Похождения бравого капитана

Похождения бравого капитана
Олег Петрович Лукьянов

Народная мудрость гласит: "Кто в армии служил, тот в цирке не смеется". Небольшой сборник рассказов об армейских буднях не слишком удачливого офицера поможет читателю понять, откуда появилась такая поговорка. Ибо все описанные в рассказах случаи основаны на реальных событиях.

Олег Лукьянов

Похождения бравого капитана

Маленькое предисловие

Всю свою сознательную жизнь я посвятил службе в армии. На разных должностях и с разным количеством звездочек на погонах. Многое в армейской жизни случалось – и со мной, и с моими друзьями. Зачастую истории вспоминаются весьма и весьма забавные. Некоторые происходили со мной, другие – с моими коллегами, но при моем непосредственном участии. Решил я объединить их с помощью некоего главного героя – назовем его капитаном Лукиным.

Что он за человек? Неудачник, звезд с неба не хватающий, к своим сорока годам дослужившийся аж до капитана, другие в его годы носят полковничьи папахи, а кое-кто и лампасы генеральские примеряет уже. Ну, жизнь так сложилась…

А сложилась она у нашего капитана таким образом, что влипал он постоянно в какие-то катаклизмы, далеко не всегда приятные. Хотя по-разному бывало. Вот о некоторых его похождениях мы и расскажем.

История первая. Неожиданная развязка.

Утро понедельника для пьющего человека редко бывает радостным. Уж какая там радость, когда шершавый язык скребет сухое нёбо, глаза не открываются, а мысли… Ну, это даже не мысли, так, какие-то обрывки…

Среди этих обрывков Лукин пытался ухватить хотя бы что-то, похожее на узнаваемое словосочетание. Первый обрывок, который удалось ухватить остатками сознания, заключался в вопросе: «Где я?»… Похлопав рукой вокруг себя, Лукин понял, что он вроде бы дома, на своем диване, даже раздетый и под одеялом. Второй обрывок выкристаллизовался в следующий вопрос: «Какой сегодня день? Хоть бы не понедельник!!!».

Но чудес не бывает – утро было именно понедельничное. А для служивого человека это означало одно: незаметно просочиться на службу и укрыться в своем кабинете, где потихоньку прийти в себя, отпаиваясь газировкой, не удастся. Понедельник в войсках – командирский день. А следовательно, все офицеры и прапорщики мотострелкового полка, где тянул лямку начальник солдатского клуба капитан Лукин, ровно в 8.00 должны выстроиться на плацу и предстать перед строгими очами командира полка подполковника Амбарцумяна.

Вчера все было хорошо… Правда, вечер вспоминался с большим трудом, но в целом… Воскресный день для начальника клуба – самый что ни на есть рабочий – кино надо личному составу крутить, концерты художественной самодеятельности проводить. Но зато в полку никакого начальства не наблюдается, а посему вполне можно и причаститься… Вот к вечеру и напричащался до розовых бегемотиков.

Описывать сборы на службу нашего капитана мы не будем. Скажем только, что завтрак, как и умывание с бритьем, были проигнорированы напрочь по причине полного отсутствия сил, времени и желания. И в изжеванном кителе, замызганных брюках и нечищеных сапогах Лукин поплелся на Голгофу. Ничего хорошего от утреннего рандеву с командиром полка ожидать не приходилось.

Подполковник Амбарцумян чувствовал себя не намного лучше капитана Лукина. Конечно, пил он благородные напитки, а не плебейскую водку, но даже десятилетний коньяк, употребленный накануне в значительном количестве, отнюдь не способствует хорошему самочувствию понедельничным утром… А посему к строю замерших по команде «Смирно!» офицеров он вышел, полыхая красной физиономией и заранее рыча матерные слова. Повод для разноса ему был не нужен – в полку в понедельник просто не может быть все в порядке. Это аксиома, не требующая доказательств. Так что досталось всем без разбора. Ну, такое уж настроение было у подполковника.

Бедолаге Лукину было абсолютно наплевать на словесные рулады командира. Перед потухшим взором капитана назойливо маячила запотевшая кружка с холодным пивом. Пот градом тек из-под фуражки, но пошевелиться в строю было нельзя, потому капельки превращались в ручейки и стекали за шиворот, не добавляя приятных ощущений.

Выговорившись всласть, командир окинул орлиным взглядом притихший строй офицеров и начал вторую серию своего выступления.

– Ну, что, мать вашу так и разэдак, как вы служить собираетесь? Я ж точно знаю, что вчера наклюкались в драбадан! А ну, кто вчера бухал – выйти из строя!

Ага, что называется – щаз! Дураков нема! Строй не шелохнулся… Хотя нет, очень даже шелохнулся! Капитан Лукин, не выдержавший пытки прямостояния на дрожащих ногах, вышел… Нет, даже не вышел, а буквально выпал из строя, в последнюю секунду удержавшись на ногах.

Строй ахнул и замер… Что-то сейчас будет! Амбарцумян оглядел помятую фигуру похмельного капитана и выдал то, что от него никак не ожидали.

– Так, начальник штаба, ставь задачи командирам подразделений. Капитан Лукин, марш в мою машину, поедем хаш кушать!

Конечно, свой выговор Лукин впоследствии получил. Но разве есть разница между четырнадцатью и пятнадцатью выговорами? Никакой! Зато прекрасный хаш в армянском ресторанчике да под стопочку ледяной водки не просто вернул капитана к жизни. Он вернул ему веру в человечество! А это стоит не одного выговора!

История вторая. Злоключения с холодильником.

Ну, не хотел Лукин покупать этот холодильник! Как чувствовал – добра от этой покупки не жди. Но, говоря словами великого А.С. Пушкина, «что мне делать с проклятою бабой?»… Жена Татьяна запилила окончательно.

Нет, конечно, холодильник был нужен и даже необходим. Это сейчас иди в магазин и покупай, были бы деньги. А в описываемые времена царствовал дефицит! Летом Лукин был отлучен от ванной комнаты, ибо в ванне плавали в холодной воде продукты, как то: масло сливочное в стеклянной банке, борщ в кастрюльке, колбаса в целлофановом пакете и т.д., и т.п., и так далее. Охлаждались. Но денег было жаль нестерпимо, так как лелеял Лукин мечту о мотоцикле. Однако пока он предавался своим мечтам, супруга его проникла в кабинет замполита полка и вымолила у него заветный талончик на приобретение в военторговском магазине холодильника по имени «Юрюзань». Ну, и куда бедному капитану было деваться? Пришлось лезть в потаенное (как он наивно думал) место и доставать мотоциклетную заначку.

В общем, в тот же день дефицитный холодильник занял давно приготовленное Татьяной место на кухне в углу между газовой плитой и раковиной. Не очень удобно, но другого места просто не нашлось. Лукин, с трудом заталкивая холодильник на кухню, все же поинтересовался:

А куда мы его включать будем? Розетки ведь нет?

Тут надо пояснить, что жили Лукины во флигеле, который снимали у хозяина домика на окраине военного городка. Флигель состоял из одной комнаты, а под кухню приспособили темный чулан. Окна в чулане, преобразившимся в кухню, не было, поэтому весь день под потолком горела стоваттная лампочка, освещая владения Татьяны.

– Это у тебя ничего нет, – отвечала Татьяна. Я позвала Сережу… Ну, солдатика твоего из клуба, он нам розетку сделал и электричество провел…

Солдатик Сережа был особо доверенным лицом начальника клуба. Числился он гранатометчиком в пехотном взводе, но постоянно жил при клубе в качестве прислуги за все.

Затолкав холодильник в проем между плитой и раковиной, Лукин воткнул вилку в розетку и – вот оно, счастье! Холодильник довольно заурчал, подмигивая зеленой лампочкой на передней панели.

Весь день Татьяна копошилась возле холодильника, постоянно заглядывая в него, что-то там переставляя и передвигая. Наконец, она угомонилась, погасила на кухне свет и отправилась в опочивальню. С мужем в эту ночь Татьяна была непривычно ласкова.

Утром Лукина разбудил вопль жены, донесшийся из кухни. Не попадая ногами в штанины, Лукин помчался на кухню. Хотя что там мчаться-то – каких-то полтора метра от силы!

Открывшаяся его взору картина неприятно поразила. Жена Татьяна с побледневшим лицом стояла у открытого холодильника. Вокруг холодильника растекалась лужа талой воды, в его чреве лежали раскисшие продукты. Но при этом холодильник весело урчал, а зеленая лампочка издевательски подмигивала.

Что случилось?

– А сам не видишь? Холодильник разморозился. Я вошла на кухню, а он течёт! Но работает же!!!

Действительно, холодильник работал, а когда Лукин сунул голову в его нутро, то почувствовал, что агрегат не только урчит, но и явно холодит… Чертовщина какая-то!

Причитая, Татьяна вытирала лужу, а Лукин задумчиво чесал в затылке… В голову никакого разумного объяснения не приходило.

– Ну, это… Наверное, обкатка двигателя. Новый же, не разработался еще.

Более умной версии Лукин придумать не смог и отправился на службу.

Вечером, вернувшись домой, Лукин обнаружил Татьяну сидящей на кухне и пристально глядевшей на холодильник. Тот, как ни в чем не бывало, весело урчал, добросовестно исполняя свои функциональные обязанности.

– Вот, целый день наблюдаю. Работает вроде нормально.

– Ну, работает и ладно. Давай ужинать уже.

Вечер прошел спокойно, если не считать того, что Татьяна каждые пять минут бегала на кухню смотреть на холодильник. Холодильник работал.

Угомонившись, супруги легли спать. А утром… Наступил «День сурка». События повторялись с точностью до мельчайших подробностей: вопль жены, лужа у холодильника, растаявшие пельмени в морозилке. При это сам холодильник, зараза эдакая, работал, как ни в чем не бывало…

На третий день история повторилась. Поселившийся в холодильнике барабашка развлекался вовсю. Днем холодильник, находившийся под неусыпным наблюдением Татьяны, прекрасно работал, но утром истекал лужей.

На семейном совете от холодильника было решено избавляться. Но как? В магазин не примут, гарантийных мастерских в военном городке не было в помине. Оставалось одно – продать. Ну, втюхать кому-нибудь взбесившийся холодильник. Но кому? В полку об этом не стоило даже заикаться. Во-первых, история с холодильником несчастного капитана была уже всем известна. А во-вторых, за продажу такого ненормального агрегата можно было и огрести по полной от своих сослуживцев.

Через неделю Лукин прибежал домой, размахивая какой-то бумажкой.

– Вот, объявление на столбе нашел. Мужик какой-то хочет холодильник купить недорого. Вот телефон. Спросить Николая.

– Что значит недорого? – Возмутилась супруга. – Новехонький холодильник! И что нам теперь, за полцены продавать?