Долина голодных камней

Идти не пришлось. Как бы в ответ на его слова снаружи начался небольшой дождик. Буквально через несколько минут он превратился в ливень. Люди собрались в гроте и осторожно, чтобы не прикоснуться телом к камням, принялись за еду.

Глава 3. И враг, и спаситель

Чтобы не повторилась трагедия прошлой ночи, Герман приказал дежурить по трое. Сам вызвался в первую смену. Посохи и дрова, которые еще не ушли в костер, разложили на полу грота. Поверх них – плащи, веревки и вещмешки. Вышло неровно, неудобно, зато безопасно. Очень хотелось верить, что безопасно.

Лейтенант время от времени пытался себя исцелить. Сейчас это выходило чуть лучше, ведь все трофейные талисманы он забрал себе. Наблюдая за тем, как голова клонится от усталости то у одного, то у другого часового, он порадовался, что уж трое одновременно не уснет.

Дождь продолжал лить. Сменившись с поста, Герман лег с краю, чтобы никто случайно не задел рану, и постарался уснуть. Хотя от его целительного волшебства толку немного, а множество попыток сделали свое дело. Боль немного притупилась.

Вдруг сквозь сон лейтенант услышал: «Подъем! Вставайте все. Вода на полу». Все проснулись. Да, между камней виднелись отблески костра в воде. Солдаты принялись спорить, что лучше – спать на мокром настиле или выйти наружу и сразу же промокнуть до нитки.

Герман велел соорудить кучу камней, чтобы поднять на нее костер, а сам подошел к выходу из грота. Снаружи – непроглядная тьма. Брызги от потока, стекающего со склона, залетали далеко внутрь пещеры.

Пришлось отойти назад. Герман нашел камешек, который уже превратился в островок, застелил соседний камень, сел и принялся наблюдать. Островок медленно уменьшался. «Вода прибывает. Посохи у нас из мокрого дерева. На них не поплывешь. Свяжите из них лестницу подлиннее. До рассвета подождем здесь», – приказал командир.

Каждый понимал, что нужно не просто найти пещеру повыше. Если дождь не закончится, забираться туда придется, борясь со стремительным потоком воды. Почти то же, что брать штурмом крепость, когда со стен летят копья, камни и прочее.

Уровень воды медленно поднимался, а ливень продолжался. Люди не раз пожалели, что посохи у них из тонких палок. Лестница получилась всего в человеческий рост, а на нее ушли все посохи и половина веревок.

До рассвета переждать не вышло. Вода поднялась до пояса. Костер начал шипеть. Лейтенант приказал всем взяться за одну веревку, чтобы не потеряться в темноте, и покинуть пещеру. Факелы ведь под ливнем бесполезны, а освещенная пещера – хоть какой-то ориентир, пока костер не зальет.

Двум самым сильным матросам предстояло решить самую трудную задачу. Они с лестницей пошли первыми, стараясь нащупать наверху пещеру побольше. О подъеме из этой долины в темноте и не заикались. Отряд просто шел в сторону верхней части долины – туда, где днем нашли талисманы.

Едва забрезжил рассвет, дождь закончился. Чуть позже стало достаточно светло, чтобы заметить, что отряд стал меньше. Герман шел последним. «Где остальные?» – крикнул он, но его слова потонули в шуме водопадов.

Скоро нашлась подходящая пещера, из которой бежал небольшой ручей, а не вырывался стремительный поток, как из большинства прочих. С помощью лестницы и веревки удалось туда забраться. Лестницу тоже к веревке привязали, чтобы вода не унесла, и затащили наверх.

Пещера просторная, а промокшие люди жались друг к другу, чтобы все поместились на положенной на пол лестнице. Лейтенант снова приказал дежурить по трое, а остальным, если смогут, разрешил спать.

К полудню от мощных водопадов остались тонкие струйки. Один из солдат сказал:

– Господин лейтенант, я тут подумал, что его величество могут заинтересовать местные камни.

– Мы не знаем, какие из камней волшебные. Ты же не думаешь, что у какого-то волшебника хватило сил сделать голодным каждый камень этой долины? – устало посмотрел на него Герман.

– Если найти небольшие, с кулак, то каждый из нас штук по пять сможет наверх вытащить. Дома уж найдем способ проверить.

– Если позволите, господин, их и на острове проверить можно. Каких-нибудь жуков посадить и посмотреть, который окаменеет, – предложил другой солдат.

– Нет, тут жуки ядовитые. Камни возьмем, а о проверке наверху подумаем. Вода уже начала спадать. Как раз к закату поднимемся, – решил лейтенант.

Мокрые горные склоны – дорога опасная. Были бы дрова, Герман приказал бы провести в этой долине еще ночь, а так решил рискнуть.

Отряд быстро спустился в залитую водой часть долины и побрел к перевалу по колено в воде. По мере продвижения становилось все глубже. У перевала вода достигала груди, зато поток сверху уже иссяк. Пока одни начали подъем, другие обмотали руки и принялись нырять за камнями.

Поднимались медленно, зато никого не потеряли. Солнце еще ярко сияло на небосводе, а люди уже развели два больших костра, чтобы обсушиться. Еще четыре костра сделали поменьше, только ради дыма. Все хорошо помнили, что здесь спать можно, лишь защитившись от насекомых.

Пока остальные готовили ночлег и долгожданный ужин, лейтенант устроил эксперимент. Он приказал двум солдатам осторожно выложить добытые камни и положить на каждый по свежему зеленому листочку. Не зря ведь в долине голодных камней растительности вообще нет, только сухие палки валяются.

Ничего не происходило. Вдруг мимо пролетел большой жук. Ни на кого не напал, но люди отвлеклись. Когда опустили взгляд на камни, люди увидели, что некоторые листочки вообще окаменели, другие только начали. Окаменевшие плавно исчезли в камнях, как ложка в сметане. Эксперимент повторяли, пока дежурный не позвал на ужин.

– В голове не укладывается, как такое возможно, – сказал один из солдат, утолив голод. – Откуда камни знают, что на них кто-то смотрит?

– Куда удивительней то, что волшебным оказался каждый из них, – ответил другой.

– Слушайте мой приказ, – заявил Герман. – Теперь мы должны доставить его величеству не только добытые талисманы, но и эти камни. Говорить об их волшебстве я запрещаю, пока не придет время доложить королю или главному волшебнику.

Несмотря на костры и дежурство по трое, до утра дожили не все. Свежая зелень, поднявшаяся после дождя, не успела скрыть протоптанную раньше тропу, но сделала ее очень скользкой. Путь вниз с грузом тяжелых камней за плечами занял четыре дня. До берега бухты живыми добралось всего трое.

Они с радостью напились свежей воды из родника и облились с ног до головы. Спасение казалось таким близким, но остров приготовил людям очередной сюрприз.

Перевернутая лодка – не только ключ к спасению. Это прекрасное убежище для ночных существ. Командир приказал переворачивать ее, используя посохи в качестве рычагов. Матросов и это не спасло. Как раз под этой лодкой решила отложить яйца красивая очень быстрая змейка. Она яростно бросилась на защиту потомства. Германа спасло только то, что он стоял далеко.

Змейка снова скрылась под лодкой, а лейтенант осторожно оттащил от нее своих подчиненных. Волшебство исцеления оказалось бесполезно. Он с тоской переводил взгляд то на тяжелые лодки, то на далекие корабли, то на погибших.

Делать нечего, приказ нужно как-то выполнять. Лейтенант отдал последние почести погибшим, вырубил палку подлиннее и пошел переворачивать другую лодку. Шестивесельная шлюпка не такая уж тяжелая, когда вшестером. Для одного она просто неподъемная.

Рычаг позволил приподнять ее даже с одной рукой, а дальше – никак. Ведь, выиграв в силе, проигрываешь в пути. «Золотое правило механики не обойдешь. Придется понемногу. До вечера вряд ли управлюсь», – решил Герман. Он снова с грустью посмотрел на далекие корабли и пошел рубить дрова.

Когда нарубил достаточно, он привязал на краю своего рычага две рогатины. Теперь, когда этот край поднялся до уровня плеча, он потащил за собой рогатины. Конструкция превратилась в устойчивую треногу, а лодка так и осталась приподнятой. Осталось только понемногу переставлять рогатины все ближе друг к другу, чтобы рычаг продолжил постепенно подниматься.

Вторая подобная конструкция позволила продолжить работу. Наконец, с глухим шорохом и небольшим фонтаном песка, который зачерпнула бортом, лодка перевернулась и плюхнулась килем в песок.

Лейтенант сварил каши, а заодно отдохнул. Он быстро поел, а затем взялся за задачу посложнее. Вариант дожидаться прилива в лодке без костра отпал сразу, стоило прислушаться к жужжанию вокруг. Второй вариант не лучше. Предстояло дотащить тяжелую лодку не просто до воды, а зайти примерно по колено в воду, чтобы она оказалась на плаву.

Проблема даже не в том, что на этот раз рычаг пахал песок, а не тянул лодку. Колья для опоры рычага легко войдут в песок, но в воду лезть опасно. Пока сидел у костра, лейтенант то и дело замечал у воды юрких змеек. Судя по рассказам погибших моряков, в воде поджидают опасные медузы, морские ежи и кто знает, что еще. «Придется соорудить пристань, но как с одной рукой управиться?» – думал Герман.

Поручить все равно некому, а на помощь капитана Тимофея надеяться бесполезно – все его лодки тоже сохли на берегу. Хорошо, что палки в песок легко втыкаются. Лейтенант забил одну у кромки воды, чуть не наступив на какого-то колючего моллюска. Тот не просто лежал на песке, а еще и своим шипом норовил уколоть, когда человек потрогал его палкой. «Снова повезло. От такого не только тряпки, но и мои сапоги вряд ли защитят», – подумал Герман и сообразил, что вход на пристань нужно делать подальше от воды.

Тем временем рыбацкую лодку с двумя детьми несло все дальше на юг.

Мирон и Луиза далеко не каждый день ловили что-нибудь съедобное. Но не голод беспокоил детей и не кашель, который мешал спать. У них уже давно закончилась питьевая вода. Морскую старики велели пить только в крайнем случае. Приходилось обходиться тем, что удалось выдавить из пойманной рыбы. Редкие дожди, несмотря на простуду, казались им подарком.

Однажды, когда дети вытащили сеть с десятком мелких рыбешек и надеялись хоть немного унять жажду, на борт лодки села чайка. Еды ей не досталось. Мирон сразу набросил на улов сеть, а чайку прогнал.

– Чайки летают, значит, берег рядом, – сказала Луиза и поднялась, вглядываясь в горизонт.

– Вон там, на юго-западе, то ли облака, то ли вершины далеких гор, – показал Мирон, прикрывая рукой глаза от яркого Солнца.

Они с радостью направили лодку туда, благо ветер почти попутный. Сами приготовились отгонять чаек и вернулись к рыбе. Жажду ведь одной надеждой не утолить.

К утру лодка подплыла к большой бухте, где стояло на якорях два корабля. Оба чужие. Жажда победила чувство опасности. Подплыв ближе, дети заметили на берегу дым, а на кораблях – ни души.

– Кто бы ни победил, сейчас они уже не воюют, а в других местах берег скалистый, – задумчиво произнес Мирон, пытаясь рассмотреть, что происходит на берегу.

– Лишь бы воды набрать дали, – мечтательно ответила Луиза.

Лодка продолжила приближаться к берегу. Дети увидели там кривую пристань и одинокого человека, который стоял на самом ее краю. На подходе спустили парус и взялись за тяжелые весла. При ближайшем рассмотрении оказалось, что человек закутан в лохмотья и упирается палкой прямо в морское дно. Вместо правой руки болтался пустой рукав, завязанный на узел. Пристань напоминала скорее лестницу, лежащую над водой на множестве рогулек.