На дне Марса

– Тема сегодняшней лекции, – начал Лим Тан, – предпосылки Сытой революции. Вы удивились, зачем я принес музейное оружие, но оно имеет прямое отношение к теме. До революции в колонии правили власть и порядок. Имелась полиция, она была вооружена такими револьверами. Когда начались волнения, можно было ожидать много жертв среди гражданского населения. Однако единственной жертвой стал офицер полиции, который застрелился как раз из этого револьвера.

Через десять лет началась Голодная революция. Огнестрельное оружие в ней почти не использовалось. Однако, как мы знаем, во время тех событий погибло две трети колонии, двести тысяч человек. Точной статистики нет, но более половины умерли от недостатка ресурсов: воды, еды, воздуха. Остальные убиты согражданами. Убиты чем попало: ножами, дубинками, обрезками трубы и прочими бытовыми предметами. Получается, не оружие главный виновник смертей, а хаос, отсутствие власти, который провоцирует применение оружия.

«Ну-ну, – подумал Чипка, – и власть должна быть у Церкви, как носительнице высшей истины». Историю Земли они проходили фрагментарно, но оттуда он понял главное: любой политик считает свои идеи истинными, а чужие – ложными. Впрочем, с легкостью их меняет, потому что идеи не главное. Побеждает не тот, у кого истина, а тот, у кого сила.

– Противники Церкви утверждают, что именно власть виновна в смертях, – продолжил лектор. – И, если ее сменить на милосердную, можно остановить насилие. Однако история учит нас, что самое больше насилие творит не власть, а сами люди. Когда идет речь о выживании и нет скрепляющей власти, человек борется прежде всего за себя, потом за семью, иногда за племя и совсем редко за человечество. В критических условиях человеку трудно осознать себя не индивидуумом, а частью общества. На Земле такая тактика оправдана, потому что население огромное, и войны не наносили критического урона. Даже существовало мнение, что войны, как болезни, уничтожают слабейших, в целом оздоравливая цивилизацию. Но в нашем Мире популяция маленькая и уничтожая чужака, человек уничтожает себя, свое будущее. Ты победил, перебил всех врагов и что дальше? Кто будет производить воздух, воду, пищу? Мы не на Земле, где ресурсы буквально валяются под ногами, здесь все надо производить. А для этого нужны люди.

«Нужны, да – подумал Чипка. – Только не люди, а рабы. В идеале – роботы. Власть не заинтересована в личностях, она заинтересована в болванах, тупо исполняющих данную им работу». Он посмотрел в сторону Воина и Жреца. Они продолжали бурную дискуссию. С его ракурса было трудно распознать слова, но дело явно касалась политики.

– Вернемся к предпосылкам Сытой революции, – продолжил Читающий. – Собственно, «революцией» ее назвать сложно, это было объявление о независимости. Соответственно, истоки события в том, от кого мы зависели и зачем нашему Миру потребовался суверенитет. Здесь я сделаю небольшое отступление. История Земли полна революций за независимость, и они оцениваются положительно. Свобода считается высшей ценностью, борьба за которую оправдывает любые жертвы. Какая же «несвобода» была у нашего Мира? Если кратко, то экономическая и духовная. Они взаимосвязаны, сегодня я остановлюсь на экономике, а духовную составляющую вы будете постигать всю жизнь.

Итак. Когда Земля основала колонию на Марсе, она не рассматривала ее как основное место обитания, хватало места на родной планете. Поэтому многие земляне протестовали против дорогостоящего проекта. Какая выгода от далекого поселения? Когда колонизация шла на Земле, новые земли означали новые ресурсы. Торговля, сбыт товаров. Выгодно. Колония на Марсе несла сплошные убытки. Ресурсы есть ближе, а космическая торговля – дело отдаленного будущего.

Позже на Земле произошла серия «грязных» войн с применением атомного, химического, бактериологического и генетического оружия, жить стало не так хорошо, как раньше. Оказалось, что нельзя загрязнить территорию врага, а самому жить в чистоте. Оружие достигло такого уровня, что влияло на экологию всей планеты. Цена билета на Марс резко выросла. Теперь другая планета рассматривалась, как запасной вариант жизни в случае земного апокалипсиса. За последующие десять лет в наш Мир переправили огромные ресурсы. Метрополия требовала, чтобы колония строила новые города и ускорила терраформирование планеты. Однако колонисты не хотели строить для прибывающих, они хотели жить для себя, требовали независимости и равноправия. Земля возражала: какая может быть автономия у колонии, где все построено на средства человечества?

Возможно, разногласия урегулировали путем переговоров. Но очередная война на Земле стала последней каплей, после чего экология планеты пошла под откос. Это привело к двум последствиям. Во-первых, в колонию стали прибывать беженцы. Они прилетали небольшими партиями с минимумом ресурсов. Неорганизованно, зачастую на таком металлоломе, что непонятно, как он не развалился в космосе. Вся кратчайшая дорога с Земли на Марс усеяна обломками кораблей, которые потерпели аварию, и никто им не помог.

Земля рассчитывала, что колония начнет платить по векселям. Здесь мы переходим от фактов к предположениям, поскольку документы того времени утеряны. Колонисты считают, что к моменту массовой хаотичной миграции с Земли ресурсы для развития колония исчерпались. Например, самый важный груз, термоядерные реакторы, так и не прибыл. А без них какое терраформирование? Земля же считала, что марсиане нерационально растрачивают ресурсы. Она требовала соблюдение договоренностей по развитию колонии, иначе вопрос будет решен силовым путем, то есть войной. Пойдя по пути диктата, метрополия потеряла контроль над колонией. Тогда, через три года после объявления Марсом о независимости, Земля послала третий корабль. Символично. Но это условность: за сорок пять лет колонизации Земля послала сотни кораблей, но в историю вошли только три. Что там было, ПК или войска для подавления бунта, мы никогда не узнаем: корабль разбился при посадке.

«Мутная история с этим кораблем, – подумал Чипка. – Пустынники уверены, что колонисты сбили корабль. И что войну объявила не Земля, а Марс. Колонисты объявили, что не обязаны соблюдать договоренности, потому что они заключены с комитетом по переселению, а вновь прибывающие – нелегальные беженцы».

– Наш Мир объявил о независимости, – продолжил лектор, – и Земля была вынуждена принять ультиматум. Что ей оставалось? Разбомбить единственную надежду человечества на выживание? Корабли перестали прибывать, наш Мир оказался предоставленным самому себе. В это время на Земле произошла экологическая катастрофа и землянам стало не до колонии. Даже если бы они хотели что-то перевезти на Марс, уже не было ресурсов для этого. Таким образом, наши пути развития окончательно разделились.

О духовной несвободе. Думаю, вы уже поняли суть. Метрополия в сотне миллионов километров, плохо разбираясь в жизни колонии, пыталась навязывать ей свое видение будущего. Она собиралась воспроизвести путь, который показал тупиковость на родной планете. Человечество пыталась управлять природой, не думая о будущем. Безудержно потребляло ресурсы, а не сохраняло их. Наш Мир Минимума пошел другим путем. Но пока мы пришли к примату духовности, а не экономики, прошло много времени.

Вкратце это все о предпосылках Сытой революции. Детали вы разберете на практических занятиях.

Лим Тан поднял два пальца и посмотрел вверх, к чему-то прислушиваясь. Как будто по его заказу прозвучала мелодия окончания занятия. Он позвал ближайшего клирика, знаком указав на кобуру. Тот взял ее, хотел помочь с книгой, но офицер отказался, взял сам и пошел к выходу. Студенты потрусили следом.

– Какие планы? – спросил Жрец, прислонившись к стенке рядом с дверью аудитории. Делать это не стоило, так как она заляпана пережеванным мумие, которое клирики выбрасывали на выходе. Чипка хотел сказать это, но злорадно подумал, что черные пятна смолы на щегольском мундире Ликона будут смотреться аутентично.

– Мне нужно размяться, – ответил Имба, потягиваясь. – Вечером у нас товарищеский матч с параллельным курсом, помните?

– Я на программистские курсы, – ответил Умник, сдвигаясь в сторону от выходящих студентов.

– Что, уже берут в Орден Знания? – усмехнулся Ликон.

Чипка пожал плечами. Усмешка товарища была неуместна: тройка понимала, что успех их операций зависит от информации, которую поставлял Умник. Но таков был Ликон: любому, кто с ним контактировал, пытался внушить свою важность.

– А сам ты куда? – спросил Имба.

– Сделаю задания на завтра, – Жрец пошевелил пальцами в воздухе. На тайном коде это могло означать или «Все равно» или «Это важно». В этом весь хитрый Жрец.

– Ладно, – Воин забросил спортивную сумку на плечо. – Встретимся на площадке.

Он направился в спортивный сектор. Дождавшись, когда лидер отойдет достаточно далеко, Жрец поделился сомнениями:

– Что-то он рано оклемался. Доктор говорил, что с таким кислородным голоданием пациент не выходит из комы раньше недели. Если вообще выходит.

– Ты не рад? – покосился на него Умник.

– Очень рад. Но мы должны подвергать сомнению любую информацию, не ты ли так говорил? Наш друг провалялся под завалом не менее получаса. Кислорода там почти нет. Запас у него кончился еще до обрушения. А теперь скажи мне, носитель точного знания, сколько человек может продержаться без кислорода?

Чипка закрыл левый глаз, поправил линзу. Видимо, загрязнение – пыль стала просачиваться даже в Академию.

– Обычный минут десять, если двигаться. Если войти в особое состояние, и замереть, то дольше.

– «Особое состояние» – это кома?

– Да.

– Когда мы подняли Имбу, он оказался в сознании, так? – продолжал давить Ликон. – Более того, как только я дал ему кислород, он начал двигаться, нам не пришлось его нести. То есть обычный человек пролежал тридцать минут без дыхания в сознании, потом встал и пошел. По данным ЭЭГ доктор поставил ему диагноз «кома», по данным ЭКГ[13 - ЭЭГ – электроэнцефалография головного мозга, ЭКГ – электрокардиография сердца.] «обширный инфаркт» и уложил в койку. И вот человек с таким букетом нарушений встает через час после госпитализации, а через день как ни в чем ни бывало идет на лекции.

– Ну… – Чипка задумался. – Он выносливый. Короче, Ли Кон, ты на что намекаешь? Что он бадавий?

– Может быть. – Жрец повел пальцами в воздухе, на коде это означало «чушь» или «Я не знаю». – Или вся эта затея с походом в «боковую штольню» – не более, чем блеф. Воин делал что-то другое и у него имелся запасной иг.

– У тебя паранойя. – Чипка поправил лямки рюкзака: его «книги» не имели твердых обложек и при переноске превращались в одну большую бумажную массу. – Кому доверять, если не лидеру тройки?

– Я дал тебе информацию для размышления. Ты же у нас главный специалист по анализу. Ты и делай выводы.

– Пока у меня вывод единственный: я опаздываю на Практику по программированию. Ты вроде тоже собирался… сделать уроки.

– Конечно. – Жрец широко улыбнулся и гибким движением, как кошка, оторвался от стенки. Чипка заметил, что товарищ не прислонялся к стене, только делал вид, как будто ждал нападения. – Учеба – прежде всего, так нас учит Церковь?

Товарищ шагнул к лестнице и быстро сбежал по ступенькам.

«Если подвергать сомнению лояльность кого-то, – подумал Чипка, – то прежде всего твою. Половину времени ты проводишь неизвестно где и после этого наезды на лидера, жизнь которого легко отслеживается».

Умник пошел на кафедру Знания.

Глава 6

Занятия по программированию

Кабинет практических занятий по программированию располагался на верхнем этаже, почти под крышей: так минимизировались затраты на охлаждение компьютеров. Так объясняли преподаватели, хотя непонятно, зачем охлаждение терминалам: кроме дисплея и клавиатуры, они ничего не имели. Может, раньше здесь стояли мощные процессоры, нуждающиеся в охлаждении, о чем намекали трубы вентиляции. Но сейчас они были перекрыты для экономии тепла.

Чипка вошел в помещение последним: старшие клирики второго курса обучения уже заняли места. Им было проще добираться: все их занятия, и теоретические, и практические, проходили здесь. Не надо идти через все здание, как ему. Всего шесть студентов, негусто. Определенно, программирование не лидировало в системе ценностей студентов. Это объясняло, почему его, младшего клирика, допустили к занятиям на факультативной основе. Преподаватели смотрели на него косо, но не выгоняли.

Чипка посмотрел на надпись на экран над кафедрой: «Шифрование». Компьютер преподавателя, единственная автономная машина, не зависящая от связи с центральной ЭВМ, спала. Старшие клирики щелкали клавишами терминалов, приводя их в рабочий вид. Двое за первым столом что-то горячо обсуждали в промежутках между жеванием бутербродов. Умник вдруг почувствовал голод и потянулся за едой в рюкзак. Но в кабинет вошел Оп Тан, майор Ордена Знания, правая рука Кер Дака. Моложавый, но рано лысеющий мужчина, ритуально приветствовал поднявшихся клириков:

– «Чтобы из Хаоса создать Мир, Богу потребовалась только единица».

– «Чтобы вернуть Хаос, достаточно только нуля», – откликнулись студенты и сели.

Оп Тан осмотрел кабинет, задержавшись взглядом на Чипке, прищурился.

– Тема сегодняшнего занятия, – он показал рукой на экран сзади себя, – шифрование. Надеюсь, все внимательно прослушали теоретический курс, – он опять остановился взглядом на Умнике, намекая на то, что тот не посещал лекции. – Это недавнее направление, введено после Голодной революции. А почему, кто мне ответит? Ми Гель? – Он кивнул клирику с переднего стола, который поднял руку.