Вне добра и зла

– Не спорь, – ответила Ада. – Я показывала это отцу. Надеюсь это ему поможет, – она подняла своё красивое усталое лицо и взглянула на Алису. – У меня к тебе только одна просьба.

– Какая? – тихо спросила Алиса, всё ещё шокированная увиденным.

– Позволь мне поговорить с отцом, ещё раз услышать его голос, – голос Ады слегка дрогнул. – Твой дар позволит мне это сделать через тебя.

Алиса кивнула…

Когда девушка открыла глаза Альберт уже сидел в стороне. По его морщинистым щекам текли слёзы. Он посмотрел на Алису. Ярко-голубые глаза девушки стали темно-зелёными, совсем как у…

– Ада? – сомневаясь спросил Альберт.

– Привет, папа, – голос был печальным, но таким родным и давно забытым.

– Доченька, прости меня, – он бросился к девушке и обнял её. – Если бы я только выкинул этого ублюдка из Ордена раньше…

– Всё хорошо, пап, – ответила девушка. – Ты бы ничего не смог изменить. Марк разбудил слишком серьёзные силы.

Альберт уткнулся лицом ей в ладони.

– Я так скучаю…

– Я знаю, – ответила она, погладив его по седым волосам.

– Нужно избавиться от этого Меча, – выпрямился он.

– Нет, – остановила она его.

– Почему?! Он же приносит только беды.

Алиса-Ада вздохнула.

– Пока он в его руках он приносит добро, – ответила она. – Меч не имеет над ним власти. Только Виктор может ему сопротивляться. Так что безопаснее для всех если Меч будет у него.

– Ты не понимаешь… – удрученно сказал Альберт. – Когда я нашёл его в этой залитой кровью деревне… Когда Снег привёл меня туда. Он сидел в своей кроватке и обнимал этот меч… Весь вымазался кровью, но не выпускал клинок из ручонок… Сидел, совсем один, а рядом была ты…

Она обняла его.

– Не представляю через, что тебе пришлось пройти, – успокаивающе произнесла девушка. – Но ты смог воспитать его настоящим мужчиной. Спасибо тебе за это.

– Я жив только благодаря ему, – покачал головой Альберт. – Он это всё что у меня осталось от тебя, от Вероники…

– Я знаю, папа, – она погладила его по щеке. – И ещё одно…

– Проси что угодно…

– Эта девушка… Алиса, – ответила она. – Берегите её. Она нужна этому миру, я чувствую. Она нужна тебе и Виктору, чтобы вы вспомнили что есть ещё и что-то светлое на этой земле.

– Хорошо, – кивнул он. – Доченька?

– Да, пап?

– Ты… – Альберт замялся. – Ты жива?..

Она улыбнулась.

– Сложно сказать, – ответила девушка, – Я существую между двух миров.

– Я не понимаю…

– И не надо, – сказала она. – Главное, что я всегда рядом. И мне уже пора.

Алберт с грустью взглянул на неё.

– Алиса ничего не вспомнит, я позабочусь об этом, – сказала она напоследок. – И ты тоже не говори ничего Виктору, ему незачем знать. Он наверняка захочет уничтожить Меч или сущность живущую в нём, но пока ему это не по силам. Так что пусть всё будет так как есть. Придёт время и он всё узнает сам.

– Хорошо, – кивнул он.

– Прощай, папа. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, девочка моя…

Алиса закрыла глаза и обмякла, распластавшись на кресле. Девушка спала глубоким сном. Альберт тяжело вздохнул и подхватил её на руки. Старик поднялся на второй этаж и отнёс её в одну из комнат. В ту, в которую уже не заходил много лет…

Алиса проснулась от щебета птиц, раздающегося за окном. Солнце уже поднялось над горизонтом и игриво заглядывало к ней в комнату. Видимо девушка заснула, пока Альберт рассказывал ей свои истории про Орден, и он отнёс её на руках в спальню. Алиса почувствовала себя немного глупо. Малознакомый пожилой мужчина относит её спящую в спальню, как маленькую девочку… «Неудобно как-то получилось», – подумала Алиса оглядываясь. Возле одной из стен стоял большой шкаф, в углу был стол, заваленный непонятными ей приспособлениями, куча книжных полок на стенах и детская кроватка в углу. Причем смятое одеялко и небольшая подушка внутри неё выглядели так, как будто малыш, спавший в ней совсем недавно ушёл. Алиса удивилась, ведь кроме Виктора и Альберта здесь судя по всему уже никого давно не было. Но больше всего её внимание привлекло огромное зеркало в раме, выполненной в виде переплетающихся серебристых змей. На одну секунду Алисе даже показалось что она видит в нём отражение красивой темноволосой девушки в белом платье печальное лицо которой на короткий момент даже показалось ей знакомым. Но видение быстро пропало, не оставив и следа в памяти. Алиса сладко потянулась, прогоняя остатки сна и решила, что пора подниматься с кровати. Тем более что снизу уже раздавался звук гремящей посуды. Завтрак, видимо, уже был готов…

Глава 3

Раскрой свой разум.

«Синее небо обернулось темнейшей ночью…

Теперь тебя нет, и это неправильно.

Кроме нашего последнего прощания,

Врезавшегося мне в память,

Твой лик никогда не покинет меня.

Кроме нашего последнего прощания,

Меня убивает то, что я больше не смогу услышать,

Как ты смеёшься…»

“Save our last goodbye”, Disturbed.

Она была юна и невинна, переполненная свойственной для скромных шестнадцати лет наивностью и верой в добро. Её сложно было назвать красавицей, но многие считали её круглое личико, усеянное легкими брызгами веснушек, достаточно милым. Как и большинство девушек в таком возрасте она была многим недовольна в своей внешности. Небольшой аккуратный носик ей казался слишком курносым, маленькие губки слишком пухлыми, задорные светло-зелёные глаза слишком невыразительными, а волосы медного цвета слишком непокорными. Она совсем не замечала, как мальчики из школы заглядываются на её выпирающие из-под блузки небольшие груди, и как провожают взглядом её мерно покачивающиеся при ходьбе бёдра. К своим шестнадцати годам все формы, отличающие юную девочку от женщины, у неё округлились как надо. Это дало немалую пищу для бурных «влажных» фантазий её сверстников. Однако она не воспринимала мужскую половину школы всерьез, считая их слишком глупыми и недалёкими. Даже когда к ней подошёл тот самый мальчик, от мыслей о котором сердце билось чуть сильней, а внизу её живота начинало теплеть, ноги становились слегка ватными и внутри начинали порхать мириады игривых бабочек – его тоже ждал короткий отказ. Немногочисленные подруги не раз укоряли её за это, потому-что знали, как она вздыхает о нём. Они не понимали главного – она готовилась для другого. Её избрали для совершенно иной цели, нежели кокетливое общение с юношами из школы, даже если они ей нравятся. И не дай Бог, если кто-то из них посмеет прикоснуться к ней, и уж тем более посягнёт на её невинность. Последние несколько лет она знала о том, что ей суждено стать невестой человека, более значимого, чем какой-то мальчик из школы, заставляющий трепетать всё её юное и ранимое девичье нутро одним своим видом. Она готовилась к тому чтобы стать верной супругой для личности, величие которой было куда более важно, нежели какие-то вздыхания и чувства молоденькой девушки шестнадцати лет. Правильные жёны не вздыхают об других, не мечтают об прикосновениях к их коже чужих мужских рук, не мечтают о поцелуях с теми, с кем их не связывают узы брака. Она упорно выкорчевывала из себя любые мысли и фантазии о том мальчике, даже те, которые заставляли её дрожать в сладостной истоме, те, которые её мама назвала бы срамными и похабными. Пыталась их искоренить, свести на нет, но получалось плохо. Девичье сердце, по-прежнему трепетало и тянулось к тому юноше. И она продолжала бороться со своими желаниями, в боязни не оправдать перед родителями возложенную на неё ответственность. Она должна хранить свою невинность только для одного мужчины, должна быть верной ему душой и телом. Правда разум всё это время твердил обратное, раз за разом возвращая полёт её мыслей к тому юноше и снова заставляя её вздохнуть от безысходности этих неисполнимых мечтаний. Ведь день, когда она должна будет стать невестой другого уже совсем близко. К сожалению, никому было не под силу изменить грядущего.