.

Нет. Испытывать свою судьбу, как и вчера, я нынче вовсе не собирался. Заперев входную дверь на новенький засов, вернулся в комнату. Погасил свет и плюхнулся на мягкую кровать. Тотчас расслабился, предвкушая долгожданный отдых. Постепенно погружаясь в лёгкую и манящую негу сна (практически, уже в состоянии лёгкого полудрёма), я развернулся, устраиваясь чуть поудобнее. При этом я немного приоткрыл свои глаза и едва ли вновь не взвыл от отчаяния.

На противоположном стороне комнаты, на том же самом диване, где буквально вчера и обнаружил я Марту, на сей раз лежала все та же голая и убитая двумя днями ранее девушка! Та самая, которая была зарезана моим же армейским ножом в ночь моего новоселья! Та самая голая девка, которую я видел: как в своей комнате в луже крови; так и на крыше, с её свисавшей из чердачного люка рукой!

Машинально вспомнив о втором люке в соседнем подъезде, я тотчас предположил, что те самые «шутники», которые издевались надо мной в течение последних двух дней, на сей раз предпочли напугать меня, вновь перетащив мёртвое тело уже в комнату.

«А иначе, какого хрена она бы здесь делала? И что вообще, им от меня надо?» – сейчас я фактически уже стонал от безнадёжности своего нынешнего положения. Когда ж та мёртвая девица, ещё и заговорила, мои волосы и вовсе встали дыбом. Причём, не только на голове.

– А чего бы, ты сам сейчас хотел? – переспросила она в совершенно спокойном тоне. От той всепоглощающей меня паники я, в буквальном смысле, скатился на пол и тупо уставился на ту, которая всего лишь сутки назад была абсолютно мёртвой и безнадёжно холодной.

«Так, мужик!.. Спокойно!.. Это, всего лишь временная галлюцинация. Если ты сейчас беседуешь с трупом, которого быть может и вовсе не существует, то твои нервы, действительно, уже ни к чёрту. Вот тебе и результат стресса, связанного с переездом, злоупотреблением коньяка и систематическим недосыпанием!»

Пока я мысленно размышлял о своих психических аномалиях, девушка легко встала и изящной походкой приблизилась ко мне. – Давай, я сама попробую догадаться, о твоих самых сокровенных желаниях! – мягким и почти убаюкивающим голосом предложило мне то привидение.

Как ни странно, но дотронувшись до моего лица своими женскими нежными пальчиками, я вовсе не ощутил ожидаемого мертвецки-холодного прикосновения. Напротив, лишь почувствовал лёгкую и несколько приятную прохладу.

– Поверь. Уж я-то знаю, что нужно настоящему мужчине. – её обворожительная ручка, уже заскользила по моей шеи и опустилась под футболку, доставляя мне непередаваемые ощущения. Если предположить, что именно так большинство людей и сходят с ума, то становится понятно, отчего они постоянно и беспричинно расплываются в идиотских улыбках. Вот и на моем лице, наверняка, сейчас застыло нечто подобное. И, пожалуй, я был бы вовсе не прочь, хоть на всю жизнь остаться таким «сдвинутым».

– Что это? – услышав посторонний звук, я встрепенулся и невольно вырвался из объятий своей новой знакомой. В ответ она зажала мой рот своей ладошкой, и чуть слышно шепнула.

– Соблюдай тишину.

Я подчинился. Правда, ещё не знал зачем. Но подчинился.

Мой рот был по-прежнему зажат и я продолжал созерцать полумрак комнаты, по которому не спеша двигалась соседка. Та самая Полина Никитична. Я узнал её по кофточке, накинутой на плечи; по вязаной шали и по её мягким, почти бесшумным тапочкам.

– Это, Полина!.. – как только легко узнанная мной кофточка, проследовав через комнату, скрылась в темноте коридора, едва слышно прошептала мне девушка-привидение. – …Сейчас, она уйдет к себе, и мы продолжим с тобой ранее начатое.

– Сам вижу, что это Полина!.. – едва дождавшись момента, когда её ладонь была полностью убрана с моего лица, я просто вскипел. – …Понимаю и то, что старушка пошла к себе домой. Вот только, я никак не могу взять в толк: почему свой маршрут, она вдруг предпочла проложить, именно через мою квартиру?

– Потом объясню. – отмахнулась незнакомка. После чего она непринуждённо обвила меня своими крепкими объятиями, и я вновь погрузились в мир небывалых красок и фантазий.

Каким-то шестым или седьмым чувством я и в дальнейшем ощущал в комнате некое постороннее движение. Однако мне было уже не до этого. Словно губка, всеми своими фибрами и нервными окончаниями я впитывал в себя все новые и новые внеземные восторги. Сейчас, я тупо наслаждался похотью. Причём, то был чистейшей воды секс, в исключительно физическом, плотском и животном его проявлении. Никаких вопросов или таинственных требований. Никаких чувств, симпатий, единений душ или взаимопонимания. Короче, голый трах, не требующий какого-то отдельного комментария.

Уже спустя годы, иногда возвращаясь мыслями к той самой вышеописанной ночи, я отчётливо понимаю, что, быть может, именно тогда (пока ещё не свершился грех), мне и следовало прекратить только-только начавшуюся вакханалию. Отшвырнуть от себя это полусущество в человеческом обличии. Или осенить его Знамением. В конце концов, прочесть какую-либо молитву. Но, чёрт меня подери, мне было так великолепно, что ни в коем случае я не желал прерывать то исключительно богохульное действо.