Шальное золото сибирского прииска

Представляешь? В трёх соснах запутался тот, чьё детство прошло едва ли не в тайге. Более суток плутал и лишь к вечеру следующего дня вышел-таки к нашему прииску полностью измождённым. Скорее всего, какая-то лесная нечисть пыталась заманить меня в свою западню…

– И это всё? – дослушав рассказ собутыльника, в лёгком недоумении поинтересовался порядком захмелевший Владимир. – …Я-то думал…

– Обожди… – совсем уж небрежно одёрнул механика Марченко. – …Я ещё не рассказал тебе о самом главном. Дело вовсе не в том, что я видел или слышал. Гораздо интересней, что я при этом чувствовал. Не менее важно и то, какие сны мне после тех событий снились.

– Ну, и что ж ты чувствовал? – ради приличия или, скорее, для продолжения разговора, поинтересовался Панов. Он вовсе не верил во весь тот бред, который только что услышал от промывальщика, потому и было ему без разницы, какие именно эмоции, испытывал Пётр несколько лет назад.

– Ты зря смеёшься… – с некоторой обидой в голосе продолжил Марченко. – …В том лесу, в котором мне пришлось заплутать, я непрерывно чувствовал к своей персоне самое пристальное внимание. Будто бы сотни глаз тайно следили за каждым моим шагом, за каждым поворотом моей головы. Жутковатое, скажу я тебе ощущение. Те же самые чувства я непременно испытываю, покидая прииск, и по сей день. Правда, сейчас я не обращаю на них особого внимания. Потому как отчасти успел к ним привыкнуть.

В ту, мою первую зимовку, чем только не соблазняла меня здешние духи тайги. То золотой самородок вдруг померещиться в глухом ельнике, то красивая голая баба из-за кустов выглянет, соблазнительно поманит меня своим пальчиком. Однако я держался, не поддаваясь на их самые изощрённые искушения. Потому как после первой ночи, проведённой в тайге, мне вдруг приснилась моя бабка. Я её уж и не помнил, какие-то смутные, обрывочные воспоминания из детства. А тут вдруг возьми, да и явись. Причём, сон этот был предельно реалистичен, потому и вспоминаю я о том разговоре, как о действительно имевшем место. Так вот, бабуля предупредила меня о возможной беде. Дескать, не вздумай поддаваться, внучок, на их чары; не от Бога они…

Глава 2

Прилично выпив и вволю наговорившись, спать мужчины улеглись далеко за полночь.

– Вовчик, а ведь ты мне, похоже, вовсе не поверил… – в состоянии лёгкого полудрёма, Панов вдруг расслышал голос Петра.

– И что с того?.. – пробурчал в ответ механик. – …Или, быть может, ты на меня обиделся?

– Вовсе нет. Просто хочу взять тебя завтра на охоту.

– Я не против… – ответил Владимир. – …Давай побродим по лесу, немного развеемся.

Панов прекрасно осознавал, что далее нынешней пьяной болтовни, никаких дальнейших действий более не последует. С самого утра у них, наверняка, будет разламываться голова. Возможно, мужчины опохмеляться. На том, собственно, все грандиозные планы, по поводу охоты или обычной прогулки по лесу, и окончатся. Именно поэтому он и был готов соглашаться сейчас на всё что угодно.

– Значит, завтра, до рассвета и выдвинемся… – переворачиваясь на другой бок, предложил Марченко. – …Я тут, одну звериную тропку к речке приметил. Заляжем, выждем и подстрелим на зиму какого-нибудь лося или кабана.

– А как на счёт лесной нечисти, о которой ты ранее рассказывал?.. – в шутку подметил механик. – …Не боишься?

– У меня против неё кое-какие секреты имеются, заговоры. Я их у местных охотников выведал. Уж будь уверен, не далее как завтра ты станешь свидетелем кое-каких странностей, то есть, не совсем ординарных событий.

– Как скажешь… – ответил Панов, погружаясь в глубокий сон.

Невзирая на тяжёлое утреннее похмелье, кто-то разбудил механика задолго до рассвета.

– Просыпайся, всю охоту проспишь.

Кое-как продрав глаза, Владимир понял, что его усиленно тряс за плечо промывальщик.

– Голова трещит… – взмолился Панов. – …Может, перенесём данное мероприятие на следующий день или пойдём чуть попозже?

С непривычки, Владимиру действительно было сейчас чересчур тяжко: пересохшее горло, сильнейшая тошнота, та же головная боль. Более трёх лет ему не приходилось испытывать подобных утренних мучений, выглядевших своеобразной расплаты за вчерашнее бурное веселье. Потому и надеялся он на некое понимание и снисхождение.

– Нет, братан. Уж, коль решили – значит, так тому и быть… – стоял на своём Пётр. Он по-прежнему, продолжал тормошить механика. – …А голова… Так она, поверь мне на слово, очень скоро пройдёт. Флюиды соснового бора и экологически чистый воздух просто обязаны привести наше самочувствие в порядок. Если ж нам не сумеет помочь сказочная северная природа, то, добравшись до места… Короче, я обязательно прихвачу с собой фляжку с волшебным девяностоградусным эликсиром.

Заслышав о спирте, о реальной «поправке здоровья» механик несколько приободрили. Ради тех живительных ста грамм, он, пожалуй, был вовсе не прочь прогуляться по утреннему лесу. Потому и поднялся Владимир с мягкой и тёплой кровати на холодный пол жилой бытовки.

Оделись потеплее. По скорому перекусили. Кроме карабинов, прихватили с собой ещё и небольшой сухпай. В общем, успели выйти из домика задолго до первых лучей солнца.

– Дружище… – оказавшись на свежем воздухе, Пётр обернулся к Владимиру. – …Быть может, кто-то и считает зимовку на прииске невыносимой каторгой, с неимоверным количеством всевозможных рисков и опасностей… В то время как я рассматриваю ближайшие четыре месяца, не иначе, как отдых на дорогущем пятизвёздочном курорте.

– Поясни… – пробурчал Панов.

– Ты оглянись. Какая красотища! Предрассветная, вековая тайга! Ещё чуть-чуть и защебечут птички, подует ветерок, зашуршит и затрещит ельник. Данной тишиной можно наслаждаться до бесконечности. Во время вахты ничего этого не прочувствуешь. Лишь оставшись один на один с дикой природой.

Тысячи россиян, с нетерпением ждут своего отпуска лишь ради того, чтобы на пару недель попасть в экологически чистые районы нашей необъятной Родины. При этом любители природы ещё и платят за это бешеные деньги. И что они получают взамен? Трёхразовое питание, небольшой домик на двух или четырёх отдыхающих, а также разнообразные культурно-досуговые мероприятия. Типа, пешие прогулки, охота, рыбалка, какие-то экскурсии с рассказами о древних поверьях местных жителей.

В нашем же случае, примерно за те же самые условия, платят уже нам. Заметь, неплохо платят. Я тут тебе, такого покажу…

– Может, накатим по сто грамм?.. – поинтересовался, всё ещё дико мучавшийся похмельным синдромом, Панов. – …Тогда и дорога покажется веселее.

– Тут такая рыбалка!.. – проигнорировав вопрос, продолжил Марченко. – …Только закинь удочку, и через пару минут вернёшься домой с полным ведром осетровых. Опять же… Пока не лёг снег, можно на полигоне немного покопаться. Золотишко для себя помыть. Глядишь, какой самородок и отыщется. В профессии старателя нет ничего сложного. Я обучу тебя всем необходимым навыкам за пару вечеров. Главное, усердие, внимание и немного удачи.

– Так ведь золото, один хрен, с прииска не вывезешь… – Панов глянул на Марченко с некоторым удивлением. – …Проверят. Не дай Бог, попадёшься, только проблем наскребёшь. А можешь и вовсе лишиться рабочего места.

– Ерунда… – усмехнулся в ответ Пётр. – …Если мы с тобой сладим, найдём общий язык, я обязательно подскажу: как и через кого, можно вывести «рыжьё» на Большую землю, либо реализовать его здесь, через местных «перекупов». Кстати, о золоте…

Среди местных существует легенда о том, что где-то здесь спрятан не один клад.

Ты сам посуди, золото здесь начали мыть ещё в восемнадцатом веке. Бассейн реки Лены издревле считался одним из самых богатых в России. За полтора века, в этих краях добыта не одна тысяча тонн драгоценной руды. Поначалу золотишко мыли вольные старатели, которые позже начали объединяться в артели… Кстати, существует предание, будто бы в районе нашего прииска, более ста лет назад, учёные, прибывшие чуть ли не из Москвы или Санкт-Петербурга, пытались отыскать алмазные россыпи. Ковырялись тут несколько лет. Бриллиантов они, якобы, не нашли, зато наткнулись на золотую жилу. По крайней мере, местные якуты, помогавшие экспедиции, возвращались в свои поселения с котомками золота. Правда, чуть позже экспедиция, о которой я веду речь, бесследно исчезла. Потому и возникает вопрос: была ли она вообще? Быть может, мы вновь имеем дело с очередной якутской легендой.

Ну, а вскоре после Великой Отечественной войны уже на долю зеков выпала участь разрабатывать богатейшие золотоносные месторождения. Планы добычи перевыполнялись, излишки добытого, зеки потихоньку сбрасывали в укромное место, в надежде вернуться за теми нычками после освобождения. Меж тем, не каждый из них доживал до этой самой свободы. Вот и говорят местные, будто бы, те клады и по сей день, закопаны в здешних краях.

Где золото, там и тайны. На месте бывших шурфов и приисков, где ранее старатели добывали драгоценный металл, издавна ищут клады. Иногда находят.

Ты б только знал, какие страсти тут бушевали в «лихие 90-е». Нападали на инкассаторов. Бывало и так, что сами старатели артели держали оборону, от криминалитета, от тех самых отморозков, которые расплодились сразу после прихода к власти Горбачёва…

Так, вспоминая легенды и случаи из жизни, мужчины всё продолжали и продолжали двигаться вдоль реки по самому краю густого ельника. Механик непрерывно крутил по сторонам головой: «и в самом деле, как я ранее не мог замечать такой красотищи?» Фантазия Панова уже вовсю рисовала картинки не такого уж и далёкого будущего, когда он выйдет на пенсию, построит здесь небольшой сруб, и каждое лето будет проводить в этих краях, любуясь природой, сливаясь с ней душой и телом.

Из состояния лёгкой задумчивости механика вывел всё тот же Марченко. Он вдруг резко остановился. Панов, шедший следом, едва ли не врезался ему в спину.

– Что за чёрт? – произнёс Пётр, освещая фонарём полянку, на которую они только-только ступили.

– Ты это о чём? – Владимир, вовсе не понимал причины столь неожиданной остановки. Непроизвольно он попытался рассмотреть в луче фонаря промывальщика хоть что-то, заслуживающее внимания.

– О следах… – с некоторым раздражением в голосе (дескать, не мешай) ответил ему Марченко. –…Пару дней назад их тут не было.

– Может, зверь, какой пробежал?.. А может и лесная нечисть… – усмехнулся механик. – …Ты, кстати, помнишь, о чём говорил мне вчера?

– Нет. Этот след вовсе не звериный… – не обращая внимания на ёрничество напарника, ответил промывальщик. Он по-прежнему сосредоточенно вглядывался себе под ноги. – …Что же касаемо лесных духов… Так они и вовсе следов не оставляют. По крайней мере, следов обуви, сорок пятого размера. Буквально вчера, тут прошёл человек. Мужчина…

– Да, мало ли, кто по тайге бродит, – отмахнулся Панов.

– В том-то и дело, что очень мало, кто по тайге бродит. Тем более, поздней осенью… – Пётр уже присел на колени. – …В нашем же случае, незнакомец не просто заглянул на прииск, похоже, он таскался в нашу сторону не меньше трёх раз. Будто бы что-то высматривал или выискивал. А потом, этот самый «прохожий» отправился вдоль речного берега на север…

– Ну, ушёл и ушёл… – пожал плечами механик. Как сугубо городской человек, он ни черта не понимал в приметах и природных особенностях. – …Бог с ним, с этим бродягой.

– Да, как ты не можешь понять?.. – недовольно повысил голос Марченко. – …Вверх по течению, в эту холодную пору, никто не ходит. Там лишь море Лаптевых. Если кто и пройдёт мимо прииска, то исключительно на юг. Давай-ка, прогуляемся по его следу, посмотрим, с кем именно мы имеем дело. Уж лучше перестраховаться, чем не доглядеть. Подчас, этот самый «недогляд» может стоить и жизни.