Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга четвёртая. Вспомнить будущее

– Да говорю же, вам. Ма-ши-на. Не было у вас при себе ни документов, ни каких-либо иных бумаг. Лишь записная книжка. По одному из телефонных номеров, которые значились в той книжке, следователи и вышли на меня. Приехала в больницу, опознала. Вид у вас, конечно же, был тогда ужасный.

– Лена! Ну-ка, припомни вот ещё что. Какого числа меня арестовали и увезли прямо из офиса? – как бы, между прочим, решил я проверить правдивость своей секретарши.

– Да, Бог с вами, Олег Владимирович… – махнула рукой девушка, будто я сморозил полнейшую нелепость. – …Опять вы что-то путаете. Никогда в нашем офисе не было милиции. Да, и быть не могло. У нас и отчётность, и бухгалтерия в полном порядке.

– Скажешь, и об убийстве исполняющего обязанности директора Тракторного завода, ты так же не слышала? – я поспешил перепроверить иные, известные мне факты.

– Конечно, слышала… – улыбнулась девушка. – …Когда в течение недели, все выпуски новостей начинались с подробностей этого самого покушения; когда народ обсуждал его в транспорте, на улицах и в магазинах, как-то трудно, знаете ли, пропустить данную информацию мимо своих ушей.

– Ну, а какие-то подробности того ЧП, ты, случаем, не припомнишь?

– Попробую. Стреляли в него, вроде бы, утром… – после короткой паузы, медленно и как бы размышляя над каждой последующей фразой, начала говорить Лена. –…Стрелявшего поймали сразу. Кажется, он жил в той самой малосемейки, что напротив проходной завода. Он произвёл несколько выстрелов, то ли с пятого; то ли с седьмого этажа. Киллером оказался молодой мужчина, лет тридцати пяти. Ранее служил на Северном Кавказе. Симпатичный такой, парнишка. Видела его фото по телевизору. Никогда бы не подумала, что он может стать убийцей. Да только зачем вам всё это?..

Самое интересное заключалось в том, что Лена практически полностью описывала мне меня самого. Совпадало абсолютно всё: и адрес, и прошлая служба, и возраст, и рост, и моя былая военная специализация. При всей очевидности и бесспорности совпадений, о которых дама просто не могла не знать, она ни разу: ни жестом, ни словом не выразила своего удивления. В мою голову даже закралась абсурдная мысль: в своем ли теле, я нынче нахожусь?

– У тебя нет с собой зеркала? – поинтересовался я, прервав рассказ Лены.

Без лишних вопросов она открыла сумочку и протянула мне то, о чем я её просил.

С нескрываемым любопытством, я выхватил из рук собеседницы дамскую косметичку и немедленно уставился в своё изображение. Оттуда на меня смотрел осунувшийся, с чёрными кругами под глазами, небритый мужчина. И всё же, это был я. Изрядно потрёпанный, заметно исхудавший и несколько постаревший Кузнецов Олег Владимирович.

Кто б только знал, какое облегчение я пережил, возвращая девушке предмет её повседневного обихода.

– Ну, так вот… – Лена поспешила завершить, начатое ранее повествование. – …Оказывается, тот парень, что стрелял в директора, ранее работал на этом самом Тракторном заводе. Год назад его уволили. Под сокращение попали и все его близкие: брат, отец, жена и мать. Нового места работы, он так и не нашел. Перебивался случайными заработками, кое-как боролся с безденежьем и, в конечном итоге, вспомнив о своем военном ремесле, решил свести счёты именно с тем, кто подписал приказ на его увольнение. Благо, директор остался жив. Лет пять, должны были дать парню. Да, вот беда. До суда он так и не дожил. Убили его в тюремной драке. Перед самым Новым Годом.

Попрощавшись и пожелав мне здоровья, Лена ушла. Я же остался в полной растерянности и недоумении. Казалось бы, уже сейчас я помнил каждую минуту той своей жизни, что была у меня до больницы. И вдруг столько не состыковок, столько несовпадений. Складывалось ощущение, будто последний год я жил в какой-то иной, от всего мира реальности. Произошедшие события, вроде бы, как и совпадали, да только интерпретировались они абсолютно по-разному.

Принимать слова Елены за правду в последней инстанции я, конечно же, не спешил. Девушкой она была, бесспорно, не глупой и весьма сообразительной, иначе не принял бы я её на должность своего секретаря. И, тем не менее, я частенько подмечал в ней (пожалуй, свойственные любой даме) поступки, связанные с безобидной забывчивостью и ненавязчивым легкомыслием. Потому и сведения, полученные от неё, вовсе не лишне было бы и перепроверить (мало ли, какие фантазии могли посетить эту юную голову), а уж после, делать далеко идущие выводы. Ко всему прочему, из моей памяти не выходила и фраза Магистра, случайно брошенная мне напоследок. Дескать, Аэртон вернет тебя к жизни, а мы тут кое-что подчистим. Так какой же смысл он вкладывал в это самое «подчистим»?

– Что, парень? Никак заблудился ты во времени и пространстве?.. – услышал я хрипловатый мужской голос. От неожиданности я даже вздрогнул. – …Да, ты не бойся. Я твой сосед по палате. Моя койка позади твоей. Очевидно, все посчитали, что я, как всегда сплю, потому и не обращали на меня своего внимания.

Когда-то я и сам был врачом. Без малого тридцать лет именно в этих самых стенах я лечил пациентов. Данная больница была мне вторым домом. Я вовсе не подозревал, что когда-нибудь под старость лет, мне и самому придется воспользоваться помощью своих же учеников. Наверно поэтому, и не гонят они меня, безнадёжно больного домой. Жалеют. А может, и совесть не позволяет. Точнее, страх. Потому как каждый из них подспудно понимает, что рано или поздно, может и сам оказаться в подобном моему положении.

– Почему «безнадёжный»? Ведь, насколько мне известно, неизлечимыми больными становятся те, кто изначально запустил свою болезнь? Так сказать: не обратился вовремя к врачу. Но ведь вы и сам врач. А значит, не могли допустить подобного. – поинтересовался я, не оборачиваясь в сторону «соседа». На уровне некоего подсознания, я опасался любого резкого движения (коим и являлся разворот со спины на живот), потому как оно могло причинить мне боль и, как следствие, я мог запросто вновь погрузиться в бессознательную бездну. А этого мне сейчас, ну никак, не хотелось.

– Твои познания в медицине весьма поверхностны. Потому и рассказывать мне о своем недуге, придется очень долго… – отшутился мужчина. – …Вряд ли, тебе будет это интересно. Могу лишь сказать о том, что за последний год, я уже трижды переживал клиническую смерть. И каждый раз, возвращать меня к жизни, моим бывшим коллегам было всё труднее и труднее. Можешь не сомневаться в том, что мой следующий приступ, уж точно, станет для меня последним. И как врач, я об этом знаю.… И как обычный смертный, ту минуту я уже наверняка предчувствую. Да и «там», меня уж давно успели предупредить о моей грядущей кончине.

– Где это «там»? И кто, собственно, мог вас об этом предупредить? – поинтересовался я с некоторым равнодушием. Сам же насторожился, ожидая его ответа, при этом до предела напряг свой слух и внимание.

– Будто ты и сам не знаешь: кто… – ещё раз усмехнулся сосед. – …Наверняка, видел этих. Ну, тех самых в чёрных балахонах, которые приходят по наши души.

– Проводников? – данный вопрос вырвался у меня чисто автоматически. При этом, невзирая на опасения за свои раны, я всё же обернулся к своему собрату по несчастью.

Это был далеко не молодой и чересчур исхудавший мужчина. И если б откинуть ему лет десять (тех, что добавила болезнь), то годков шестьдесят, моему нынешнему соседу можно было дать смело. Лишь его глаза, вдумчивые, подвижные и внимательные, оставались, пожалуй, единственно живыми на этом сморщенном и измождённом теле. Пережить что-либо серьёзное, с таким уставшим и выжатым организмом, старику уж точно, вряд ли удастся.

– Право не знаю, как их зовут. Проводники или инквизиторы… – тем временем ответил сосед. – …Но то, что заберут они меня с собой (причём, в самое ближайшее время), вот в этом я абсолютно уверен.

– Скажите. А почему вы говорили о моей, якобы, потере во времени и пространстве с определённым сарказмом? Вам что же, знакомы подобные ощущения?

– Ещё как знакомы. Мне неоднократно приходилось бывать в схожих ситуациях. Считай, после каждой «откачки», я подолгу «въезжал» в реальности земного бытия. Постоянно путался в датах и подробностях прошедших событий. Однако очень скоро всё возвращалось на круги своя.

– И как, по-вашему, объясняются данные метаморфозы? Почему человек, вернувшийся к жизни, теряет ощущение реальности? Может это, каким-то образом связано с травмами? Или с какими-то необратимыми процессами, произошедшими в организме, пока зависший между жизнью и смертью, прибывал в бессознательном состоянии?

– Молодой человек, к чему подобные сложности? Зачем к простым арифметическим расчётам, применять курс высшей математики?

С медицинской точки зрения, ситуация до банальности проста. Как не странно, но в состоянии комы твой организм от внешнего мира полностью не отключается. Неосознанно ты улавливаешь посторонние звуки, запахи, слышишь голоса. А теперь представь, что в твоем присутствии врачи как-то обсуждали, произошедшее накануне убийство директора Тракторного завода. Твои органы слуха впитывали в себя каждое слово и передавали полученную информацию в мозг. После чего, твоё же подсознание, обработав полученные сведения, по-своему их интерпретировало в некие понятные и знакомые только ему зрительные образы.

Так, ты и увидел, полный эмоций и переживаний, продолжительный сон. А если быть более точным, то продолжительный бред. В этом бреду все события, случайно упомянутые медработниками, приобрели совсем иные оттенки и ассоциации. Потому и надолго врезались они в твою память. Не исключаю и того, что в твоих бредовых интерпретациях, подсознание превратило тебя, если не в главного, то уж точно, в непосредственного участника тех событий.

Именно из таких мелких лоскутков-эпизодов и сформировалась твоя новая реальность. Вроде бы, она схожа по событиям с имеющейся действительностью. И в то же время, радикально отличается от последней. Причём, если сейчас, ты трезво проанализируешь события, наиболее чётко зафиксированные твоей памятью, то обязательно обнаружишь одну, весьма важную тенденцию. Все эти события окажутся весьма громкими. Если не республиканского, то уж точно, областного или городского масштаба. Ведь именно о таких новостях, и принято говорить: «у всех на устах». Их обсуждают. На эти темы судачат в очередях; на лестничных площадках; в курилках. И, естественно, речь об этом заходит и в лечебных учреждениях. Ведь врачи и медсестры – они тоже люди. Короче, о чем болтает народ, такие видения и свойственны человеку, прибывающему в беспамятстве.

Помнится, ещё в советские годы, я удивлялся рассказам чудаков, вернувшихся с того света. В отличие от наших фантазий, их бред был куда масштабнее. Планов-то у Великого Союза было громадьё. Да ещё и радио в каждой палате работает. Вот и переносились наши чудаки то в Кампучию, то во Вьетнам, то в Чили – бороться за независимость тех республик. То они целовались с Генсеком, выступали на партийных съездах, прокладывали рельсы БАМа и поднимали целину.

Как видишь, всё очень просто. И достаточно легко поддается логичному объяснению. Коль есть желание, то я запросто могу помочь тебе отделить полный вымысел от того, что может найти реальное отражение в нашей жизни.

Ну, с убийством директора Тракторного, мне кажется, уже всё понятно. Что же ещё, ты можешь припомнить из своего, якобы, недавнего прошлого?

– Взрыв Спортивно-концертного комплекса… – я тотчас назвал первое, что пришло мне в голову. – …Под руинами СККа были погребены сотни молодых людей.

– Бред… – тут же ответил мне мужчина. После чего, добавил. – …А впрочем. В СККа, действительно была авария, связанная с частичным обрушением крыши. Пострадало не более десятка человек, большая часть из которых, от госпитализации отказалась. Эту тему вполне могли обсуждать окружавшие тебя люди. Виноваты в той аварии были организаторы дискотеки. Пропустили в комплекс, слишком много народа. Да ещё и музыку гоняли сверх всяких допустимых норм. И, тем не менее, погибших там вовсе не было. Давай, дальше.

– Быть может… – не слишком уверенно и с явной неохотой, я принялся припоминать очередные, казалось бы, известные всем, а не только мне одному факты. – …Вы что-то слышали о смерти преступного авторитета по кличке Мамонт?.. О гибели начальника областного УВД. А так же, об убийстве, некоего «крутого» начальника обладминистрации. Кажется, Казначеева.

– Эка, тебя занесло. Сплошь первые лица региона. Ничего не скажешь, отличная компания… – усмехнулся бывший врач. – …Ну, и как, по-твоему, они отдали Богу души?

– Мамонт и главный милиционер области перестреляли друг друга на набережной, у Речного вокзала. Тогда как чиновника администрации настигла пуля снайпера, в тот самый момент, когда он возвращался на служебной машине домой.

– Лихо… – мой собеседник продолжил иронизировать. – …Прямо, как в западном боевике. Погони, стрельба, закрученный сюжет и счастливая развязка. И как предполагает жанр остросюжетного экшена, в самом конце главные герои в обязаловку сходится с самым заклятым злодеем в очной дуэли. И не важно, кто они: полицейский и мафиози. Президенты США и России. Верховный главнокомандующий нашей Вселенной и ужасный вождь враждебной нам Галактики. Главное, чтобы зло, в лице главаря, обязательно было повержено. Да ты, парень, наверняка любишь скоротать время перед экраном телевизора?

– Бывает… – ответил я сконфуженно, будто уличили меня в чем-то весьма непристойном.

– Потому твоё подсознание и воссоздало привычный для тебя сюжет, из невольно услышанных разговоров, да обрывков случайных диалогов. То есть, тот самый сверх захватывающий боевик с умопомрачительным сюжетом, безвыходными ситуациями и чудесным спасением. Ведь не зря, ещё старина Фрейд напрямую связывал наши сновидения с нашими же тайными или, если желаешь, скрытыми страстями и пороками.

«А ведь, чёрт побери, он прав… – я был просто вынужден согласиться с предложенной версией своих обманчивых мироощущений. – …Как не крути, а действительно, я помнил лишь то, что и принято называть блокбастером. То есть, гигантские катастрофы, умопомрачительные погони, крутые убийства и массовые жертвы. Именно то, о чем обязательно упоминалось бы в средствах массовой информации и о чем, должны были болтать простые обыватели. Тем более, что всех пострадавших привозили именно сюда, в больницу скорой помощи.

Выходит, не было ни Магистра, ни моего ареста, ни побега. Не было никакой чертовщины и мистики, связанной с моей квартирой. Вообще, ничего не было.

Быть может, всё это и к лучшему. Потому как не нужны мне какие-либо потусторонние авантюры и кардинальные перемены, пусть и связанные с неким «светлым будущим». Вот выпишусь из больницы и вновь погружусь в привычную, спокойную и размеренную жизнь. Только теперь, после стольких привидевшихся мне злоключений я в полной мере и могу ощутить счастье обычной жизни. Я словно вновь вернулся с войны. И радуюсь теперь, каждой минуте, проведенной в тишине и покое».

– Олег… Кажется, так тебя зовут? – поинтересовался мой сосед по палате.

– Так точно… – ответил я, вспомнив о том, что мы даже не знакомы. – …А как мне обращаться к вам?

– Лев Сергеевич… – ответил собеседник и продолжил в более серьёзном тоне. – …Так вот, Олег. На самом деле, кое в чем ты прав. Вся названная тобой троица, и вправду, в канун Нового Года приказала долго жить. Вот только смерть у них, была не столь яркой и вовсе не такой уж «героической», как в твоем бреду.

Титаренко. Он же Мамонт. Утонул в проруби, по пьяной лавочке. Кичился перед своей братвой удалью и закалкой. Нырнул и более не вынырнул. Казначеева, и без того слабого здоровьем, сразил рядовой инсульт. Ну, а Усачёв, то есть, начальник УВД. Погиб от банального разрыва новогодней петарды, совершенно случайно угодившей ему в голову. Как видишь: уберечься от бесконтрольного использования китайской пиротехники, не помогут даже генеральские погоны…

Наш диалог прервала медсестра. Та самая, что не более часа ранее грозилась меня чем-нибудь прибить. Марина (так, кстати, её звали) вновь вошла в палату со своим металлическим разносом.