Легенда Ведархион

После разрушающего психику урока с ломкой восприятия Анна ненадолго объявила каникулы. Следующая встреча была назначена только через две недели. Она рекомендовала окунуться в обычную жизнь: встречаться с друзьями, ходить в кино и вообще – развлекаться по полной. Объяснила, что новая система абстрактных категорий должна прижиться с их привычным описанием мира.

Серьга выполнял поручение особенно тщательно с усердием. Он встретился с бывшими одноклассниками, вытащил всех старых друзей, которых не видел с детского сада и успел организовать две шумные посиделки с институтскими друзьями, на которых присутствовал и его новый друг Костик. Ташка его назойливые приглашения как обычно проигнорировала.

– Всё равно я добьюсь её дружбы, – обещал он Костику, когда все разошлись. – Я думаю, мы были бы прекрасной парой. – Серьга завалился на диван и, раскинув руки, мечтательно уставился в окно.

– Ну не знаю, может, у тебя просто спортивный интерес? – Сказал Костик. – Может, тебе успокоиться на её счет?

Серьга Удивленно посмотрел на него.

– Почему ты так думаешь?

– Не знаю, вы такие разные… хотя… – Костик задумался. – Твоё убежденное раздолбайство и её истерический педантизм…

Серьга в изумлении выкатил на него глаза, но вдруг снова мечтательно заулыбавшись, проговорил:

– Истерический педантизм… это ты здорово подметил: волосок к волоску на голове как по линеечке, юбочки такие строгие – как раз по фигурке, а брючки каждый раз как будто из магазина, стрелочки на них – обрезаться можно… она какая-то необыкновенно чистая вся такая, почти стерильная. Её запросто можно в операционную без халата запускать.

– Пожалуй, да – смеясь, подтвердил Костик. – Может, то, что вы такие разные, твоё убежденное раздолбайство и…

– Да слышал я уже про себя, – обиженно прервал его Серьга. – Моё раздолбайство…

– Убежденное, – настаивал на полной формулировке Костик.

– Ну да, убежденное… и её истерический…

– Убежденное раздолбайство, – упрямо поправлял Костик.

– Да понял я, понял. Что ты заладил, – сердито взглянул на друга Серьга. – В общем, я и её истерический педантизм… но в целом, я с тобой согласен: случай клинический. – Он весело гоготнул и снова мечтательно заулыбался. Потом поднялся и сел на диване, лицо его вдруг стало очень серьезным.

– Но ты не думай, это не спортивный никакой интерес – она и вправду мне очень нравится…

***

На следующей встрече Анна сказала, что им предстоит поездка за город. Когда все погрузились в машину, она сообщила:

– Сегодняшний день будет очень приятным и интересным. То, что вы увидите – не забудете никогда.

– Вообще-то ни одной минуты, проведенной с тобой, не забудется никогда, – широко улыбаясь, выдал Серьга.

– Это точно, – подхватила Ташка.

Анна благодарно улыбнулась.

– Спасибо. Но сегодня впечатлений будут больше, чем когда-либо, причем приятных и захватывающих. И никаких страшилок, – пообещала она.

– Никаких туловищ, в воздухе без ног? – Деловито поинтересовалась Ташка.

– Нет, все будет в полном размере… даже больше! – Рассмеялась Анна. Они уже выехали из города на трассу, и машина поехала быстрей.

– После прошлого урока с Лешкой вам нужны яркие положительные эмоции. Да и с общей подготовкой у нас все уже замечательно, теории вы получили достаточно; так что пришло время показать вам Полесье… В общем-то, это тоже урок, но успокойтесь – урок очень приятный. Мы едем на праздник. Там вы познакомитесь с моей Вестицей Дарой. И ещё кое с кем… – сказала Анна и загадочно улыбаясь, замолчала.

– А Вестица, это кто? – спросил Костик.

– В Ведическом мире это как крестная.

Они ехали в северном направлении чуть более двух часов. Всю дорогу живо разговаривали. Ребята гадали: какие сюрпризы их ждут в Полесье. Анна не рассказывала, что именно их там ожидает и продолжала интригующе молчать, когда они пытались выведать у неё о предстоящем сюрпризе.

Наконец машина свернула с трассы и, проехав достаточно глубоко по лесной дороге, уперлась в закрытый шлагбаум. Справа и слева была непроходимая чащоба из переплетенных с высокой травой деревьев, среди которых виднелась натянутая рядами колючая проволока, а у обочины с той стороны, словно из-под земли выросли три вооруженных человека. Они были в военной форме и, похоже, несли здесь службу – охраняли проезд. Невдалеке за шлагбаумом виднелся высокий из толстой арматуры забор, на котором висела табличка, предупреждавшая о запрете проезда. За этим забором проглядывался ещё один – более высокий и сплошной. Так выглядят скрытые в густых лесах военные части.

Солдаты подошли к машине и, увидев Анну, резко вытянулись и отдали честь, потом быстрыми шагами вернулись к механизму, поднимающему полосатую балку, и открыли проезд. Анна в открытое окно их поблагодарила и служивые, снова строго вытянулись и отдали честь.

– Что это сейчас было, это вообще нормально? – Первым нарушил тишину Серьга. Костик и Ташка резво завертелись, недоуменно разглядывая в заднее стекло удаляющихся солдат.

– Охрана, – безмятежно ответила Анна.

– Да это понятно, что охрана. Тут военная часть и, похоже, совсем не простая. Я в том смысле спрашиваю, почему нас пропустили.

– Потому что они в машине видели своего генерала.

– А, снова постгипнотическое состояния… тогда ясно, – значительным тоном протянул Серьга. А нас они за кого приняли?

– Вас? – Повернувшись, Анна окинула своих учеников взглядом и засмеялась. – А вас они вообще не видели.

Дальше они поехали по грунтовой дороге вдоль густых деревьев, оставляя высокий колючий забор справа. Дорога была узкой и часто петляла. В какой-то момент лес резко закончился и в открывшейся впереди долине они увидели селение. Вокруг него плотной стеной стоял дремучий лес, и дорога, по которой они прибыли, похоже, была единственным способом добраться сюда. В селении было не более тридцати домов; в центре располагался высокий белокаменный храм, увенчанный крестом непривычной формы, каждая оконечность которого раздваивалась, делая его похожим на восьмилучевую звезду.

Слева от домов протекала небольшая извилистая река – не очень широкая, но быстрая. Петляя по окраине, она опоясывала дома, словно отгораживая их с западной стороны, и скрывалась в лесу.

Анна остановила машину, и пассажиры вышли. Отсюда, с высоты, все было хорошо видно: и дома, и храм, и вытянутый пруд неподалеку, вдоль которого выстроились в ряд крепкие бревенчатые избы. Анна объяснила, что это бани и овинники. Сказала, что Полесье находится здесь уже более тысячи лет. Ребята удивленно глазели и не торопились задавать вопросы, им хотелось побыстрее оказаться там. Анна хлопнула дверцей и сообщила, что вниз нужно будет спускаться пешком.

Когда они вошли в селение и подошли к высоким белокаменным стенам, из храма им навстречу вышла не молодая женщина с очень приятным лицом, она улыбнулась и тепло обняла Анну.

– А вот и они. – Анна указала на ребят, которые с интересом вертели головами, изучая все вокруг.

Они рассматривали дома, светлые и ровно стоящие, как будто их построили только вчера. Дорога от Храма вдоль домов была необыкновенно ровная и чистая, как будто состояла не из утоптанного грунта, а была застлана мягким асфальтом под цвет сухой земли. Между домов идеальными дорожками растет трава – густая и какая-то непривычно зеленая. Сам воздух, казалось, изменился и сделался насыщенным и плотным, дышать вдруг стало намного легче и приятнее. Ребята глубоко и шумно вдыхали и непрестанно крутились на месте, рассматривая открывшуюся вдруг живописную красоту.

Из домов стали выходить люди в красивых одеждах. Женщины в белоснежных платьях, расшитыми яркими красными с черными вставками узорами, мужчины в таких же ослепительно белых узорчатых одеждах. Глаза этих людей не были такими, какие ребята привыкли видеть в городе, они светились теплом и мудростью. Все были не молоды – молодежи среди них видно не было. Жители подошли к ближе и тепло улыбаясь, приветствовали гостей. Под их взглядами приезжие почувствовали себя неловко, чего не скажешь об Анне – она словно приехала в родной дом к родителям.

– А почему все эти дома с горы выглядели как-то иначе? Когда мы приехали ближе, они будто изменились… преобразились что ли? – задал вопрос Серьга.

– Это не преображение, а обычная маскировка для отвода чужих глаз. Хотя проникнуть сюда обычному человеку невозможно, у Полесья имеется три уровня защиты.

– Ага, военные в самом начале это первый уровень… – нашлась Ташка.

– Нет, это вообще не уровень. Военные сами по себе, мы сами по себе. Первый уровень заключается в том, что любой, кто будет приближаться сюда, ещё за километр станет испытывать дискомфорт и непреодолимое желание свернуть с пути. Второй уровень в том, что даже если смотреть на Полесье, как это мы с вами делали, когда наверху остановились, то дома и храм покажутся обычными и не сильно интересными. А третий уровень заключается в том, что даже если каким-то чудом человек попадет на эту самую ближнюю дорогу и попытается подойти к домам, то куда бы он ни пошел, он будет только удаляться отсюда, и по мере удаления, будет забывать о том, что вообще видел это селение. Хотя… за всю историю никто ещё не смог преодолеть даже первого уровня. Вообще-то вы первые люди без сияния, которые оказались здесь. Так что сегодня у нас с вами особенный день. Но самое интересное впереди. – Анна снова, как и утром таинственно улыбалась.

После того, как жители поселения поприветствовали приехавших, Анна повела их вниз по дороге, ведущей красивому зеркальному пруду, на дальнем берегу которого расположились бревенчатые бани, а перед самим прудом выстроились в ровный ряд высокие многоярусные овины. Она подошла к одному из них и пригласила ребят войти внутрь. Они прошли по просторному светлому коридору и повернули во второе помещение. Там они увидели инвентарь, аккуратно прикрепленный у стены, огромные ступени вели к разным этажам, ярусам и мезонинам. Чувствовался густой аромат свежескошенной травы. Кругом, на каждом уровне, лежали аккуратно разложенные пласты сена.

Серьга тут же забрался на второй ярус и, широко раскинув руки, спиной грохнулся в ворох мягкой травы. Слышно было, как он с удовольствием втягивает носом ароматный воздух.