и неказисты…
Впрочем, и она
не сакура на фоне Фудзиямы…
Но то сейчас, под осень,
а весной,
когда она вся в белом, как невеста,
цвела в окне раскрытом предо мной —
не наравне с шиповником, а вместо, —
куда ему, колючему кусту,
равняться с ней…
Ах, как она светилась!
…И мысли обретали высоту,
и телефон звонил, и счастье длилось…
1972
Ночью
– Что ты сказал?
– Что я люблю тебя.
– А что еще?
– Что мне не спится что-то.
…А тень в углу глядит на нас, скорбя,
нахохлясь наподобье воробья
и затаенно вслушиваясь в шепот…
– Что ты сказал?
– Что кто-то слышит нас.
– Не может быть!
– Мне чудится дыханье…
…Она пришла уже в который раз
и, как всегда, она уйдет сейчас —
уже ушла, не вынесши свиданья…
– Что ты сказал?
– Что мы не так живем.
– Как так – не так?
– Не знаю, но обидно.
…Сейчас она, наверно, под дождем,
и кофточка промокла под плащом,
и мгла кругом, и даже слез не видно…
– Что ты сказал?
– Да спи ты, наконец!
– С тобой уснешь!
– Ну все, ну тише, тише…
…А ветер, вслед ей посланный гонец,
с какой-то вестью прибыл в наш конец —
шумит, колотит крыльями по крыше…
1974
«Деревья – как люди: в ненастное время печальны…»
Деревья – как люди: в ненастное время печальны
и словно с похмелья, когда изнывают от зноя.
Но если под вечер к ним ветер домчится случайный —
о, как они шепчут, щебечут у вас за спиною!
О как неизбежны и ласка, и нежность, и сила —
у старого дуба, у юного стройного клена,
когда, как монисто, встряхнет все листочки осина
и, как перед танцем, сгибает свой стан для поклона!
Пусть ваша подружка однажды не вас полюбила,
пусть ваша судьба и тычки принимает за милость,
но если в вас что-то когда-то хорошее было,
куда ему деться – все там же оно, затаилось…
И, может быть, надо не жизнью такой удручаться,
и ближних своих, и весь мир проклиная за это,
а просто до праздника, просто до звездного часа —
стоять на ветру и листву поворачивать к свету…
1975
Осенний сон
Развиднелось. Вышел месяц бледнорогий.
Печи топятся в домах. Собака лает.
А по сирой, по заплаканной дороге —
по колдобинам колдунья ковыляет…
В глине вязнет посошок. Шаги со всхлипом.
Вот идет она деревней, а за нею —
то береза разжелтеется, то липа,
то осина с кленом разом покраснеют.
Вот идет она к забору, за которым
дом со ставнями, где я лежу в постели.
Посошком стучит в ворота по запорам:
«Эй, откройте! Ночью птицы улетели!
Не живет ли здесь чужак с душой из камня?
Нынче птицы за сто верст такого чуют.