Солночь. Книга стихов

Тьфу, прости, конечно, ярче,

И уснуть нельзя, хоть плачь ты!

Сколько ж Пушкин тут когда-то

Сэкономил на свече!

Сколь прекрасных стих-ночей,

Наплевав на киловатты,

Без лучин и без лампады

Выдал тут когда-то Блок!..

Всё, довольно – дверь, замок.

Небо млеет и алеет,

Прогуляюсь-ка к Неве я.

Там, я знаю, на ветру

На Аресовом юру,

Ну, на Марсовом на поле

Ходит конь – рассветно блед.

Вон – нашёл… а всадник – мед?

Вот и он – коня похолив,

Отпустив на вольну волю,

Бродит, взором ищет бот.

Неужели уплывёт?

    2018

Когда умирают великие люди

Медведь, живущий в дупле, просыпается раньше всех.

Позёвывает, переодевается в утренний мех,

Кричит «Привет!» зяблику и пустельге

И шлёт смайлик-солнышко Бабе Яге.

Потом вылезает и принимается за цигун,

Чтоб за спиной не шептались: Какой неуклюжий шатун!..

«Да, шатун! – ворчит косолапый, – А куда деваться?

Всё она – будь неладна! – реинкарнация…

А когда-то был Чингис-ханом… кажется… или…

Александром… ну этим… как его там?..

Ныне ж иногда ловишь краба по пояс в иле,

А рядом – гиппопотам…»

Тут надо сказать, бегемот и сам иной раз, забываясь, поправляет корону.

Сказывает, был прежде (не врёт ли?) Цезарем и Наполеоном.

Даже малина, что растёт на отшибе, шелестит, что она – Суламифь.

Но медведь с бегемотом не верят, полагают, что это миф.

По вечерам на отмели они пьют файф-о-клоковый сок.

«Скоро, – бурчит медведь, – ты готов?.. новый кванто-бросок».

Гиппопо, улыбаясь, кивает. Льдинка солнца тает на океанском блюде,

Тени вокруг застыли…

И никто ни о чём не жалеет. Все знают: Когда умирают великие люди,

Перестают умирать простые.

    2017

Ради этих её шагов

Когда она села в поезд,

Её встретил проводник по имени Завтра.

Рельсы шли до весны – на Серебряный полюс,

Она везла обед космонавту.