Ворон. Скафандр Богов

– Что-то среднее между Охотником и Робототехником, – ответила она. – Охотник ищет себе питомца с определенными способностями, а Дрессировщик этим способностям сам обучает. Вид самого зверя не очень важен. Главное – хорошие базовые характеристики. Больше Силы и Здоровья – а обучить можно чему угодно. Ты-то куда своего питомца дел, а, Охотник?.. Вижу, Хант, у тебя колечко Дианы. Очень редкая и мощная штука. Предлагаю тебе собрать билд на свору. Вообще конфетка будет.

«Свора, – подумал Стрелец. – Кажется, такой билд себе Рексар хотел. Ну посмотрим, что ты за штука такая».

…

– Внимание! Игровые сервера закроются через: 15 минут.

…

– Сначала по мелочи. Легкая Кольчуга Сопротивления Стихиям, это тебе резисты от магии повысит. Скользкий плащ меняем на Накидку Звездного Сияния – защиты от него мало, камуфляжа еще меньше, зато есть шанс ослепить врага плюс небольшой отхил по области, а нам он пригодится, причем именно небольшой. Редкие Сапоги-скороходы – понятно для чего… Штаны из Козьей Шкуры. Извини, лучше по броне я тебе сейчас не подберу. Шапку с Прицелом в мусорку… а вот Шлем Психологической Защиты тебе жизненно необходим. Если какой-нибудь Мистик завладеет твоим сознанием, ни тебе, ни твоим товарищам хорошо не станет – свора повернется против вас. Так. А, вот – Ремень Опытного Охотника. Большой плюс – куча слотов под фласки, мины и капканы. Легендарные Перчатки Жизненной Силы – это под будущий лук, потом объясню. Двигаемся к бижутерии, и вторая «звезда» твоего билда – Перстень Свирепости. С кольцом Дианы ты будешь другом всех животных, кроме чужых питомцев, конечно, а Аура Свирепости сделает из них поистине оружие массового поражение. Причем чем ниже их Здоровье, тем они злобнее, поэтому хилить их нужно так, чтобы и не подыхали, и агрессивность сохраняли. В этом Накидка Звездного Сияния тебе в помощь. Большой минус: под Свирепкой звери почти неуправляемы – своих не обидят, но команды слушать не станут. Так что придется тебе лезть в самое пекло, чтобы указывать тем самым своре, кого кусать. Сам-собой-АоЕ получается. Поэтому стрелять далеко тебе нет нужды и Легкая Шляпа Молодого Стрельца вообще не в тему. Да и выглядишь ты в ней как Форрест Гамп. Извини, если обидела. И тебе потребуется много-много Здоровья. Поэтому все свободные пальцы – под кольца со Здоровьем. О, у тебя есть Перстень Телепортации, good! Подводное Дыхание выбрасывай. Все лишние давай скидывай! Вот. Забирай эти. Так-так-так… нам нужно чем-то приманивать души… где-то ж был амулетик…

– Приманивать души? – спросила Джейн.

– Да. Надо же как-то использовать смерти в собственных рядах. Умрет пара зверей – а мы этими душами оружие зарядим. Безотходное производство!

– Погоди, у меня такая штука есть, – Стрелец вынул со дна мешка давно забытое им Редкое Ожерелье Душ. – Пойдет?

– Ого! Это даже лучше. Пойдет! И, кстати, напомни, чтобы я тебе сумку человеческую потом выдала. Вот и прекрасно, давно таких ожирельев… ожерелий не встречала. Кажется, все. Стойте здесь, я лук принесу.

…

– Внимание! Игровые сервера закроются через: 5 минут.

…

– Пять минут осталось, – сказала Джейн. – Меня, наверно, уже не успеют одеть…

– Это со мной долго возятся. Тебе-то особо менять ничего не придется. Ты и без того кромсаешь направо-налево. Помнишь, во дворце Халифа?

– Помню. А тебе так даже лучше. Теперь не выглядишь как пижон.

– Так я на пижона был похож?!

– Я кстати разгада-а…л твой ник. Очень двусмысленный. Альфа-самец!

Вернулась МордаЖизни, неся большое сооружение из костей и черепов, общей формой напоминающее лук. Самострел источал струйки безвкусного дыма, в глазницах мигали зеленые огоньки.

– Легендарный Лук Охотника за Мертвецами, – представила Дрессировщица. – Вместо тетивы – Волосок Жизни. Очень редкая вещь, но никому пока не пригодилась. Бери скорей, а то он мое Здоровье жрет!

Стрелец выхватил оружие из рук Морды и в недоумении уставился на обновку.

– Я тебе для него перчатки специальные дала, – пояснила Морда. – Без них он потихоньку жизнь высасывает. И вот еще – Колчан Жгучих Стрел. Могут пробить навылет и ударить в противника позади цели.

…

– Внимание! Игровые сервера закроются через: 1 минуту.

…

Объявление несколько расстроило Джейн.

– Ну вот, а твоего друга оденем позже, – спешно затараторила МордаЖизни. – Теперь слушай механику: твой амулет поглощает души убитых и перенаправляет их в оружие, оружие заряжает стрелы. Такой выстрел игнорирует броню, а урон зависит от уровня души. Духов можно призвать и в физический мир, но сами по себе они слабые. Это если свору не успел набрать или всех перебили. Старайся приманить себе любую животину, даже хомячок пригодится.

– А как приманивать?

…

– Внимание! Игровые сервера закроются через: 30 секунд.

…

– Просто собирай их в радиусе действия ауры и жми на кольцо. До двенадцати, кажется, можно так завербовать… или больше.

…

– Внимание! Игровые сервера закроются через: 5 секунд.

…

– Так, что еще забыла вам сказать?..

– У меня кинжал слабенький. Можно его чем-нибудь замени…

Глава XVI. Тем временем…

Сейчас, дорогой Читатель, мы отвлечемся ненадолго от главгера, пока устанавливается глобальный патч, потому что я вижу острую необходимость сделать пояснение.

Ты наверняка уже заметил некоторую фрагментарность повестования, дробленность, бессвязность. Автор как будто намеренно искажает причинно-следственные связи, намеренно путает мысли главного героя, намеренно обманывает читательские ожидания – словом, ведет себя как настоящий сатана. Но смотрящие из тьмы на яркий свет видят нечто противоестесственное им, непривычное, слепящее. Автор не торопится ввергнуть Читателя в котел будничный страстей, как то: любовь, радость, дружба, чувство справедливости, ревность, похоть, жадность, предательство, зависть, – чтобы посредством манипуляции чувствами рассказать о том, что Читатель прекрасно знает и сам, а, следовательно – тратит здесь свое драгоценное время впустую. Автор наоборот воздерживается от эмоционального вовлечения Читателя в повествование, держит его на четко обрисованной границе произведение-реальность, чтобы сохранить тем самым ясность восприятия Читателя. То, что с первого взгляда будет характеризоваться как «начатое автором и не доведенное до логического конца», впоследствии, когда Читатель откажется от своих ожиданий и переместит внимание на детали, которых раньше старался не замечать, обретет смысл, и тогда, умозрительно отступив назад подобно созерцателю картины в галерее, увидит то, что никогда раньше не видел, а то, что видел раньше, приобретет совершенно иное значение. Кроме того, события, которым ты являешься свидетелем, происходят одновременно в трех временах: прошлом, настоящем и будущем. Именно этой смесью времен объясняется неоднородность, спутанность, упоротость происходящего. И поскольку с точки зрения реальной, последовательной жизни такой наплыв времен друг на друга намекает только на упоротость самого Автора, я позволю себе дать коротенькое объяснение: то, о чем читает Читатель, всегда происходит не в мире, к которому он с пеленок привык и чьи «законы физики» для него несомненны, а только и только в сознании какого-то отдельно взятого человека. В нашем случае – в сознании настоящего героя этого рассказа. То есть, с точки зрения которого описываются все события. И скоро мы с ним, с настоящим героем, познакомимся.

Теперь, чтобы окончательно разубедить Читателя, что Автор не просто валяет дурака, стебётся от безделья, а наоборот – в высшей степени серьезен, мы будет заканчивать поиски всех отдельных ниток сюжетного клубка и приготовимся обозреть полную картину происходящего. И раз уж мы оставили главгера на период установки Глобального Патча ради этой ремарки, предлагаю, пользуясь моментом, выглянуть из виртуальной глупости и посмотреть, что тем временем происходит в реальности, на Земле.

А происходит следующее:

В больничном корпусе при Ростовском филиале Научно-исследовательского института морфологии мозга висит ночная тишина. Сумрак и тайны в палатах, приглушенный свет в коридорах, ни души, только звук собственных шагов – декорации мистического триллера, но не для медсестры, привыкшей к дежурным ежечасовым обходам. В здании четыре этажа, пятьдесят одноместных палат, свежая отделка и суперсовременное оборудование. Первые два этажа заняты «легкими» больными, отданными на растерзание практикантам, чей жизненный удел и профессиональный потолок – год за годом раздуваться от самомнения, поднимаясь по унавоженной чужими открытиями карьерной лестнице. А здесь, на третьем и четвертом: электронные замки, инвестиции заинтересованных лиц, бумажки о конфиденциальности, строгая дисциплина, риски, высокие зарплаты и даже отдельная столовая.

Медсестра Юля отодвигает шторки на окошках дверей, заглядывает в палаты. Признаки неадекватного поведения, исправно работающее оборудование, само наличие пациента на койке – все записывается ею в журнал. Любое отклонение от нормы это повод к тревожному звонку в кабинет дежурного врача, а то и вышестоящим профессорским лицам.

Иногда девушке приходится нарушать акустику медхрама – с щелчком и писком отворяется нужная дверь, тень медсестры пробегает по спящему лицу пациента, слышится тихий звон металлического подноса, шуршание пакетиков, ее ровное дыхание где-то в голубоватом свечении дисплеев, щелчки тумблеров и кнопок клавиатуры. Заменив капельницу или введя необходимую программу, девушка удаляется. Вновь становится темно и тихо.

В палате №47 Александра Стрельбина горит свет – пластиковая шторка на двери светится ярким белым ореолом. В палате кроме больного находится женщина.

Юля прикладывает электронный ключ к замку и тихо входит.

– …А Георгий (я знаю, тебе неприятно слышать о нем, но ведь он был твоим лучшим другом и к тому же он твой двоюродный брат) недавно ездил в Красноярск на олимпиаду по – как его там – ну, вот этот вот его кружок… инженерный. Вертолетики свои возил… квадрат-ко-птеры. А с Машей они больше не гуляют. Вот вертихвостка, она же и вас рассорила, и его бросила потом. Нехорошо получилось. Она же тебе так нравилась. Помнишь, как ты ей цветы носил, все клумбы оборвал и дома и у соседей? Эх. И что вы оба нашли в ней? Волосы в синий красила, а ты знаешь, как яркие красители портят волосы? Лысой останется на старости лет, вот и все… Я все думаю, если б не она, если б вы с Жорой тогда не рассорились, ничего бы этого с тобой не произошло. Наверно, ты ее сильно, так сильно любил… А вот Сережа снова уехал на Камчатку, на вахту. Наверно, до зимы. Он твой папа, но ты никогда не называл его отцом. Все дядя Сергей да дядя Сергей. Наверно, ему стоило чаще бывать дома, а не в командировках, тогда бы ты привык к нему еще в детстве. Да что уж теперь говорить. Говорят, кто старое помянет, тому глаз вон. Видимо, мне, старухе, только и осталось – старое поминать… Да. Ну что же ты все молчишь и молчишь, а? Скажи маме хоть словечко, посмотри на меня… эх… горе ты мое… Дай бог, чтобы все обошлось.

– Анастасия, – зовет медсестра, стоя в дверях.

Женщина не сразу замечает гостью. Она сидит на низком табурете возле койки, близко наклонившись к пустым глазам парня лет двадцати в синем больничном халате и в кислородной маске, по грудь спрятанным под одеяло. Анастасия Петровна держит в горячих ладонях скорченную, сухую руку сына, ее локти упираются на матрас кушетки.