Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Премиум-издание: четыре книги в одной

И тотчас в ужасе сообразил, что разговариваю я, уже вовсе не с самим собой, а с кем-то. Мгновенно открыл глаза и соскочил с постели. Признаться, в то самое мгновение я был готов взвыть от отчаяния на полную луну, освещавшую сейчас мою комнату.

В этом самом лунном свете я и различил незнакомую мне девушку, сидевшую на диване в противоположном углу комнаты. Убить её немедленно, разорвать, стереть в порошок или, в крайнем случае, выбросить из окна – вот о чем я мечтал в ту минуту.

– Меня, в конце-то концов, сегодня оставят в покое?.. – заорал я во все горло. – …Вам, б…., тут чё? Проходной двор. Или мёдом намазано. Запомни и передай всем остальным: это моя и только моя квартира. И я желаю нормально в ней отдохнуть!.. – чуть поперхнувшись и тотчас откашлявшись, я продолжил уже более сдержанно. – …И как только вы умудряетесь сюда проникать? А ну подымайся, шалава. Проституток я нынче не заказывал.

Невзирая на мои угрозы, она и с места не тронулась. И даже тогда, когда я приблизился к ней вплотную, девица и бровью не повела.

– Ладно, крошка. Давай по-хорошему. Я провожу тебя до двери. Дам тебе что-нибудь из оставшегося с новоселья алкоголя и ты тотчас отправишься домой, а я немного посплю. Договорились?

Самым удивительным было то, что чем ближе я к ней подходил, тем меньше мне хотелось её изгнания из своего жилища.

Пусть и выглядела эта девушка несколько хрупкой и беззащитной. И одежда-то её состояла исключительно из лёгкой, наброшенной на плечи и почти прозрачной накидки, переливавшейся нынче в том лунном свете голубоватым оттенком. Однако моё желание оставить её в комнате, подпитывалось вовсе не жалостью или неким состраданием. И, уж тем более, каким бы то ни было похотливым намерением.

На уровне некоего подсознания, я вдруг почувствовал невероятное и ничем не объяснимое притяжение. Меня влекло к ней так, словно внутри её находился мощный магнит, тогда как я был сделан исключительно из металлических запчастей. Ничего подобного, ни с одной особой противоположного пола я прежде не испытывал. Подобное произошло со мной впервые в жизни…

«Я не могу поверить. Ты все-таки нашелся.» – я вдруг почувствовал нежный и предельно умиротворённый голос незнакомки.

Именно «почувствовал». Потому как девушка этой фразы, фактически не произносила. Её губы, которые я прекрасно различал в темноте, так и оставались неподвижны. Ни один мускул, ни одна клеточка её лица, так и не дрогнули.

«Зачем меня искать? Я всегда здесь. Ты, только свистни!» – усмехнулся я про себя.

«Свистом тут не поможешь!» – вздохнув, беззвучно ответила мне незваная гостья.

Во мне не осталось и малейшего сомнения – я могу общаться с ней и понимать её, не открывая рта. С одной стороны, это было весьма удобно. С другой, подобный диалог меня настораживал. Ведь при этом, я лишался права на личную тайну. Любая мысль, пусть и случайная или опрометчивая, тотчас могла быть услышана моей нынешней собеседницей.

Однако в гораздо большей степени меня пугало совершенно иное. Та самая, чересчур внезапно возникшая «незримая тяга». Откуда она взялась и какова её природа. Мои страхи и опасения зиждились нынче на следующем умозаключении. Коль незнакомке подвластна телепатия, то и наслать на меня какую-то «порчу» или там, приворожить меня к себе – это для нее, вероятно, как два пальца… Ну, вы меня поняли. То есть дурман, вдруг снизошедший на меня, вполне мог иметь неестественную, то есть, искусственную внесённую извне природу; иметь как мистический, так и вовсе внеземной, если не дьявольский оттенок. Страшно и одновременно романтично, чёрт побери. Ночь, луна, тёмная комната и таинственная незнакомка, в лёгкой воздушной накидке. А страх, пожалуй, только усиливал то влечение.

– Не бойся меня. И не думай сейчас о чём-то плохом. Поверь. Я желаю тебе лишь добра. – девушка вдруг заговорила со мной в полный голос. – Если хочешь, я могу общаться с тобой и так. Пусть и примитивным, зато более для вас привычным образом. Просто я считала, что свои чувства правильней выражать душой, а не губами.

– Какие, на хрен, тут могут быть чувства?.. – вновь усмехнулся я, всё ещё пытаясь отделаться от столь пугающего меня наваждения. – …Девочка, ведь мы видим друг друга, не более трех минут.

– А ты вспомни меня. Это было очень давно. Я прошу тебя: вспомни.

– Чё вспоминать-то? Какой год или месяц? Времена своей юности или может детства? – я абсолютно не врубался в то, о чем она сейчас говорит.

– Нет-нет. Мы были вместе, значительно раньше. – пока меня пробирало на откровенный юмор, девушка оставалась предельно серьёзной. Похоже, что те самые воспоминания, которые она от меня нынче добивалась, были ей чуть ли не жизненно необходимы. – Я тебя понимаю. Ты и должен был все забыть. И все же попробуй. Попробуй, хорошенько напрячь свою память и у тебя обязательно получиться.

– Ну, хорошо. Зовут-то тебя как? – решив помочь незнакомке, я пошел ей навстречу. Потому и начал с самого простого. С её имени.

– Марта. Я, твоя Марта!

– О-о, девочка!.. Теперь уж точно, ты мимо кассы. Уверяю тебя. Особ противоположного пола с подобным именем, я вообще не встречал. И, уж тем более, не имел с ними никаких отношений. – при этом я говорил чистую правду.

– Пожалуйста, посиди со мной. Я соскучилась по тебе. – вопреки моей чёткой аргументации, продолжала стоять на своем гостья.

– Извини, Марта! Допускаю, что ты хорошая и умненькая девушка. Да только я тебя, вовсе не понимаю. Изо всех сил стараюсь. Но, увы. Ты сама пойми, как можно вспомнить то, чего в жизни твоей вовсе не было. Ты просто требуешь от меня невозможного.

Забегая вперёд, могу сказать, что наша романтичная ночь на том бессмысленном диалоге вовсе не окончилась. Да-да. Прошу прощения, но я согрешил. При этом стоит отдать должное и самой Марте. Девушка была вовсе не против. Более того, в постели Марта оказалась просто чудесной и изобретательной любовницей. Ну, и я постарался не ударить в грязь лицом. В общем, не чувствуя усталости и истощения, мы наслаждались друг другом почти до самого утра.

В минуты коротких перерывов, тяжело дыша, девушка вновь и вновь интересовалась: не вспомнил ли я её. В ответ, я отрицательно качал головой. Причём, по ходу «бесконечной любовной ночи», я и вовсе убедился в том, что нежданная гостья, просто-напросто ошиблась адресом. Потому как несколько раз в порыве неистовой страсти, обращаясь ко мне, она выкрикивала имя: ни то Роббера, ни то Роберта. Зная наверняка, что следующее утро уж точно расставит все по своим местам, а также допуская и то, что текущая ночь может стать для нас с этой самой Мартой первой и последней, против некоего Роббера я, собственно, и не возражал. Более того, сейчас я готов был быть кем угодно: хоть Васей, хоть Петей – главное, чтобы наша случайная встреча длилась как можно дольше.

Быть может, у кого-то и повернётся язык, назвав меня сволочью. Дескать, воспользовался, гад, недоразумением или девичьей наивностью. Повторюсь. Называйте меня: хоть Васей; хоть Петей; хоть сволочью; хоть гадом. Главное, что в эту ночь я чувствовал себя на седьмом небе от бесконечного блаженства…

ГЛАВА 6

Проснулся я около восьми. А вот в котором часу уснул, припомнить мне было сейчас крайне сложно. В моей голове невероятным образом перемешались и явь, и сон. Я отлично помнил, как расставлял мебель в квартире. Как собирался закрыть чердак на навесной замок. Как случайно и крайне неудачно попал на новоселье к своим соседям. Как по возвращению в свою комнату, я услышал соседскую гармошку. И как удивительная незнакомка заставляла меня о чем-то вспомнить.

Судя по тому, что проснулся я один, да ещё и прекрасно выспавшимся, моя ночная гостья оказалась неким миражом, кусочком моих приятных и надолго запоминающихся снов.

Последним же, что осталось в моей памяти из тех ночных и полуреальных приключений, то есть, то с чем я собственно и проснулся, был какой-то очень жестокий бой времен средневековья и крестовых походов. Причём, в том кровопролитном сражении с воинами-мусульманами, я не только принимал активное участие, но и вел за собой многотысячный отряд рыцарей. И даже, как будто бы был ранен в плечо. Кстати, плечо мое ныло и сейчас, уже после пробуждения. До конца ж «отделить» реальные события прошедшей ночи от бессознательных иллюзий, так, чтобы позже я смог бы определиться и с тем самым моментом, на котором я действительно заснул, мне помешал неожиданный звонок в дверь.

На пороге стоял уже знакомый мне лейтенант местного РОВД, получивший от меня накануне сто долларовую купюру.

«Наверняка, зашёл опохмелиться. Так ведь я сам его и расповадил.» – то была первая мысль, пришедшая мне в голову.

– Парень! На тебя соседи жалуются. – тем не менее, сотрудник правоохранительных органов начал совсем с иного.

– Какие ещё соседи? Уж не те ли, с которыми я технический спирт пить отказался? – усмехнулся я, припомнив (то ли реального; то ли и вовсе не существующего) дядю Лёшу.

– Соседи из рядом стоящей пятиэтажки. – с невозмутимым видом уточнил лейтенант. – Трижды в райотдел звонили. Возмущались ночными криками, громкой игрой на баяне, женским визгом. Зная подноготную вашего дома, на вызов естественно никто не поехал.

– Извини, командир. Но на этот раз, ты прибыл вовсе не по адресу!.. – прервал я милиционера. – …Я и сам от той гармошки и прочего бедлама уснуть не мог. У меня, можешь не сомневаться, было тихо. Не веришь, так пройди по комнатам. Сам убедись в том, что здесь полный порядок. Вчера гулял наш второй подъезд. А сейчас они, наверняка, отсыпаются. Ты бы поторопился к их похмельному пробуждению и у тебя будет реальный шанс срубить свой очередной «стольник». Ещё раз извини, лейтенант. Но мне пора на работу.

Весь нынешний день, я провел в своем офисе. Работать, почему-то совсем не хотелось. Попросив секретаря ни с кем меня не соединять, я погрузился в чтение забытой ещё с пятницы книги. Своим чтением я намеревался заглушить сладкие воспоминания о ночной «незнакомке», которая, как змея под кожу, надолго просочилась в мою душу…

«Крестовые походы. Что заставило рыцарей бросить замки и дома, заложить имущество и отправиться в далёкий Иерусалим?

Турки-сельджуки в 1078 году овладели Палестиной и Сирией, начали атаковать острова Средиземного и Эгейского морей. Глубокие христианские чувства Западной Европы, были оскорблены. И лозунг Папы: «Так хочет Бог!» – как нельзя лучше, соответствовал настроениям и чаяниям самых разных слоев общества. Летом 1096 года, из Европы вышло рыцарское ополчение, для взятия Константинополя. «Всадник Апокалипсиса» – символизировал один из главных мотивов крестовых походов: освобождение священных земель, от мусульманской оккупации и избавление от засилья неверных. 15 июля 1099 года, крестоносцы осадили Иерусалим. Ничто не могло остановить христиан, в их священной миссии. После взятия города, крестоносцы устроили в нём, страшное кровопролитие. Убивали всех, и не только турков…

Правители первых поселений, не располагали достаточным количеством воинов для охраны. Потому и подвергались частым, варварским набегам турков…. Тут-то и появляется первый военно-монашеский орден Средневековья, сплошь окутанный тайной и секретностью. 1118 год. В Иерусалим прибывают девять рыцарей, во главе с вассалом графа Шампанского, носившим оружие и латы под белым плащом, украшенным красным крестом. Они, на себе испытавшие бесчеловечность и жестокость турков, предлагают Иерусалимскому королю, свои услуги: охрану гроба Господня и защиту паломников, хлынувших в Святую землю, после первых крестовых походов. Иерусалимский король соглашается. Рыцари, в присутствии патриарха, дают триабет: бедности, целомудрия и послушания. Их начинают называть, рыцарями храма (храмовниками) или тамплиерами (Тампа – по-французски, храм). Последующие девять лет, рыцари храма живут в такой бедности, что даже на собственной печати, они изображены, сидящими вдвоём, на одной лошади.

Теперь, о невероятном.

За девять лет, как это не странно и не удивительно прозвучит, но ни один из рыцарей первой девятки – не погиб от турков! Хотя ежедневно, тамплиеры подвергали свои жизни смертельной опасности, решительно вступая в неравные схватки с превосходящими по численности силами мусульман. Что это? Совершенство в боевой подготовке? Фальсификация фактов? Мистика? Или вмешательство, высших сил?

Вскоре происходит, не менее таинственная вещь. Совершенно неожиданно, граф Шампанский, богатейший владыка Франции, по непонятным причинам, расторгает свой счастливый брак; отрекается от всего имущества; отправляется в Иерусалим и примыкает к девяти нищим рыцарям. Дабы, под командованием своего вассала, охранять паломников. Странно, не правда ли?

Рыцари возвращаются в Европу. А через год, в городе Труа, происходит незаурядное событие. Туда приезжает Папа Римский, вместе с пятнадцатью кардиналами и официально утверждает Орден Храма. Ни один из рыцарских орденов, даже близко, не был удостоен, подобной привилегии.

Почему же произошло, именно так? Как предполагают многие исследователи, именно тогда, рыцари и открыли свой главный секрет – найденные предметы, дающие невероятную власть их обладателям. Эти предметы и поставили тамплиеров на совершенно особое положение в обществе…

Постепенно, нищие тамплиеры превратились в самых богатых людей Европы. В их собственности, оказываются тысячи земельных владений и ремесленных мастерских, которые приносят рыцарям огромную прибыль. Доходы храмовников были таковы – что, к примеру, во времена страшного неурожая – тамплиеры могли неделями кормить, десятки тысяч человек…»

К сожалению, книга меня не спасла. На протяжении всего дня, я только и делал, что вспоминал о Марте. О той ночной фее, пришедшей из неоткуда и ушедшей в никуда.

Отчасти мне было очень жаль, что человеческие сны, увы, но в своем подавляющем большинстве не имеют продолжений. Тяжело было осознавать и то, что найти в обыденной жизни вторую, такую Марту или девушку, хоть чуть-чуть схожую с ней практически невозможно.

С теми же мыслями и невнятными раздумьями, я возвращался домой.