Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь. Книга третья

Всё должно следовать постепенно и своим чередом. Все дела мои были только подготовкой к главному. К воскресению. Только по свершении этого, людям можно будет возвестить о том, что вы видели на горе этой.

После этого они некоторое время шли в молчании.

– А я всё одно не понимаю. Как такое возможно? – тихо обратился Иоанн к брату. – Мы все видели, как наш равви воскрешает мёртвых. Но он же сам при этом живой. Как же можно самому быть мёртвым и восстать?

– Я думаю, что это сказано не в прямом смысле этого слова, – посмотрел на него Йаков. – А как бы восстанет из пророчеств о нём. Восстанет новое, очищенное знание закона, а старое умрёт.

– А я думаю, – так же тихо произнёс Пётр, обращаясь к ним. – Что равви говорит о всеобщем воскресении в судный день. Когда каждый человек поднимется из могилы своей.

– Вот видите, – возвысил свой голос Йешуа, шедший на несколько шагов впереди них. – Вы столько времени находитесь при мне, столько видели и слышали, а всё одно не понимаете слов моих. Так же и народ, судит по своему усмотрению и поступает по своему желанию, не воспринимая призывов Отца Небесного.

Веруйте в воскресение Сына Человеческого, ибо Отец даровал Сыну всласть иметь жизнь в самом себе. И воскресение будет являться главным доказательством этому.

– Как же тогда соферим говорят, что Элийи надлежит прейти прежде? – посмотрел на учителя Иоанн. – Мы же сами видели, что он беседовал с тобою, а затем удалился. Ведь он не был предвестником твоим.

– Значит, Элийя должен прийти и привести наш народ в надлежащее состояние чуть позже, – пожал плечами Пётр. – Для начала сделав его достойным к принятию истин.

– А я слышал предания раввинов, – произнёс Йаков. – И они говорят о том, что Элийя придёт раньше Машиаха на три дня. В первый день он будет скорбеть и воскречит от края земли до её края «Мир нисходит на землю!». На второй день «Благо нисходит на землю!». А в третий «Спасение нисходит на землю!». Исправляя все раздоры и распри, очищая народ от скверны.

– Соферим разбирают Писание, не понимая значения разбираемого, – решил пояснить им Йешуа. – Потому как толковать легче, при этом приписывая свои измышления, чем правильно и усердно искать истину. В Писании сказано:

“Ибо вот приходит день тот, пылающий, как печь. И станут все надменные и все творящие преступление, как солома, и спалит их день грядущий тот, сказал Йегова Цеваот, так что не оставит им ни корня, ни ветви.

И засияет вам, боящиеся имени Моего, солнце спасения, и исцеление – в крыльях его, и выйдете, и умножитесь, как откормленные тельцы в стойлах.

И будете топтать грешников, ибо станут они пеплом под ступнями ног ваших в день тот, который определяю Я, сказал Йегова Цеваот.

Помните Тору Моше, раба Моего, которую Я заповедал ему в Хорэйве для всего Исраэйля, уставы и законы.

Вот Я посылаю к вам Элийю-пророка перед наступлением дня Йеговы, великого и страшного.

И возвратит он сердце отцов к сыновьям, и сердце сыновей к отцам их, дабы не пришёл Я и не поразил землю истреблением”.

Конечно Элийя Фисвитянин придёт и сделает всё, как предписывалось. Но это будет перед судным днём.

Однако говорю вам, Элийя уже приходил и не узнали его. Притом сделали с ним насколько пожелали.

– Это как? Когда? – изумился Иоанн.

– Равви говорит о Йоханане Пустыннике, – просияли в догадке глаза Пётра.

– Но ведь когда фарисеи его спрашивали, не Элийя ли он, то он ответил, что нет, – не унимался Иоанн.

– Всё верно, – соглашаясь кивнул головой Йешуа. – Не нужно думать, что Элийя должен родиться заново. Элийя это Элийя, а Йоханан это Йоханан.

Йоханан Пустынник не был пророком из древности, но в нём клокотал дух ревнителя, и возгоралась мощь обличителя. Да и сам образ жизни был сходен. Между ними нет различия ни в чём, ни в жизни, ни в служении своём, кроме времени совершения оного.

К сожалению те, кто в сердце своём отвращается от Отца Небесного, неминуемо поражает и Его угодников. Так и Сыну Человеческому предстоит претерпеть от них.

После этого, весь остаток пути они проследовали в молчании. Поскольку самим ученикам нужно было усвоить то, что они увидели и услышали.

Перикопа 43

Пистеуо! Воэфео апистиа мохфос!

Верую! Помоги неверию моему!

Шум возбуждённого народа был слышен издалека.

– Что, не можете? А всё потому, что сила ваша не от А-Шема!

– Можете пробовать снова и снова. Хоть по отдельности, хоть скопом, но результат-то будет тот же что и до этого!

– Ваш учитель самозванец! Как почувствовал, что его Сатанинская сила иссякла, так и сбежал из Галилеи! А вас здесь бросил!

– Как ты смеешь такое говорить про нашего равви?!

– Сейчас как наподдам тебе за такие речи поганые! И не посмотрю на то, что ты учитель Торы, вмиг образумишься!

– Вот тогда скажи нам, где ваш равви, а? Где? Ау! Не слышно? Нет? А потому что сбежал, оставив вас на позор.

– Наш равви не такой!

– Что-то неладное там, – обеспокоился Иоанн, услышав выкрики. Остальные тоже встревожено ускорили свой шаг.

Наконец они вышли по тропинке из-за скалы, увидев небольшую, гомонящую толпу народа. Несколько соферим откровенно насмехались над оставшимися учениками. Кто-то из апостолов сидел на земле, обхватив голову руками, чтобы не слышать выкрики, кто-то ожесточённо спорил, но все они были подавлены.

Шум толпы моментально стих, как только они заметили Йешуа. Глубокое изумление охватило людей. Буквально только что его не было и вот он возник из ниоткуда, в паре десятков шагов.

Йешуа решительно двинулся вперёд. Несколько человек из толпы подбежали, подобострастно приветствуя его.

– Что спорите с ними? – подойдя вплотную, строго вопросил он.

Ученики виновато потупили свой взор, а соферим лишь гневно зыркали глазами, не зная что сказать.

– Учитель! – вдруг раздался вскрик надежды и сквозь толпу протиснулся мужчина средних лет, упав на колени перед ним. – Умоляю тебя! Взгляни на сына моего! Ибо он единственный у меня. Надёжная опора в старости и продолжатель рода моего. Умилосердись над ним! Поскольку жестоко страдает, особенно в новолуние. И где настигает его дух немой, то сын внезапно вскрикивая, сотрясается и испуская пену скрежещет зубами. Бес с трудом отступает, измучив его, а сын цепенеет. Я просил учеников твоих, чтобы изгнали беса, но они не смогли.

– Встань, – велел ему Йешуа, а затем, оглядев народ, соферим и апостолов подняв взор к небу, горестно воскликнул:

– О род неверующий и извращённый! Доколе с вами буду?! Доколе терпеть вас?! Приведи сюда сына твоего.

Отец, быстро поднявшись, вытер украдкой набежавшие слёзы и бросился бегом к сыну. Стоящему в окружении родственников позади толпы.

Взяв его бережно за руку и что-то ободряющее сказав родным, он вернулся к учителю. Но не доходя трёх шагов, мальчик встретился взглядом с Йешуа и резко остановился, будто налетев на невидимую преграду. Дух, тотчас же сотряс страдальца, и тот, упав навзничь на землю, стал кататься, испуская пену.

– С какого времени подобное происходит с ним? – вопросил Йешуа.

– С детства, – скорбно ответил отец. – И бес многократно бросал дитя моё в огонь и в воду, чтобы погубить его. Моего бедного мальчика. Эти вскрики, преследуют меня даже в ночных видениях. Бес мучает не только сына, но и всю семью мою. Поскольку мы должны постоянно находиться при нём. Если бы у меня были ещё дети, то эта горечь могла бы быть разбавлена радостью за других. Но он единственный у меня. И потому, если чем-нибудь можешь помочь нам, то умилосердись над нами. Больно видеть, как душа и тело находятся под властью Сатаны. И ещё более от осознания беспомощности перед ним.